Снежный сон - Татьяна Михайловна Тронина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мне тоже очень жаль Печь, – вздохнула Васса. – Это все из-за инвайдеров. Идем, тебе надо отдохнуть.
– Погоди. – Кира выставила вперед руку, тяжело вздохнула. – Это были лучшие годы моей жизни. Столько открытий. Там, на глубине, все тайны Земли. И их погубили. Разрушили.
– Мне тоже жаль.
– Ты не понимаешь. Там вся история, там… Я там почти нашла ответ на все свои вопросы, я почти разгадала! – упрямо произнесла Кира. – Я была близко-близко к какому-то всемирному откровению, которое объяснило бы все происходящее…
– Но прошлое тоже заканчивается, – возразила Васса. – Его уже нет… и не вернуть. Если бы я жила одним прошлым, я бы давно умерла.
– А чем же ты сейчас живешь? – Кира широко раскрыла глаза.
– Ты ответила на свой вопрос, – улыбнулась Васса. – Я живу… сейчас. Я живу тем, что происходит здесь и сейчас. Я не думаю ни о прошлом, ни о будущем. То есть я думаю о прошлом, о будущем… Но я не могу их изменить, особенно прошлое, оно уже случилось, я не могу предугадать будущее, понимаешь?
– Нет, это ты не понимаешь, – покачала Кира головой. – В тех краях было что-то важное. Помню первый день, как я приехала в Печь, познакомилась там с другими археологами, мы спустились в пещеры… – Кира начала рассказывать о первых впечатлениях от Печи.
Васса слушала ее, опустив глаза, с ужасом и жалостью. Кира всерьез начала вспоминать прошлое. Начала вспоминать недавние события, постепенно возвращалась к совсем уж далеким дням. Значит, вот-вот Кира вспомнит всё. Как и обещал Алекс.
– …я не хотела туда ехать. Я вообще не думала заниматься археологическими раскопками, мне не до того было. А почему мне не до того было? – нахмурилась Кира. – Какое-то другое и очень важное дело у меня имелось. Оно занимало все мое время и мысли. Я только об этом деле и думала. О своей девочке. О своей маленькой девочке… – Кира подняла голову, с изумлением уставилась на Вассу. – Но куда она пропала? Я не понимаю. Я ее держала на руках. Да… А потом кто-то взял ее у меня и унес. И я больше ничего не знаю о ней. Вот как так?! – всплеснула она руками.
Васса молчала, вся сжавшись. Она боялась сказать лишнее слово, боялась навредить Кире. То есть своей маме.
– Почему ты сказала, что ты моя дочь? – строго спросила Кира. – Моя дочь – маленькая девочка, младенчик еще. Она еще не говорила, так, какие-то звуки… Ма. Ма… Она лепетала «ма». Улыбалась. Она меня узнавала и тянула ко мне руки. У нее сверху уже показались два маленьких зубика. Но она почти не капризничала. У нее был смешной чубчик из рыжих волос, который торчал вверх и загибался в сторону.
Кира замолчала, она теперь смотрела на Вассу широко открытыми глазами, не моргая.
– Мама, – сказала Васса. Дальше она не могла уже сдерживаться и обняла Киру. – Мамочка моя родненькая…
– Васса? – прошептала Кира, и это слово прошелестело, как ветер в траве.
– Это я, – ничего не видя от слез и не слыша собственного голоса, выдавила из себя Васса.
– Это ты? Такая… взрослая?!
– Это… я, мама.
– А где ты была все это время?
– Я жила без тебя. Но все хорошо. Со мной все в порядке!
– А почему ты была не со мной?! – с ужасом спросила мама. Конечно, она мама, никакая не Кира. То есть она Кира, да, но ее главное имя – мама.
– Так получилось.
– Но почему? Кто это сделал?! Не могла же я тебя сама отдать? – Мама отстранила Вассу, вгляделась в ее лицо. – Нет, не могла, это точно. Ты такая взрослая. И рыженькая. В бабушкину породу. – Мама провела руками по волосам Вассы. Ощупала ее плечи. Повернула, разглядывая со всех сторон, провела тыльной стороной ладони по щеке. По шее. И вздрогнула, заметив торчащий над не до конца застегнутой молнией на кофте шрам. Мама потянула бегунок у молнии вниз и побледнела. Побледнела столь явно, что Васса заметила это даже сквозь слезы. – Что это… такое? Что это у тебя?!
– Я болела в детстве. Мне сделали операцию. Хорошо, что ты этого не знаешь, мама. Но сейчас со мной все в порядке. Как видишь, я жива и здорова. – Васса постаралась успокоиться, она говорила как ни в чем не бывало. Быстро застегнула молнию обратно, почти до подбородка.
– А почему я этого не помню? – Мама зажмурилась, потрясла головой. – Тебя я помню. Как ты лежишь у меня на руках. Потом тебя забирают и куда-то уносят. Белые стены, человек в белом халате. Наверное, на ту операцию тебя понесли? А дальше-то что? А перед тем что произошло? Васса! Я ничего не помню!
– И не надо, – сказала Васса, опять обняв ее, чувствуя тепло маминого тела. – Живи тем, что есть сейчас. У тебя есть я, и мы опять вместе, мама.
Алекс
– Алекс, прошу вас зайти ко мне, – в переговорном устройстве раздался голос Нины.
– Да, уже иду, – послушно отозвался Алекс.
Он избегал встречи с Ниной все последнее время, знал, что та начнет теребить насчет климатической установки, спросит, починил ли он матрицу. Матрицу Алекс и не думал чинить, лишь изображал, что чинит ее. На самом деле Алекс в лаборатории работал над контейнером для капсулы. Вот в этом вопросе он почти достиг успеха, оставалось лишь еще кое-какие неполадки устранить… и контейнер будет готов. Можно приступить к извлечению капсулы из «объекта Зеро» – так официально звалась у алиенов Васса.
…В кабинете у Нины сидел Марк – глава делегации алиенов, прибывших с Эрты. Капитан Марк.
Алекс машинально протянул ему руку. Марк вскочил, затряс руку Алекса.
– Ну что вы придумали… как дети, – прокомментировала это рукопожатие Нина. – Даже люди уже почти забросили этот ритуал, все инфекции боятся. Марк, и вы туда же… Прошу.
Марк смущенно улыбнулся, сел обратно в кресло. Алекса буквально корежило от авторитарной бесцеремонности Нины, но он не стал ничего говорить, молча расположился в соседнем кресле. Нина сидела напротив, за столом, абсолютно пустым, с гладкой поверхностью. Когда надо было, эта поверхность превращалась в экран большого компьютера. Нина ругалась – как неудобно, шею все время приходится наклонять, монитор на подставке гораздо функциональнее.
– Марк, слово вам, – сухо произнесла Нина.
– Да, спасибо. Алекс… Ты знаешь, тянуть дальше уже нельзя. Надо что-то решать. Эрта не может ждать.
Марк хотел еще что-то добавить, но Нина подняла руку:
– Стоп. Позвольте важное замечание. Я
