Цветок предательства - Анна Данилова

Даже не услышав продолжения, я испытал облегчение. Как бы ни разыгралась фантазия Вероники, в дневнике не могло быть ни слова о наших свиданиях. И если что-то и было, так это только ее мечты, ее выраженное словами влечение ко мне.

– Надеюсь, она успокоилась?

– Да. Теперь переживает, что так грубо обошлась с тобой. Знаешь, у нас у всех сейчас нелегкие времена, и мне очень жаль, Макс, что все эти трагические события произошли как раз в пору ваших зарождающихся отношений… Это ничего, что я так откровенно?

– А уж как я переживаю! Послушать следователя, так получается, что все кругом виноваты и все преступники: и Аркадий, и я, скоро, думаю, еще до одного ее знакомого доберутся, который тоже наверняка ни при чем…

– Это хорошо, что ты мне позвонил… У меня есть новости. Уверена, ты будешь удивлен, шокирован… Твоего брата Аркадия убили.

– Убили?

– Отравили. Как и Любу. В чае, который выпил твой брат, оказалась лошадиная доза какого-то препарата, который вызвал инфаркт и смерть. Точно такое же лекарство обнаружили и в желудке Любы. Если бы не Зосимов, который, как я понимаю, тебе совсем не симпатичен, то тело Любы уже кремировали бы, я думаю…

– Так быстро?

– Так сестре ее уже выдали тело, она позвонила в похоронное бюро… А там все быстро делается. Были бы деньги.

– Наверное, если бы меня нашли, то и мне бы выдали тело брата… – сказал я, и от слова «тело» почувствовал озноб.

– Максим, их убили, ты это хотя бы осознал? Убили! Кто, за что?

– Их всех объединяет только Вероника, – сказал я с уверенностью. – Посуди сама. Три любовника ее – раз. Бывший муж – два. Сиделка бывшего мужа – три.

– Я понимаю, что причиню тебе сейчас боль, но все равно… Общее у них – твой брат, Аркадий. Это он терроризировал Веронику, это он мог ненавидеть ее любовников, которых воспринимал не иначе, как своих соперников… Думаю, здесь все просто. Возможно, Аркадий поначалу не мог передвигаться. Но потом научился ходить. И помогала ему в претворении своего плана – Люба. Больше некому. Согласна, много нестыковок, непонятностей и странностей во всей этой истории, следы колес… Но только Аркадию нужна была смерть Вероники. Вот так. И когда он застрелил всех ее любовников, а потом и ее, Люба оставалась единственным свидетелем… Он убил себя и ее.

– Ты это серьезно? Лиза?!

– Не знаю… Поверь, мне очень жаль, что погибла такая молодая женщина, жаль, что умер твой брат… И я не следователь, конечно. Словом, я не знаю, чем тебе помочь… Главное я тебе сказала – Лена хотя бы успокоилась… Знаешь, я так за нее переживала. Честно тебе скажу, в том, что она так долго сомневалась в тебе, металась, верить тебе или нет, есть и моя вина. В такой-то момент, когда она готова была распахнуть тебе сердце, рядом с ней оказалась я, со своими проблемами, отравленным сознанием, переполненная обидами и разочарованиями. Но что поделать…

– А где она сейчас?

– Она поехала на встречу с одной своей знакомой риелторшей… А… Ты же ничего не знаешь! Ей предложили выкупить магазин, и вот, чтобы не влезать в кредиты, мы решили продать мою квартиру! Так что теперь тебе, Максим, придется подыскивать какое-то другое жилье. Я верну тебе все деньги, что ты перевел мне… С этим проблем не будет.

– Какая квартира? Ты в своем уме?! Позвони ей, задержи! Я сам вам помогу… Надо же, придумали – квартиру продавать!

– Ну, это уж вы с ней сами разбирайтесь… Хотя, если бы я продала квартиру, то была бы в доле, при деле, с работой, понимаешь? Ладно, я свою миссию выполнила, все тебе рассказала. Вас вроде как помирила… Дальше – сами.

– Лиза? Ты куда?

Она уже поднялась, чтобы уйти. К кофе она так и не притронулась, не говоря уж о пирожных.

– Твоя рука… – я поймал ее руку, чтобы рассмотреть, но она, вспыхнув, отдернула ее. – Что-нибудь можно сделать? Я бы помог тебе оплатить операцию: в Германии, Швейцарии, где скажешь.

– Нет… Мне ее сшили, собрали… Все нормально. Могло быть и хуже. Но вот играть на арфе я не смогу. Никогда. Вот поэтому и решила освоить новую профессию, флориста. Но, видимо, и здесь вполне могут обойтись без меня.

И прежде чем я успел ей ответить, она выбежала из кафе.

23. Лиза

На этот раз Альбина направилась в тот печальный уголок сада, который служил как бы кладбищем цветника. Осень была жаркая, и на этом месте вновь выросли весенние цветы. Особенно жадно набросилась она на гряды с туберозами и гиацинтами. Она опустилась среди них на колени и рвала их с алчностью купца. Туберозы были в ее глазах какими-то особенно драгоценными цветами, словно они капля за каплей источали золото и другие роскошные, необычайные блага…

– Он так и сказал, что поможет выкупить магазин? – недоверчиво переспросила меня Лена, когда я, перехватив ее по дороге к риелтору, заставила выслушать себя, рассказав о встрече с Максимом.

Мы стояли на многолюдной улице неподалеку от Трубной площади, смотрели друг на друга, и каждый думал о своем. Я – о том, что теперь, когда у Лены все, слава богу, налаживается, я со своими проблемами и желанием стать частью ее профессиональной, коммерческой жизни, стану ей только в тягость. Если Максим расщедрится и поможет ей на самом деле выкупить «Бархотку», так зачем ей я? Разве что она из жалости оставит меня флористом, будет потихоньку обучать меня составлять букеты…

Быть может, и мне что-нибудь придумать? Восстановить свои связи и попробовать организовать какой-нибудь небольшой ансамбль? Эта мысль мне пришла в голову после того, как зашла речь об убийстве одного из любовников Вероники, молодого музыканта, фаготиста. Это был как раз тот самый случай, когда можно сказать, что идеи носятся в воздухе. Даже если этот воздух овеян трагизмом, смертью. К тому же, посчитала я, нет ничего случайного в этом мире. И если эта мысль у меня родилась, значит, я должна на нее как-то отреагировать.

Мысленно я уже представила себе весь процесс организации этого оркестра, стала припоминать знакомых музыкантов, которые могли бы принять участие в моем проекте.

Все так, да только квартиру продавать, чтобы был начальный капитал, мне было жалко. Вот отдать вырученные от продажи квартиры деньги Лене на «Бархотку» я бы могла с легкостью. Я доверяла Лене, чувствовала, что у нее все получится. И что я буду в доле. Словом, что все будет хорошо. Что же касается моего проекта с оркестром, то здесь я не чувствовала себя уверенной. Возможно, виной было мое психологическое состояние, душевный надлом.

…Подул ветер, свежий, веселый, какой-то апрельский, Лена, улыбнувшись, предложила мне сесть в машину. Все вокруг стало ярким, радостным, невероятным!

– Ты чего скисла-то? – спросила она, играючи толкнув меня плечом. – Думаешь, я кину тебя? Брошу на произвол судьбы? Даже не мечтай! Если Максим действительно сможет одолжить мне денег, именно одолжить, поскольку на другой вариант я никогда не соглашусь, да-да, не смотри на меня так… Я не шучу! Так вот, я приму у него эти деньги. Надеюсь, что без процентов, ты по-прежнему будешь сдавать свою квартиру, и будем просто-напросто выплачивать ему этот долг. Ну как тебе такой вариант?

– Нет слов… – я была растрогана до глубины души. – Честно, вот не ожидала… Думаю, это самый лучший вариант! Да и ты не будешь чувствовать себя обязанной ему. Мало ли как сложатся ваши отношения.

– Вот и я о том же. Да, безусловно, мне Максим очень нравится, кажется, я полюбила его, мне хорошо с ним… Но все равно нужно время, чтобы узнать его получше. Ты себе не представляешь, у меня просто груз с души свалился, когда я поняла, что у него не было отношений с Вероникой. Лиза, ты меня слышишь?

А на меня снова накатило, и я снова почувствовала себя как-то неуютно, словно осталась на всем белом свете одна. В такие моменты понимаешь, что лишилась последних сил, и душевных, и физических, да и все вокруг как-то сразу потеряло смысл.

– Я замерзла.

– Так поедем домой! А еще лучше – к Людмиле. Может, еще что новое узнаем.

– А ты Максу позвонить не хочешь?

– Он сам позвонил мне, мы поговорили, – она произнесла это чуть ли не извиняющимся тоном.

– Я рада. Правда.

– Он сказал, что позвонит Зосимову. Тот основной свой телефон он отключил, сим-карту выбросил, чтобы его не вычислили. Думаю, ему нужно было просто побыть одному. А теперь вот пришел к выводу, что нельзя все время прятаться. Что он, вероятно, реально поможет следствию, если ответит на какие-то вопросы. Кого сейчас расспрашивать из этой компании? Все погибли! Вероника, Аркадий, Люба…

Мы позвонили Людмиле. Предупредили о своем визите. Она обрадовалась, услышав, что мы намерены увидеть ее мастерскую.

Встретила она нас, как родных. Заварила чай. Мы сидели в ее маленьком ателье, пили чай и продолжали анализировать все то, что знали по делу Вероники.