История Украинской ССР в десяти томах. Том восьмой - Коллектив авторов

Развертывание партизанской борьбы в тылу беспокоило гитлеровское командование. Это подтверждают рапорты и донесения оккупационных властей о многочисленных диверсиях партизан и подпольщиков осенью 1941 г. на железнодорожном транспорте и других объектах. Особенно много сообщений о диверсиях на участках железной дороги Казатин — Белая Церковь — Знаменка, Фастов — Кременчуг, Смела — Александрия, Чернигов — Гомель, Мена — Щорс, Новомосковск — Павлоград, в районах Корсуня (ныне Корсунь-Шевченковский), Кировограда и Черкасс, на Полтавщине и в других местах было в сентябре — октябре.

Лебединский партизанский отряд. 1941 г.

До конца 1941 г. противник упоминал Гадяч, Зеньков, Лютеньку, Рашевку, Шишаки, Миргород, Лубны, Лохвицу, Барановку и другие населенные пункты Полтавской области в связи с действиями партизан. В отчете за последнюю декаду декабря 1941 г. штаб тыла группы армий «Юг» сообщал, что борьба с партизанами в районе Гадяча еще не закончена.

Боевые действия партизан в лесных районах и частые диверсионные акты, совершенные подпольщиками в промышленных центрах и на железнодорожном транспорте, не давали покоя оккупантам. Осенью 1941 г. в приказах гитлеровского командования, выступлениях фашистских главарей появлялось все больше и больше тревожных признаний в том, что партизанское движение является народной войной и что в этой войне инициатива принадлежит партизанам. Так, начальник штаба верховного командования гитлеровской армии В. Кейтель в приказе от 16 сентября 1941 г. вынужден был констатировать, что рост партизанского движения создает все большую «опасность для немецкого военного руководства, которая проявляется прежде всего в обстановке всеобщего беспокойства для оккупационных войск, а также ведет к отвлечению сил», и категорически требовал самого быстрейшего подавления движения.

В директивах ставки германского верховного командования от 7 декабря 1941 г. говорилось о применении еще более жестоких и решительных мер к партизанам. К этим директивам было приложено специальное письмо Кейтеля, в котором излагались требования Гитлера беспощадно подавлять народное сопротивление в оккупированных районах. «Фюрер считает, — говорилось в письме, — что… действенное и последовательное устрашение может быть достигнуто только смертными казнями».

В 1941 г. командующий тылом группы армий «Юг» имел в своем распоряжении 213-ю, 444-ю и 454-ю охранные дивизии, 4-й отдельный полк, моторизованную эсэсовскую бригаду, резервную бригаду, несколько отдельных полицейских батальонов, отряды жандармерии и полевой тайной полиции, ряд комендатур с их собственными отрядами охраны. Иногда в дело вступала 62-я пехотная дивизия. Он мог использовать также словацкий и венгерский корпуса. На юге карательные функции исполнял румынский корпус. Кроме того, на оккупированной территории находились роты железнодорожных саперов и железнодорожной охраны, технические батальоны, задачей которых было восстанавливать важные для фронта предприятия, разные команды при сельскохозяйственных «фюрерах» и лесничествах и т. д., а также воинские силы, находившиеся в распоряжении комендантов тыла каждой армии. Но этих сил было явно недостаточно. Уже в сентябре командующий тылом поставил вопрос перед командованием группы армий «Юг» о необходимости дать охранным дивизиям танки. А в начале ноября он просил увеличить количество охранных войск. По указанию Гитлера для подавления партизанского движения на территорию Украины в 1941 г. было переброшено с фронта до 50 тыс. солдат и офицеров.

Стремясь во что бы то ни стало подавить партизанское движение, фашистское командование применяло против бесстрашных патриотов жестокие репрессии. Отряды фашистских карателей жгли села, по-зверски убивали советских людей, беспощадно расправлялись с коммунистами, комсомольцами. Однако все эти меры не могли погасить справедливого гнева советских людей, сломить их волю к сопротивлению.

Организованное и руководимое партией партизанское движение в тылу врага набирало все более широкого размаха.

Неизбежное активное сопротивление советских людей оккупанты рассчитывали обезглавить, ликвидировав в первую очередь партийный и советский актив, передовиков производства, интеллигенцию. Они надеялись расколоть единство советского народа разжиганием национальной вражды и противоречий между рабочим классом, крестьянством и интеллигенцией, спекуляцией на частнокапиталистических пережитках.

Однако первые же дни хозяйничанья оккупантов на захваченной ими территории показали несбыточность их надежд. В тылу фашистских армий разгоралось пламя всенародной борьбы. Советские люди саботировали военные, экономические и политические мероприятия фашистских властей, срывая их планы беспрепятственного ограбления и использования промышленности и природных богатств. В лесных районах ощутимые удары по врагу наносили многие партизанские отряды, в населенных пунктах осуществляли диверсионные акты боевые подпольные группы.

Вокруг подпольных организаций, партизанских отрядов и групп уже в начальный период войны сплотились десятки тысяч советских патриотов в тылу врага, которые, пренебрегая смертельной опасностью, всемерно содействовали развертыванию всенародной борьбы на временно оккупированной территории Советской страны. Несмотря на все трудности и недостатки организационного периода, а также первые большие потери, коммунистическое подполье и партизанское движение с каждым днем укреплялись, накапливали опыт, совершенствовали структуру, изыскивали новые формы и методы борьбы, и этим самым создавались необходимые предпосылки для дальнейшего развертывания всенародного движения сопротивления захватчикам.

Всевозрастающее партизанское движение на оккупированной территории изнуряюще действовало на моральное состояние гитлеровской армии, в корне подрывало насаждаемый фашистами колониальный режим. В городах и селах, на железных и шоссейных дорогах — повсюду противника подстерегала карающая и неуловимая рука советского человека, поднявшегося на борьбу за свободу и независимость своей социалистической Родины и с сознанием своего патриотического долга вершившего справедливый суд над иноземными захватчиками. Беспощадно преследуя и изматывая силы врага, партизаны и подпольщики оказали большую помощь Красной Армии в ее тяжелых оборонительных боях на фронте и внесли свой значительный вклад в срыв гитлеровского плана «молниеносной войны» против Советского Союза.

Глава III РАЗГРОМ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ВОЙСК ПОД МОСКВОЙ. ОБЩЕЕ НАСТУПЛЕНИЕ КРАСНОЙ АРМИИ

Несмотря на провал планов фашистского командования в кратчайшие сроки сломить сопротивление советских войск и завершить войну, в конце сентября 1941 г. обстановка на советско-германском фронте продолжала оставаться исключительно напряженной. Немецко-фашистские армии имели превосходство в силах и средствах и занимали выгодное оперативно-стратегическое положение.

В действовавших на советско-германском фронте сухопутных войсках фашистской Германии и ее союзников насчитывалось 4,3 млн. человек, 2270 танков, более 43 тыс. орудий и минометов, 3050 самолетов. Гитлеровцы имели превосходство над советскими войсками в людях в 1,3 раза, в орудиях и минометах в 1,9 раза, в самолетах в 2,1 раза.

Верховное командование вермахта считало, что наконец создались условия для окончательного разгрома Советского Союза и для этого достаточно разгромить войска Западного направления, прикрывавшие центральный промышленный район, и взять столицу СССР Москву. Ударами крупных группировок из районов Духовщины, Рославля и Шостки оно рассчитывало прорвать оборону советских войск, окружить и уничтожить их в районе Вязьмы и Брянска, а затем овладеть советской столицей.

Непосредственная подготовка к наступлению (операция «Тайфун») началась в середине сентября. При этом предусматривалось значительное усиление группы армий «Центр» за счет войск, действовавших на Ленинградском и Киевском направлениях. На 1 октября группа армий «Центр» насчитывала 1,8 млн. человек, или 42 % общего количества гитлеровских войск на советско-германском фронте. В ее распоряжении была 1/3 часть орудий и минометов, 3/4 всех танков фашистской армии. Для поддержки наземных войск сосредоточивалось 1390 самолетов. Советские войска уступали противнику на этом направлении в 1,4 раза в живой силе, 1,8 — в артиллерии, 1,7 — в танках и в 2 раза в самолетах.

Положение советских войск усугублялось еще и тем обстоятельством, что свыше 77 %, имевшихся в их распоряжении танков, были устаревшими легкими танками и только 20 % самолетов — новых типов. Используя преимущество нападающей стороны, враг имел возможность сосредоточить гораздо большие силы на направлениях главных ударов. Партизанские отряды и боевые группы подполья, подвергаясь ударам превосходящих карательных сил, не могли оказать существенной помощи советским регулярным войскам.