Неживая - Ника Светлая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алекс долгое время бездумно плыл по течению мыслей, которое несло его от Норильска в Долину Смерти, от матери к Ви, от прошлого к настоящему. Внезапно он вскочил на ноги. Девушка-робот испуганно встрепенулась.
– А ты знаешь, какой у тебя заряд батареи? – встревоженно спросил он.
– Осталось тридцать пять процентов.
– Черт! – произнес он вслух и буркнул пару русских ругательств себе под нос. – Ладно, хорошо. Тогда такой вопрос. Что насчет режима экономии энергии?
– Если в течение часа я не буду контактировать со светом или источником звука, то войду в энергосберегающий режим. В этом случае заряда хватит примерно на тридцать пять суток.
– Отлично. Послушай, Изабелла. – Алекса всего скрутило от звука ее имени. У разработчиков совсем нет фантазии? – Можно я буду звать тебя Иззи? – Он дождался, пока девушка-робот кивнет, и продолжил: – Окей, теперь послушай внимательно. Я уже такое проворачивал с Ви, поэтому опыт у меня есть. Зарядного устройства у нас нет, а очень важно, чтобы ты дала интервью. Ты понимаешь, почему это важно?
– Чтобы остановить производство роботов.
– Умница, схватываешь все на лету. Но не простых роботов, а таких, как ты. Вы с Ви – особенные роботы, ты и сама еще не понимаешь, почему, – просто поверь мне. И есть люди, которые хотят вас продавать. А мы хотим это остановить. Сейчас наша задача – сберечь твой заряд, чтобы ты смогла выступить, когда это потребуется.
Алекс говорил и на ходу расстилал свою постель, сгребал одеяла, матрасы и подушки с других кроватей.
– С Ви мы проделывали подобное, но ее я закапывал в землю, чтобы спасти. Тебя я укрою всеми этими одеялами, чтобы ты ничего не слышала и не видела. Через час, я надеюсь, ты войдешь в режим энергосбережения и просто заснешь. Будет немного не по себе, некомфортно и страшно, но это просто необходимо. Ладно?
Девушка кивнула, но не двинулась с места, в глазах светилось смятение. Ее внутренние установки твердили, что она должна подчиняться воле человека, но что-то внутри сдерживало ее: внутренний голос или сознание.
– Иззи, никто из нас не хочет тебя обидеть или навредить тебе. Мы не такие. Просто знай, что снаружи твоего убежища есть люди, которым небезразлична твоя судьба. И эта мысль будет тебя греть.
Он протянул девушке руку. Та осторожно коснулась ладоней, ощутила грубоватую кожу и тепло. Алекс довел ее до кровати и помог лечь.
– Готова?
Иззи кивнула, тогда парень накинул четыре одеяла, сверху подушки и матрацы. Он молился, чтобы план сработал. Когда все было готово, он плотно закрыл окно и устроился в кресле. Иззи не шевелилась и не подавала голоса. Алекс долго сидел в тишине и незаметно заснул.
Кира
Сохранять спокойствие перед камерой Кира научилась давно. Холодная сталь в венах, уверенность в делах и действиях. Но не сегодня. Внутри нее крошечное сверло подбиралось все ближе к сердцу, уничтожало броню слой за слоем. Поэтому чувства хаотично рвались наружу, вызывали страх, волнение и трепет. Она переживала за Нагато и Алекса, за Ви и Изабеллу, за себя и свою семью.
Они с Нагато сидели на двух креслах в небольшой импровизированной студии с зеленым полотном позади. Двое мужчин подключали микрофоны, настраивали камеры и свет. Патриша что-то набирала в телефоне, черкала в блокноте. Все ждали отмашки о старте записи.
Кира сидела, выпрямив спину и закинув ногу на ногу, чтобы в кадре поза выглядела эффектно. Ее руки спокойно лежали на коленях, но пальцы все время подрагивали, то сплетались, то снова застывали на месте. Глядя в стеклянный глаз камеры, она будто заглянула в будущее. После интервью на нее польется водопад критики. Перебежчицей, предательницей, изменницей будут ее называть одни, а другие – кричать, что все это время она работала на корпорацию зла; сама ее сотворила, своими собственными руками, а теперь пытается отмыться. Имя Киры Мей начнут полоскать во всех газетах и журналах, на телевидении и в соцсетях. Жизнь никогда не станет прежней. Сможет ли она это выдержать?
– Начинаем через минуту, – дал команду мужчина.
Патриша отвлеклась от записей и кивнула.
– Вы готовы? – обратилась она к Кире и Нагато.
– Мы давно готовы.
Патриша отложила телефон, а блокнот оставила на коленях. Она была профессионалом. Еще в школе она начала делать свою маленькую газету, сама печатала экземпляры, сшивала и продавала на переменах. В старших классах организовала свою первую акцию протеста. А в институте твердо решила, что будет защищать права женщин. Она говорила за себя и за всех сразу. Ее издание было небольшим, но громким и существовало исключительно на пожертвования и доходы от рекламы партнеров. Она не продалась ни одной политической партии, ни одной крупной фирме, которые постоянно норовили заткнуть ей рот деньгами. Она не боялась говорить на неудобные темы и задавать непростые вопросы. И сейчас у нее набралось с десяток таких.
– Три, два, один, – скомандовал голос оператора.
– Добрый день, уважаемые зрители, меня зовут Патриша Эбсен. И сегодня у нас в студии Кира Мей, первый заместитель директора корпорации, и Нагато Мори, начальник отдела тестирования готовой продукции. Здравствуйте, мисс Мей и мистер Мори.
После приветствия Кира ожидала услышать множество не самых приятных слов в свой адрес или пару колкостей. Но Патриша вела себя беспристрастно во время интервью; перед камерами она была журналистом, а человеком – за кадром. Свое личное мнение она решила озвучить после того, как услышит историю Киры.
Нагато в подробностях описал все события ночи, когда встретил Ви. Патриша дважды переспрашивала, уточняла и не могла поверить, что особенный робот существует на самом деле.
– К сожалению, в нашем распоряжении нет этого экземпляра. Мы не можем убедиться. Нам остается поверить на слово? – ведущая обратилась к Нагато.
– Доказательства есть! Мы предоставили вам видео с роботом, – возмутился мужчина.
– Вы же понимаете, что нам нужно увидеть все своими глазами.
Кира еще не успела ничего рассказать, а ее план уже рушился на глазах. Патриша не рискнула сразу пустить прямой эфир, потому что ожидала подвоха, потому что не доверяла корпорации и их грязным методам, потому что дорожила собственной репутацией. Журналист доверяет только проверенным фактам, из достоверных источников. Никто так запросто не пойдет с вилами на врага. Кира видела, что журналист не верит ни единому слову, что они только потеряли время, встречаясь с ней. Она утратила контроль над эмоциями:
– Если вы спрашиваете, почему мы не привезли робота сюда, почему у нас нет доказательств, почему мы в таком виде, – она показала на свой помятый ярко-розовый костюм и растрепанные волосы, – то вам стоит многое узнать о том, что мы пережили. Мистер Мори и его напарник провели взаперти больше суток, после чего их должны были выдворить из страны. Люди, удерживающие их в заточении, готовы на многое ради того, чтобы замять этот скандал. На нем до сих пор та же одежда, в которой он был, когда пытался спасти робота. У нас нет денег и документов, последние средства ушли на оплату мотеля и еды. Нет никаких гарантий, что прямо сейчас в студию не ворвутся люди корпорации, чтобы схватить нас и уничтожить все записи. Поэтому мы обратились к вам: мир должен знать, что корпорация создает роботов с самосознанием ради наживы, а потом продает их богатеям, которые издеваются и насилуют своих жертв. Я даже не могу произнести все это вслух.
– Хорошо. Спасибо, мисс Мей. – Патриша попыталась вернуть разговор в спокойное русло. Эмоции в кадре – это прекрасно, но вкупе с фактами выглядят лучше. – Скажите, мисс Мей, вы практически стояли у руля корпорации, сами участвовали в создании этих роботов. Как так вышло, что вы решили выступить против?
Кира выдохнула. «Признать ошибки – не значит быть
