История моей жизни - Эндрю Карнеги

Институт оказывает всему миру неоценимую помощь своей яхтой «Карнеги», построенной из бронзы и дерева и совершающей кругосветные плавания с целью исправления ошибок предыдущих морских измерений. Многие из этих измерений оказались неточными вследствие отклонений компаса. Бронза лишена магнитных свойств, в то время как железо и сталь обладают ими в высокой степени, и прежние измерения очень часто давали ошибочные выводы. Убедительным доказательством этого может послужить гибель парохода, произошедшая вблизи Азорских островов. Капитан яхты «Карнеги» счел нужным исследовать этот случай и установил, что капитан погибшего судна держал курс в точном соответствии с указаниями адмиралтейской карты, и, следовательно, крушение произошло не по его вине, а вследствие ошибочных результатов вычисления. Ошибка, возникшая из-за отклонения компаса, была немедленно исправлена.

Это только одна из многочисленных поправок, которые доводятся до сведения мореходных народов. Их благодарность является для нас лучшей наградой. В своей дарственной записи я высказал надежду, что когда-нибудь наша молодая республика окажется в состоянии до некоторой степени оплатить свой долг перед старыми странами. Ничто не может доставить мне большего удовлетворения, чем сознание, что она хотя бы частично уже приступила к этому.

Такое же единственное в своем роде начинание представляет собой деятельность другого учреждения института — обсерватории, построенной в Калифорнии, на горе Уилсон, на высоте 1794 метра над уровнем моря. Во главе ее стоит профессор Хейл. На съезде астрономов в Риме он сообщил о сделанных в этой обсерватории открытиях, которые произвели такое впечатление на собравшихся ученых, что они решили созвать следующий конгресс на вершине горы Уилсон. Он там и состоялся.

Э. Карнеги. Фотография из БКП. Все права защищены

В этой единственной в мире обсерватории стараются фотографическим путем найти новые светила. На первой же проявленной пластинке было открыто, если я не ошибаюсь, шестнадцать новых миров. На второй пластинке в поле нашего зрения оказалось, кажется, шестьдесят новых миров, а на третьей их насчитали более ста, причем некоторые из них оказались в двадцать раз больше Солнечной системы. Многие из этих небесных светил так отдалены от нас, что требуется восемь лет, чтобы их лучи достигли Земли. Приходится признать, что все, что мы знали до сих пор, лишь частица по сравнению с неведомым. Кто знает, какие открытия еще предстоит нам совершить, когда будет установлен новый гигантский телескоп, который втрое больше всех существующих в настоящее время?

Третье дело, которому я отдался всей душой, было основание Фонда героев. До меня дошли вести об ужасной трагедии в угольной шахте близ Питсбурга. Узнав о случившемся, управляющий шахтой мистер Тейлор немедленно поспешил к месту катастрофы и вместе с другими добровольцами спустился вниз, чтобы спасти засыпанных обвалом. Но при этом, к несчастью, он сам погиб. Мысль об этом не выходила у меня из головы. На следующее утро я решил основать Фонд героев. Цель его — награждать героев и оказывать помощь семьям людей, заплативших жизнью при совершении подвига. Этот фонд, основанный мной 15 апреля 1904 года, оказался полезным во всех отношениях. Я отношусь к нему с особой любовью, потому что, так сказать, являюсь отцом этой мысли. Насколько мне известно, никто не думал о подобном фонде, он поистине мое детище. Основанный первоначально в Америке, он был перенесен затем в Великобританию, а с течением времени его деятельность распространилась на Францию, Германию, Италию, Бельгию, Голландию, Норвегию, Швецию, Швейцарию и Данию.

Некоторые американские газеты на первых порах недоверчиво отнеслись к Фонду героев и раскритиковали его первый годовой отчет. Но с течением времени все сомнения рассеялись, и теперь деятельность фонда вызывает всеобщее одобрение.

Герои варварского прошлого убивали себе подобных; герои нашего цивилизованного времени ставят себе целью служить своим братьям и спасать их. В этом заключается разница между физическим и моральным мужеством, между варварством и культурой. Люди, принадлежащие к первой категории, должны исчезнуть с лица земли, и мы в конце концов дойдем до того, что будем смотреть на тех, кто истребляет друг друга, так же, как на каннибалов, пожирающих один другого. Но герои второго рода никогда не переведутся, пока люди будут жить на земле.

Фонд героев должен быть преимущественно пенсионным фондом. Многочисленные пенсионеры, которых он уже теперь обслуживает, — либо сами герои, либо вдовы и дети героев. Первое время о назначении этого фонда было неверное представление. Многие были того мнения, что он предназначен для поощрения героев к подвигам. Это отнюдь не входило в мои намерения. Истинный герой не помышляет о награде. Он следует более высокому побуждению и думает не о себе, а о людях, находящихся в опасности. Но если герой вследствие совершенного им подвига оказался нетрудоспособным или погиб и оставил после себя семью, Фонд героев приходит на помощь. В настоящее время в одной только Америке в списках нашего пенсионного фонда значится 1430 героев и их семейств.

Я нашел достойного человека на пост председателя фонда в лице моего старого товарища Чарли Тейлора. Это поистине надлежащий человек на надлежащем месте.

Настало время, когда я мог отблагодарить Чарли, который всегда просил за других и никогда за себя. Он окончил Университет Лихай в городе Бетлехем (штат Пенсильвания) и был преданнейшим его сыном. И вот этот университет обратился ко мне с просьбой построить для него новое здание. Чарли горячо поддерживал это ходатайство. Я ему ничего не сказал, но написал письмо ректору университета, в котором сообщил, что готов дать средства, необходимые на строительство здания, но с условием, чтобы мне было предоставлено право дать ему имя. Он согласился, и я назвал его «Taylor Hall». Когда Чарли узнал об этом, он горячо протестовал, уверяя, что попадет в смешное положение, потому что только сдал экзамен в университете и не имеет никаких притязаний на публичное чествование своего имени и тому подобное. Его волнение чрезвычайно забавляло меня. Я спокойно дал ему договорить до конца и сказал, что, назвав здание университета «Taylor Hall», я, может быть, действительно ставлю его в смешное положение, но должен же он принести какую-нибудь жертву своей alma mater. Не будь он так непомерно тщеславен, ему было бы решительно все равно, какое употребление будет сделано из его имени, лишь бы это пошло на пользу университету. Он может, впрочем, еще обсудить это дело. Или его имя, или университет, чем-нибудь одним надо пожертвовать, это как ему будет угодно, но без Тейлора не будет и здания. На этом я его и поймал!