Божья кара - Юлия Алейникова

– Это не мои рассуждения, это жизнь. В общем, пока учились, вроде дружили, а потом она окончила универ, и дружба как-то сама собой завершилась. Анька позванивала иногда, раза три в год, а мне так и вовсе некогда было, – взмахнула ложечкой Настя.

– А почему тебя на похороны пригласили?

– Наверное, в Анькиной записной книжке не так много номеров было, до кого дозвонились, тех и пригласили.

– Ясно, – помрачнела Женя, поняв, что никакой ценной информацией приятельница не обладает. – А как ты думаешь, не могла она в какую-нибудь секту вступить? – без особой надежды на результат спросила она.

– Анька, в секту? – недоверчиво переспросила Настя. – Да ни в жизнь! У нее в голове счетная машинка. Это же прагматик до мозга костей. А в секту обычно попадают люди с неуравновешенным эмоциональным фоном, а у Аньки и эмоций-то не было. И потом, уж она скорее бы на курсы пошла, японский выучила от скуки. Это очень в ее характере. Но секта? – Она покачала головой: – Нет.

– Уверена? А тогда чего она такая уравновешенная с собой покончила? – скептически взглянула на нее Женя.

– Понятия не имею, может, несчастный случай? – беспечно ответила Настя, но потом задумалась. – А знаешь, это действительно странно. Я бы ни в жизнь в такое не поверила. Не могла она этого сделать.

– Ну еще бы, – обреченно вздохнула Женя, уже уставшая слушать одно и то же.

– Ну все, что ли? – нетерпеливо спросила приятельница. – Давай теперь про Маринку выкладывай.

– А что Маринка? – без всякого энтузиазма проговорила Женя. – С Труппом она переспала, вот и весь секрет. Только меня не выдавай, пусть гадает, откуда ты узнала.

– А что, думаешь надо ей в лицо все выложить? – с сомнением спросила Настя.

– Да нет. Надо ее хахалю позвонить и анонимно настучать на Маринку. Он у нее дальнобойщик с вот такими кулачищами и очень примитивным мышлением. Если узнает о ее выкрутасах, сперва ей морду набьет так, чтобы месяца два в эфир выходить не смогла, потом Труппу. Причем еще расскажет в подробностях, за что бьет. Я это точно знаю, мне Маринка сама года два назад о его привычках рассказывала. Так что после такой истории ей никакой эфир до конца жизни грозить не будет, – выложила Женя все свои соображения и не испытала при этом ни единого укола совести, потому как карьеру надо делать честно, умом и талантом, а не грязными подковерными играми место под солнцем отжимать. Тоже еще мадам де Помпадур!

К Труппу после разговора с Настей идти не хотелось, и Женя, достав из сумки листок с пометками, задумалась о собственных дальнейших действиях.

По идее надо бы закончить все дела с Васильевой, здесь и осталось-то всего ничего. Найти парочку свидетелей и с Ольгой побеседовать, и подписать согласие на съемки. Но Женю отчего-то эта тема уже не увлекала так, как в начале расследования. Все здесь было ясно, а потому скучно. Зато причины столь странных, необъяснимых самоубийств не давали ей покоя. Она беспрестанно размышляла обо всех четырех погибших девушках, и версия некой загадочной секты навязчиво крутилась в ее голове, словно заезженная пластинка. А может, это не секта, а элитный клуб самоубийц? Клуб, придуманный каким-то психом с извращенной фантазией для пресыщенных, избалованных дамочек? Нет. Не годится. Все четверо, трое во всяком случае, не были пресыщенными и избалованными, а пахали, как проклятые, самостоятельно строя свою карьеру. Значит, все-таки секта.

Да, секта бы все объяснила. Вон, сколько ужасов про эти секты по телику рассказывают. И самосожжение у них там случается, и жизнь в нечеловеческих условиях, и семьи бросают, и оргии безобразные устраивают в состоянии наркотического опьянения. Мрак!

Вот только обычная секта таких барышень бы не увлекла. Простое завывание про слово Божие и спасение тут бы не подействовало. Уж очень приземленные были дамочки. Может, сайентологи поработали? Женя задумалась. Она крайне мало знала об этой организации, но их, кажется, больше устраивали живые, действующие члены, нежели покойные. Гм. В любом случае надо искать организацию с прагматичной программой, направленной на материальный успех. Какое-нибудь «общество победителей жизни». А кстати, ежедневник Коваленко! Женя так и не удосужилась им заняться, надо срочно ехать домой и там, в спокойной, располагающей к анализу атмосфере, поработать с вещдоком, а заодно позвонить Ксении, узнать, вскрыли они ноутбук или нет?

И Женя тихо слиняла с работы.

Ежедневник она начала штудировать еще в метро, решив начать изучение содержимого с мая месяца. Вряд ли судьбоносное событие, толкнувшее Ирину в невские воды, произошло раньше. Женя листала страницу за страницей и не находила ничего интересного или стоящего. Как правило, это были какие-то понятные только хозяйке ежедневника сокращения с указанием времени или просто пометками: «не забыть», «позвонить» или еще чем-то нечитаемым. Иногда это были названия или имена, но попадались и вовсе неясные сокращения. Телефонных номеров почти не встречалось. К тому же Ирина была девушкой занятой, и пометок в ежедневнике было море. Понять их было невозможно, во всяком случае, без посторонней помощи. Например, как можно расшифровать следующее: «З. сув. в нев. в пн. Пров. Ис.». Или «ув. А.П. Р. Св. нед. Вент об.». Бред. Шмет. Вред. Может, чем-нибудь другим пока заняться, пока Ксюша не вскроет ноутбук и не познакомит Женю с секретаршей Коваленко? Потому как без личной секретарши покойной в этих китайских иероглифах никому не разобраться.

Например, можно попробовать найти Данилу Самоварова! Это поможет в раскрытии сразу двух дел.

Соваться самостоятельно к нотариусу Женя не стала, она хорошо помнила рассказ родственников Лосевой о том, как даже их отфутболили, а потому позвонила Ольге, коротенько отчиталась о проделанной работе и, дождавшись заслуженной похвалы, потребовала раздобыть у нотариуса данные на Самоварова.

– Вот. Держи. – Ольга протянула Женьке ксерокопию завещания Анны Лосевой. – Тут все его данные. Паспорт, адрес регистрации, дата рождения. Пользуйся на здоровье.

– А телефон? – недовольно нахмурилась Женя.

– Откуда он у нотариуса?

– А я не у нотариуса, а у тебя спрашиваю. Как я буду его без телефона разыскивать? Вдруг он редко дома бывает. Позвони, узнай. Тебе это пара пустяков. – Девушки сидели в Ольгином кабинете, и Женя чувствовала, что надо выжать из ситуации максимум возможных преференций. – И кстати, могу я выкрасть из клиники свою медкарту и представить ее в качестве доказательства на суде?

– Нет, – набирая телефонный номер, проговорила Ольга. – Карточки должны храниться в медицинском учреждении, лучше, если ее выдадут по запросу следствия или тебе по официальному заявлению предоставят ее копию.

– Ага. Нашла дураков. Так они и дали! – кивнула Женя, но Ольга ее уже не слушала.

– В общем, так, подруга. Придется тебе к нему на удачу тащиться. Нет у него телефона, – заключила она. – Так что поезжай на Финляндский вокзал, и ту-ту.

– Какое еще ту-ту? – не поняла шутки Женя.

– Такое. Он же в Белоострове живет. Ты что, не посмотрела? Сиреневая, пятнадцать. Так что давай. Сейчас конец рабочего дня, самое время, чтобы застать его дома.

Женя заглянула в выданную ей копию и прочитала черным по белому: Сиреневая, пятнадцать, Белоостров.

– Да как я там его найду? Я в жизни в этом Белоострове не была, – в панике проговорила она.

– А мы сейчас по карте посмотрим, – подбодрила ее Ольга.

Пока подруга искала поселок и улицу, Женя еще раз заглянула в завещание. Самоваров Даниил Александрович, родился пятнадцатого сентября тысяча девятьсот восемьдесят девятого года. Ух ты, какой молоденький! – приподняла бровь Женя. Младше Ани на целых шесть лет. Может, он у нее в альфонсах состоял? Жаль, фото нет, смазливый, наверное, предположила Женя и снова обратилась к завещанию. Место рождения – село Агаповка Мурманской области. Ух, ты! Повезло парнишке! Из какой-то Агаповки да в питерские апартаменты. Любопытно будет с ним познакомиться, размышляла она, пока Ольга пыталась ей по карте объяснить, как добраться от станции до Сиреневой улицы.

Когда Женя сошла с перрона в Белоострове, уже стемнело. Народ скорым шагом разбегался с платформы, и Женя порадовалась Ольгиной предусмотрительности, потому как теперь точно знала, куда ей идти и на каком перекрестке свернуть, а потому бодро дошагала до Сиреневой улицы и даже до дома номер пятнадцать. Вот тут ее везение и закончилось. Дом номер пятнадцать представлял собой полуразвалившийся барак с провалившейся с одного бока крышей и выбитыми окнами.

– Вот те и раз! – присвистнула Женя. – А жильцы где?

Она все еще пыталась сообразить, в чем дело, когда за спиной услышала негромкие хлюпающие шаги. По узкой, плохо освященной улице шла полная невысокая женщина с тяжелой сумкой в руках, не доходя до Жени, она свернула к калитке соседнего жилого дома, и девушке пришлось пробежаться, чтобы успеть перехватить ее.