Падение Галактики - Вячеслав Шалыгин

Сон, казалось, совсем онемел от такого поворота событий и только судорожно кивнул, выражая свое полное согласие. Игорь тоже опешил, поскольку совещание это даже не переговоры и подразумевает полное взаимное доверие и согласие, а когда он последний раз стартовал с Земли, «крабы» были союзниками Галактики по альянсу против Баргона. Удивленное лицо Спивакова, а может быть, внешность Михаила подсказали гостю, что обещанные земные офицеры именно они, Краусс безошибочно выделил их из толпы и поприветствовал отдельно:

– Здравствуйте господа…

– Здравствуйте, старший офицер, – ответил Игорь, пожимая его руку. – По-видимому, мы слишком увлеклись внутренними корабельными проблемами и не в курсе новых политических веяний?

– Да? – Офицер указал на его униформу и, улыбаясь, ответил: – Значит, вы интуитивно почувствовали ветер перемен? Это делает вам честь.

– Прошу в кают-компанию, – взволнованно предложил Сон. – Мой старший помощник как раз наладил пищевой автомат. Кофе?

– Черный, – согласился Краусс и, не оборачиваясь, скомандовал своим солдатам «вольно».

Могучих парней тут же обступили пораженные десантницы, и не успели офицеры войти в кают-компанию, как между рядовыми завязалась весьма непринужденная беседа.

За кофейным столиком расположились Краусс, Сон, Скала и земляне. Ястреб остался на вахте в рубке.

– Я догадываюсь, что у вас возникла масса вопросов, – попробовав кофе, начал Краусс, – и потому не стану тянуть с ответами…

– Мы довольно долго были без связи, – вставил реплику Сон.

– Так я и понял, – сказал офицер. – События последних суток поставили всех людей и андроидов, – он вежливо кивнул в сторону Скалы, – перед жестким, но довольно простым выбором. Либо мы продолжаем воевать друг с другом и исчезаем как вид, либо объединяемся, хотя бы на время.

– Нам угрожает внешний враг? – спросил Миша.

– Нет, – Краусс отрицательно покачал огромной головой. – Враг внутренний. Можно сказать, доморощенный, но от того только еще более опасный. В эти минуты он осаждает столицу Галактики, и у нас нет никаких сомнений в том, что в случае удачного завершения операции против Земли он двинется сначала на Баргон, а затем направится и в Крабовидную туманность. Остановить его – наш общий долг. Хотя это по большому счету даже не долг, а элементарная жизненная необходимость.

– Вы говорите о биомехах? – спросил Игорь.

– Совершенно верно, – пристально рассматривая его лицо, ответил «краб». – Вы со мной не согласны, Игорь Сергеевич?

Внутри у Спивакова все похолодело. Он не называл офицеру своего имени, а раздавать портреты с автографами привычки не имел. Тем не менее союзник смотрел на Игоря так, словно они были знакомы минимум вечность. Взгляд его пилот с трудом, но выдержал, однако желание вмешиваться в дальнейший ход беседы у него почему-то пропало.

– То, чего вы боялись, наблюдая за ростом самосознания расы андроидов, все же произошло, но не с искусственными людьми, а с вашими мыслящими космическими аппаратами, – продолжил Краусс.

Все это было понятно и без его пояснений, но космонавты слушали рассуждения гиганта очень серьезно и послушно кивали в такт его акцентам на том или ином слове. Польщенный таким вниманием, офицер настолько увлекся речью, что даже забыл про кофе.

– В отличие от земных или баргонских, наши ученые еще в самом начале экспериментов по применению бионики поняли опасность, скрытую в ее бурном развитии. В условиях космического полета степень самостоятельности биомеханического существа, приспособленного к жизни вне атмосферы, серьезно возрастает, и ему остается лишь найти достойную цель жизни, если можно так выразиться. Как только она становится для биомеха достаточно ясной, срабатывает дремлющий механизм осмысления собственного места среди других существ. Смоделировав достаточное количество ситуаций, мы пришли к выводу, что все преимущества применения биомехов в конце концов обернутся потерями, многократно превышающими разумные пределы. Вы этого делать не стали и вот теперь расплачиваетесь полным развалом государственной машины. Его первый этап – гибель армии – идет полным ходом. Наш народ не агрессивен, поэтому не собирается пользоваться вашей грядущей слабостью и покорять Галактику или Империю Баргона. Ко всему прочему, пока в них бушует биомеханическая эпидемия, ваши государства не представляют никакой ценности. Но взирать со стороны на расползающийся пожар мы не имеем права. Потому правительство Союза Семи Систем объявило войну на уничтожение всем биомеханическим кораблям, независимо от их принадлежности.

– Где же вы были раньше? – тихо и без всякого осуждения, спросил Михаил.

– Мы неоднократно предупреждали правительство Галактики о грозящих вам неприятностях, – ответил Краусс. – Наш Председатель Совета встречался и с вашим Президентом, и с Адмиралом Викторовым…

Офицер снова посмотрел в сторону Игоря, и тот изо всех сил постарался изобразить, что совершенно не понимает, почему гость одарил его взглядом непосредственно после упоминания о Викторове. Ни о каких предупреждениях со стороны «крабов» Адмирал Спивакову не говорил, хотя тайн от Игоря у него обычно не было. «Или я слишком хорошо о себе думаю?» – мысленно задал себе вопрос пилот.

– И что вам ответил Адмирал? – спросил Михаил.

– Видите ли, капитан Абрамов, – снова блеснул слишком полными знаниями союзник, и Миша, почти как до этого Игорь, удивленно открыл рот, – господин Викторов показал нашим представителям встречные расчеты. В них результат повсеместного применения биомехов был несколько иной. Вернее – совсем иной. А нам обоим прекрасно известно, что для Галактики мнение Адмирала считается истиной в последней инстанции. Возможно, случай с биомехами и в самом деле является первой ошибкой Викторова, но она настолько серьезна, что я бы впредь не стал доверять ему решение таких глобальных вопросов.

– Вы и не доверяете, – вступился за Адмирала Спиваков.

– Зато это делаете вы, – невозмутимо ответил Краусс.

– Вы на что-то намекаете, или я вас неверно понял? – начал заводиться Игорь.

– Поняли вы меня верно, – ответил офицер, – но не можете себе в этом признаться. Пока. Но со временем это пройдет.

Краусс говорил настолько самоуверенным тоном, что Игорь был готов его придушить. Сделать это в прямом смысле шансов у него не было, но в переносном – поставить заумного офицера на место – он мог вполне. Сдерживала Спивакова только загадочная осведомленность Краусса в делах «Галактики». Следовало сначала выяснить, насколько много он знает, а уж потом можно было затевать скандал.

– Может быть, вы расскажете все по порядку? Что произошло за время нашего радиомолчания? – сдержанно попросил Игорь.

– Извольте, – не стал упрямиться офицер и подробно пересказал всю историю о неудавшемся захвате Баргона и обстановке, складывающейся вокруг Земли.

– Значит, биомехи встретились на тайном плацдарме в неизвестной части пространства? – переспросил Игорь. – Там они договорились и повернули оружие против людей?

– Именно так, – согласился Краусс.

– Попрошу вас взглянуть вот на это, – Спиваков вставил в проектор кристалл с записью донесения Секретаря. – Это и есть то самое пространство?

Краусс довольно долго изучал голограмму и в конце концов сказал:

– Прошу прощения, но этот снимок не имеет к плацдарму никакого отношения. Нашей разведкой совершенно точно установлено, что концентрация биомехов произошла в районе звездной системы Порт-Артур, в непосредственной близости от вашей пограничной зоны. Это территория Галактики. А здесь, – он указал пальцем на голограмму, – если я не ошибаюсь, Млечный Путь виден, как отдаленная туманность. К тому же снимок имеет явные признаки фальсификации…

– Семьдесят ноль пять, – вдруг произнес Михаил номер пограничной армии, и Спиваков был вынужден согласиться.

«Баргон концентрирует на границе до семи флотов. „Крабы“ отходят. Рубежи Галактики в направлении Андромеды открыты…» – вспомнил Игорь донесение. – Вот в чем было дело! Вот что меня тревожило перед самым отлетом! Фальсификация!»

Тот, кто подменил изображение, не догадался заодно исправить и текст. А члены Управления «Галактики», с подачи Секретаря, сопоставив поддельную картинку с истинным текстом, развили мысль о тайном плацдарме. Ведь посол докладывал о совершенно очевидных вещах.

«Семь тысяч пятая пограничная армия отошла для переформирования», – продолжал вспоминать Игорь. – Вот вам и проход для орды биомехов! «Баргон концентрирует силы на границе»… Так это же имелась в виду граница Галактики, а не какой-то далекой туманности, вот в чем соль! Ну, с Секретарем понятно – он дипломат, а не аналитик из контрразведки, но как могли пропустить такие очевидные детали Сыромятин и Викторов?! Я, к слову, тоже… Выходит, источник все же подвел нашего посла при дворе Баргона? Или дело в самом Секретаре?»