Системный Правнук. Том 4 - Андрей Третьяков

Быстро вытерев слёзы, поднялся, и понял, что разговор глава оборвал. Ну и славно. После моей нестандартной реакции мне было бы сложно продолжать разговор. Похоже, опытный человек это сразу понял или просчитал, и вовремя отключился.

Немного пошатываясь от пережитых, непонятных мне эмоций, возвращаюсь к столу. Все уже расселись, с торцов длинного стола предполагалось сидеть мужчинам.

— Ребят! — не стал оттягивать я подачу информации. — У меня к вам просьба. Можно вас пересадить? Я хочу, чтобы Гном сел между девчат. На десять минут, но это важно.

С недоумением в глазах, но и без вопросов Юля с Аней подвинулись, и Лёха поставил свой стул между ними. Я же расположился напротив, рядом с Эльзой.

— Ребят, у меня есть новость, — начал я, а в горле опять запершило. — В общем, затягивать не буду, учёным удалось спасти информацию с почти уничтоженного ангела Маши. По их прогнозам, она сможет к нам вернуться примерно через неделю! Живая, целая и здоровая. Наша любимая Огонь.

Произошло примерно то, что я и ожидал. Все замерли, из руки нашего здоровяка выпала куриная ножка, предсказуемо не долетев до пола. Он неверяще уставился на меня, а по щекам текли водопады из слёз. Но внешне был спокоен, не бился в истерике. А вот девчата наоборот, рыдали в голос. Эльза вскочила, и, размазывая сопли и слюни, побежала на другую сторону стола.

Обнимашки… я раньше не очень понимал, что это такое. Поскольку был относительно нелюдимым человеком. Но сейчас не выдержал, и, обогнув стол, присоединился к остальным. Так мы и стояли, обнявшись всей компанией, успокаивая друг друга, пытаясь сквозь всхлипывания донести до остальных свои чувства.

В общем, этот период как-то выпал у меня из памяти. Очнулся только тогда, когда Гном заканчивал говорить:

— … и я невероятно признателен вам всем, что не оставили меня на той охоте на утырков, которые гробили системщиков. Сам бы я не выжил, и мне страшно представить, что почувствовала бы моя Маша, узнав об этом, очнувшись. В общем, спасибо вам всем, и за Огонь!

Мы подняли бокалы, чокнулись и пригубили этанолов. Дальнейшее тоже было смазано. Не от алкоголя, как эти жидкости называли предки. А от атмосферы счастья, внезапно свалившегося на нас всех.

Эльвира

Если честно, я уже почти потеряла счёт времени. Сколько мы тут? Четыре дня, неделю? Освещение не менялось, ничего не происходило, кроме того, что делали мы сами. Хрустальный звон, давно уже не замечаемый нами, вопреки нашим ожиданиям, так и не открыл проход обратно.

Слова Оли о том, что у моей богини тоже должен быть символ, глубоко запали мне в душу. Настолько, что я даже рискнула обратиться к ней с этим вопросом, но, ожидаемо, ответа не получила. Но меня не оставляла мысль, что это символ нашей веры — символические витые рога горного козла с летящей птицей под ними.

Да, я должна была перейти в новый для меня мир, в котором меня приняли, защитили, ради защиты родного. Здесь я обрела друзей и своего мужчину, которые заботились обо мне. Но при этом меня страстно тянуло обратно в привычную жизнь, к роли жрицы богини. И это противоречие рвало мою душу, или что там вместо неё у вампиров. Выяснив принципы работы оборудования для открытия портала, я, теоретически могла перенастроить его с Земли на свой мир, но тогда Ольга попадёт в резервацию живых людишек, и жизнь у неё будет незавидная, а ведь я её полюбила. Да и Сергея больше никогда не увижу. Что же так всё сложно?

— Эльвирка, танцуй! — раздалось сзади и я обернулась.

На меня смотрела счастливая мордашка Ольги, которая подпрыгивала от нетерпения и переполнявших её чувств.

— Эм, а танцевать зачем? — удивилась я.

— Ну, так принято, ладно, фигня всё это! Слушай сюда. Ангел выдал первую порцию обработанных данных. В общем, здесь изучали руны на найденной давно двери, вон той самой!

— Ну, это мы и так знали, — ухмыльнулась я.

— Дело в том, что они уже расшифровали больше половины! Намного больше, тридцать восемь из сорока девяти, представляешь? И научились их компоновать, как ты с печкой. А самое главное, они научились делать свои собственные порталы. Давай я тебе нарисую!

— Я тебе нарисую! — рявкнула я и отобрала лист бумаги у подруги. — Забыла, о чём мы договаривались?

— Но я-то точно знаю! А ещё тот ряд машин — проекторы рун на стену. Их надо включать по очереди, и они наносят символы на стену, в порядке включения. Так что мы прямо сейчас можем выбраться. Только есть маленькое но. Ангел говорит, что проход на землю открывается двумя вариантами рун, что невозможно. И какой из них достоверный, он понять так и не смог.

— Вот потому и не будем торопиться, хорошо? — ласково, как к ребёнку, обратилась я к Оле.

Внутри всё ещё шла борьба. Возможно, я сейчас обманывала девчонку, но не призналась бы и сама себе. Вот бы открыть сразу два портала, в оба… моих мира. Да, Землю я на удивление быстро стала считать новым домом. Не исключаю, что причиной была моя уверенность в невозможности возвращения. Нет, до завтра я точно буду думать, не зря люди говорят «утро вечера мудренее».

— Ну, а теперь рассказывай значение отдельных рун! — попросила я подругу. — Будем разбираться.

Мы прошли к ряду машин, которые, получается, служат для рисования рун на стене. Или любой поверхности перед ней, хоть на листе бумаги. Оля долго и запутанно объясняла, а я старалась не просто запомнить, с этим у моего народа проблем нет. Я старалась понять, и в сорока процентах у меня это получалось.

Вот эта, к примеру, получается, посвящена богу расстояний. Именно его участие позволяет до нуля сокращать расстояние между входом и выходом из портала. А эта посвящена богу камня, который создаёт механизм, удерживающий магию всех богов в одном устройстве. Сложно. Но фигня, разберёмся.

Через несколько часов голова гудела, и мы решили сделать перерыв. Плотно поев, завалились спать. В принципе, я сплю очень чутко, потому не было ничего удивительного в том, что я подскочила от звука лопнувшего стекла.

Оглядевшись, я увидела Ольгу у машин, она с восторгом разглядывала только что созданный ей портал.

Глава 18

Ольга

Эльвира уснула, а я долго ворочалась, разные мысли мешали уснуть. Неужели мы всё-таки вернёмся домой? И я, наконец, снова увижу Серёжу, прижмусь