Посевы бури: Повесть о Яне Райнисе - Еремей Парнов

— Никак нет. Мыслей, господин полковник, не имеется, но кое-какие подозрения питаю.

— Ну-ну? — Волков скомкал папиросу; взяв вилку и нож, отрезал от свиной горячей ножки малиновую полосу. — Поделитесь, Христофор Францыч.

— Когда Зутис предупредил насчет маевки, мы их чуть было не схватили тепленьких. Минут бы на десять раньше, и… Короче говоря, операция сорвалась из-за пустяка. В последний момент, оказывается, комитетчики переменили время.

— Ничего себе пустяк! — Волков так и застыл с вилкой у рта. — Это же экстраординарная мера конспирации!

— То-то и оно. — Гуклевен, деликатно оттопырив мизинец с отросшим железным ногтем, двумя пальцами подхватил разбухшую горошину. — А в последний раз дело вышло совсем швах. Зутис, как я имел честь докладывать, сообщил, будто на заброшенном известковом карьере в Шлоке находится тайник с оружием.

— Да-да, припоминаю.

— Мы, понятное дело, установили наблюдение. Неделю сторожили — никого! Хоть бы ворона, простите за выражение, залетела. Тут шлокский ротмистр не выдержал и послал наряд — проверить. Зутис ведь примерно показал, где зарыты ящики.

— Идиот! — Огорченный полковник даже от стола отвалился. — Почему он не посоветовался с Грозгуссом? С фон Кореном? Корфом? Наконец, почему вас не спросил?

— Не могу знать, — виновато моргая бесцветными ресницами, ответствовал Гуклевен. — Сам удивляюсь.

— Завтра же переведу этого борова куда-нибудь подальше, в уезд. Провалить такого агента! Рабочего парня, с прозрачной, как ручеек, жизнью. Непростительно! На вас, Христофор Францыч, я тоже сержусь. Уж вы-то стреляный воробей, должны были догадаться, что это проверка! Так нет же: пошли вместе со всеми в ловушку, как овца на заклание.

— Виноват, господин полковник, но я в тот день вообще в Шлоке не был. Сопровождал, если помнить изволите, Ивана Христофоровича в поездке.

— Какого такого Ивана Христофоровича?

— Господина Райниса.

— И упустили его из-под носу? — полковник насмешливо фыркнул и с жадностью приник к кружке. — Что-то ножки сегодня у Шуберта больно соленые. Так и горит во рту.

— Я скажу… А господина Райниса я, как положено, еще на вокзале передал. Извините-с.

— Да уж что теперь, Христофор Францыч? После драки кулаками не машут. Провели нас, как маленьких. А ведь мы не приготовишки, батенька, отнюдь! Как же так получилось?.. Долго же они проверяли Зутиса! Больше месяца. Рубят не сплеча. Но рубят.

— Бывает, — Гуклевен повел могучими плечами. — В нашем деле никто не застрахован от ошибочки.

— Мертвеца, конечно, не воскресить… Вы говорили, что располагаете интересными сведениями, — Юний Сергеевич подвел итог запоздалым сожалениям.

— Точно так-с, Антон не Лазарь, — хихикнул Гуклевен. — Касательно же любопытных для вас новостей, то одну ниточку я уже ухватил. — Раздвинув кружки, словно они мешали видеть полковника, он грузно налег на край стола. — Позвольте доложить по порядку… Как только был обнаружен труп, мы устроили прочес местности и установили наблюдательные посты. Как и можно было ожидать, меры эти оказались запоздалыми и ничего практически не дали. Из людей приезжих, а потому нам неизвестных, вблизи места происшествия обнаружилось только четыре особы.

— Кто именно?

— Сей момент. — Гуклевен извлек из жилетного карманчика записную книжку. — Поручик Смилга, проходящий курс лечения на минеральных водах в Кеммерне, марвихер-гастролер, слямзивший у оного поручика часы, студент Дерптского университета Сталбе и капитан второго ранга гвардейского экипажа его сиятельство господин Брюген Рупперт Вильгельмович.

— Что делает дерптский студент в Дуббельне? — мгновенно отреагировал Волков.

— Тютелька в тютельку попали, — сладко зажмурился Гуклевен, — в самое яблочко, Юний Сергеевич. В студенте, надо надеяться, основная закавыка. Однако и остальные господа требуют внимательного отношения. Проверочки… Только в марвихере я не сомневаюсь.

— Хорошо. Поручика мы проверим, хотя я и не думаю, чтобы отпускной фронтовик имел связи с местными комитетчиками.

— Я бы тоже так не подумал, кабы он нутро свое не проявил. Набросился на станционного жандарма с криком, потребовал, чтобы тот немедленно бросился на розыски карманника.

— Это его право.

— Так-то оно так, Юний Сергеевич, но терминология настораживает.

— Какая терминология? — заинтересовался Волков.

— Очень даже роскошная. От «тыловых крыс», «дармоедов» и «кровососов» — это бы еще ничего — до «шкур» и в особенности «драконов». Последнее словечко с характером! Полюбилось рабочему-то классу. Как увидят квартального либо урядника, так сразу и орут: «Дракон!» Успел поднабраться, видно, офицерик.

— Ошибаетесь, Христофор Францыч, — Волков печально покачал головой. — Не поднабрался. Это они оттуда принесли, с маньчжурских полей. Там, знаете ли, летает огромный желтый дракон… Иногда.

— Шутить изволите, Юний Сергеевич.

— Нет, я вполне серьезно. Оставьте поручика в покое, Христофор Францыч.

— Слушаюсь!.. Как прикажете.

— Остервенелыми они возвращаются оттуда, вот в чем беда, — задумчиво сказал Волков. — Кто там еще у вас? Студент?

— И господин граф.

— К чертовой матери графа! Или он тоже наследил?

— Да ведь как взглянуть, Юний Сергеевич! Прежде всего непонятно, зачем он вообще сюда прибыл. Разве что в «Нежности» специально побаловаться… С трудом верится! Или у них в Либаве подобных заведений недостает?

— У каждого свой вкус, батенька. Не стоит ломать голову. Выкиньте графа и гоните сюда студента.

— Тут действительно есть где покопаться. Во-первых, студент, что само по себе уже наводит на размышления, а во-вторых, обнаружив труп, он стремглав полетел на дачу Райниса. — Гуклевен откинулся и прихлебнул из кружки. — Не иначе, как докладывать побежал Ивану Христофоровичу.

— Вот это интересно. — Полковник весело потер руки. — Забавный поворот! Кто он, этот субъект?

— Приехал на похороны дяди-аптекаря. Ранее у нас нигде не проходил.

— Дядя действительно помер?

— Так точно.

— Печально… Откуда же у племянничка такое знакомство?

— Воспользовавшись обстоятельствами, прибыл для связи? — Гуклевен позволил себе высказать предположение.

— И сразу к Райнису? — усмехнулся полковник. — Бред! И не пошлют они связного на проверку. Да и что проверять, когда и так все ясно? Но сама по себе ситуация живописная. Тут действительно есть где порезвиться. Как он вел себя, когда наткнулся на труп?

— У меня создалось впечатление, что это было неожиданно. И не понеси его черти на дачу…