Гусары, молчать! Том 8 - Владислав Мацко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Уже сидя в самолёте, который переносил нас с гусарами и медведями обратно в Хабаровск, начал анализировать итоги своего похода. Вроде и можно сказать, что за этот срок я получил нереальный профит, приплюсовав к своим владениям городок на двадцать пять тысяч жителей на другом континенте, который целиком и полностью оборудован под добычу редких ингредиентов для алхимии. Не забыл и про заводик, который уран добывать будет, но сказать, что я доволен, нельзя.
Понятно, думаю, из-за чего. Для меня даже гибель одного моего подчинённого — личная боль, я до сих пор своего водителя Юру не забыл. Что уж говорить о смерти шестидесяти семи гусар и семидесяти медведей? Катастрофа, иначе я никак не могу сказать.
Зато выжившие не унывают, что меня довольно сильно удивляет. Да, первые дни были как пришибленные, понимая, насколько близко к смерти оказались, а потом расслабились и вернулись в своё адекватное состояние. То самое, во время которого «подчинённые в глазах начальства имеют вид лихой и придурковатый».
— Служили бы дольше — поняли бы, — пояснил мне один из седовласых ветеранов-сержантов, у которых я-таки решил уточнить этот вопрос. — Мы и так постоянно под смертью ходили, тут ничего не поменялось. Поэтому отношения к Смерти у гусар не такое, как у остальных смертных. Мы её не боимся. Как можно бояться того, кто постоянно рядом с тобой?
Я решил сделать вид, что понял его слова. Сталкивался с подобным в далёкой прошлой жизни, о которой уже практически забыл. Когда люди, постоянно работающие на высоте, вообще переставали задумываться о том, насколько это опасно. Страховка? Ай, мешает, постоянно надо цеплять её за что-то, да и обхватывает неудобно. Каска? Ну какой может быть шанс того, что именно тебе на голову что-нибудь свалится? Даже если и свалилось, то какова вероятность того, что это повторится?
Вот и тут, видимо, свои методы принятия профессионального выгорания. Иначе это не назову, на самом деле. Если им так проще — хорошо, но меня подобное особо не устраивает.
«Моя личная гвардия только появилась, а я уже умудрился больше четверти просрать. Если бы не экипировка и бешеные затраты на медведей — легли бы все, причём куда быстрее».
Из той экипировки, кстати, что нам даже удалось собрать, восстановить выйдет не более десяти комплектов. Уж очень «слендерам» не нравилось, когда им пытаются организованное сопротивление оказывать, поэтому даже целых тел осталось совсем немного…
Ещё и оказалось, что я умудрился забыть про Саида. Нет, он с нами летит обратно, но во время защиты городка я про него и не вспомнил! Лишь потом, когда мы уже начались разбирать, где и кто есть, внезапно в голове прострелила мысль: «А где мой телохранитель?».
Я очень сильно удивился, реально ошарашен был, когда увидел Саида в его же комнате перед экраном компьютера.
— Вы же приказали не выходить никуда до команды. Никаких распоряжений ни от кого не поступало! — он аж вытянулся, когда я спросил, какого же хрена он не принимал участия в сражении.
Что уж тут сказать, оставалось лишь самого себя корить. Именно это я ему и сказал, когда с Тихомировым на вылазку собирались. Гений, чёрт бы меня побрал…
От тяжких мыслей мне помогли избавиться уже на взлётной полосе, когда самолёт приземлился. К нам тут же подъехали знакомые автомобили, внутри которых я увидел несколько приятных моему сердцу аур. Девушки не стали ждать, пока я сам сяду в машину, а выскочили и принялись обнимать меня сразу же, едва я спустился с трапа.
Приятно, тут спорить не о чем. На этот день планов никаких и не строил, планируя провести время с семьей, так и получилось. На следующий, правда, меня из дома не выпустили, едва спалили, что я собрался куда-то уехать. Пришлось и его в компании жён провести.
На третьи сутки я проснулся и очень тихо вышел из нашей общей спальни. Гусарский костюм подготовил ещё с вечера, так что одеваться при спящих девушках, рискуя разбудить их лишним шумом, не пришлось.
Думал сразу же и уехать, тем более, что Саид уже готов был, но после активных ночных похождений желудок потребовал к себе самого пристального внимания. Пришлось задержаться на десять минут на кухне, а потом… У выхода из дома меня уже ждала делегация их Софьи, Софии и Миланы, которые взяла меня в оборот и опять никуда не отпустила.
«Так, меня кто-то сдаёт», думал я в течение целого дня. Будильников на их телефонах не было, это я проверил уже ночью. Сами, без помощи электронных устройств, они, в лучшем случае, проснутся к десяти-одиннадцати часам, не раньше. Сейчас ещё и семи нет, значит сами подняться они ну никак не могли.
Кто-то из прислуги? Нет, вроде, я вообще никого не застал в такую рань, да и не должно их тут быть. Первые месяцы чуть ли не круглосуточно по дому бродили, выполняя всевозможные миссии, потом эту практику я прекратил. Понятное дело, что дежурства у них по графику было, никакой работы 24/7. Просто это мне жутко мешает с моей чувствительностью. Пусть практически все спальни и оборудованы идеальной звукоизоляцией, которая не только не выпускает звуки из помещения, но и не впускает их туда, но защиты от магии разума у них нет. Ставить её тоже не собираюсь, немного в параноика превратился. Вдруг кто-нибудь попытается залезть к нам, так я хоть учуять врага смогу.
Получается, что этот вариант тоже отпадает. Что, в таком случае… В этот самый момент мой взор упал на довольную морду Саида. Полдень, он совсем недавно проснулся, перекусил и шурует к своему компьютеру. И такое меня подозрение взяло, словами не передать.
— Иди-ка сюда, — шёпотом подозвал я «Неубиваемого».
Поразительно, но в его голове на долю секунды даже мысль возникла сделать вид, что он мои слова не услышал. Маленькая такая, можно и пропустить, но я заметил. Он, правда, не послушал её, тут же изменил направление и подошёл вплотную ко мне.
— Это ты сдаёшь меня жёнам, — мои подозрения уже получили все необходимые доказательства из его эмоций и памяти. Интересно, что он ответит на это обвинение. Как он умудрился сдать меня, не нарушив условия ментального подчинения?
— Вы же сами сказали, что приказы ваших жён — ваши приказы. Вот они и требуют говорить им, если Вы куда-то собираетесь.
— Ладно, иди, — отпустил я Саида,
