Исчезнувший - Джеффри Дивер

— А что насчет пруда? Того, где вы взяли его.

— Там мы кое-что нашли, — сказала Сакс. — Кудесник ослепил нас еще одним комплектом горючего хлопка, а затем взорвал несколько петард. Сначала мы даже решили, что он стреляет.

— Все точно такое же, — взглянув на обгоревшие остатки, заметил Купер. — Источник определить невозможно.

— Верно, — вздохнул Райм. — Что еще?

— Цепи. Два отрезка. Он обмотал их вокруг рук и ног Черил Мерстон и скрепил защелками вроде тех, что применяют для собачьих поводков.

Купер и Райм внимательно осмотрели все это. Ни на одной из цепей не было клейма изготовителя. То же относилось к веревке и ленте, которой Кудесник заклеил ей рот.

Спортивная сумка, извлеченная убийцей из машины, где он, видимо, хранил цепи и веревку, была сделана в Китае и не имела торговой марки. Имея в распоряжении много сотрудников, иногда все же возможно проследить происхождение даже весьма распространенных вещей, ибо эти люди последовательно обходят уличных торговцев и магазины уцененных товаров. В данном же случае речь идет о сумке массового производства, поэтому область поиска невероятно расширяется.

Опрокинув сумку вверх дном на фарфоровый смотровой поднос, Купер несколько раз постучал по ней: вдруг оттуда что-нибудь высыплется. Из сумки действительно высыпалось немного белого порошка. Эксперт быстро сделал анализ — вещество оказалось флунитразепамом.

— Самый эффективный из наркотиков, которые применяются для изнасилований во время свиданий, — пояснила Сакс Каре.

В сумке также оказались крошечные катышки из липкого полупрозрачного материала. Похожее вещество в небольших количествах было найдено на «молнии» и на ручке.

— Не знаю, что это такое, — признался Купер.

Однако Кара, взглянув на вещество, сразу сказала:

— Это клейкий воск. Мы используем его для того, чтобы на время склеивать предметы. Возможно, он приклеил к ладони раскрытую капсулу с наркотиком. Когда Кудесник протянул руку над чашкой Черил Мерстон, наркотик туда высыпался.

— И где же можно взять такой воск? — осведомился Райм. — Позвольте, я угадаю — в любом магазине театрального реквизита.

Кара кивнула.

Увы!

В сумке Купер также обнаружил крошечные металлические стружки и круглую черную отметину, словно оставшуюся от небольшой бутылочки с краской.

Под микроскопом удалось определить, что металл, из которого состоит стружка, предположительно является медью; кроме того, он носил на себе специфические следы механической обработки. Однако все это уже находилось вне компетенции Линкольна Райма.

— Отправьте снимки нашим друзьям в бюро, — распорядился он.

Сделав снимки, Купер заархивировал их и закодированным электронным письмом отправил в Вашингтон.

Черные пятна были не от краски, а от постоянных, не исчезающих, чернил, однако конкретный сорт их определить не удалось.

— А это что такое? — Райм разглядывал пластиковый мешок в котором лежала синяя ткань.

— С этим нам повезло, — ответила Сакс. — Это ветровка: она была на Кудеснике, когда он подцепил Мерстон. При бегстве ему не удалось забрать ее с собой.

— Индивидуальные особенности есть? — Райм надеялся, что на ткани остались какие-то инициалы или метки прачечной.

— Никаких, — отозвался Купер. — И все ярлыки удалены.

— Тем не менее, — вставила Сакс, — мы кое-что нашли в карманах.

Их внимание сразу же привлекло удостоверение одного из сотрудников крупной кабельной телесети. Репортера Си-ти-эн звали Стэнли Саферштейн. На фотографии был изображен худой мужчина с бородой и каштановыми волосами. Позвонив на телеканал, Селлитто переговорил с тамошним руководителем службы безопасности. Как выяснилось, Саферштейн, один из ведущих репортеров, много лет проработал в службе городских новостей. Удостоверение у него украли на прошлой неделе во время проходившей в центре города пресс-конференции или после нее. Репортер ничего не заметил. Вор, очевидно, перерезал шнурок, на котором висело удостоверение.

Как предположил Райм, удостоверение Саферштейна преступник выбрал потому, что репортер немного походил на него самого — пятьдесят с небольшим, узкое лицо и темные волосы.

Украденное удостоверение было аннулировано, однако, как объяснил начальник службы безопасности, «этот тип все еще может, размахивая им, проходить через посты. Видя нашу эмблему, охранники и полиция не слишком пристально рассматривают фотографии».

Как только разговор закончился, Райм предложил Куперу:

— Пропусти Стэнли Саферштейна через базы данных, Мел.

— Ладно. Но зачем?

— На всякий случай, — ответил Райм.

Он не удивился, что результаты оказались отрицательными. Райм не думал, что репортер связан с Кудесником, но с этим преступником не хотел упускать ни одного шанса.

В куртке также находилась серая пластиковая карточка-ключ. Этой находке Райм очень обрадовался, хотя название гостиницы на ней отсутствовало: там было только изображение ключа и стрелка, показывающая, какой стороной вставлять карточку в замок. Коды на магнитной полоске должны были подсказать, к какому номеру и какой гостиницы этот ключ подходит.

На обратной стороне карточки Купер увидел название производителя: «АПК инкорпорейтед», Акрон, штат Огайо. Просмотрев базу данных по торговым маркам, он выяснил, что это сокращенное название фирмы «Американ пластик кардз» — компании, производящей десятки типов пластиковых карт.

Через несколько минут команда уже разговаривала по громкоговорящей связи с самим президентом «АПК» — как представилось Райму, этаким рубахой-парнем, который работает по субботам и сам берет телефонную трубку. Объяснив ему ситуацию, Райм описал карточку и спросил, сколько гостиниц в Нью-Йорке закупили подобные ключи.

— А, это «АПК-42», наша самая популярная модель. Мы делаем их для всех больших замковых систем: «Илко», «Сафолк», «Теза», «Сарджент» и так далее.

— Можно ли сузить этот круг, чтобы определить, какой отель использует эту карточку?

— Боюсь, вам придется просто обзвонить все гостиницы и спросить, кто из них использует серые «АПК-42». Эта информация у нас где-то есть, но я не знаю, как до нее докопаться. Я, конечно, попытаюсь найти заведующего отделом сбыта или его заместителя, но на это может понадобиться день или два.

— Ой! — сказал Селлитто.

Вот именно — ой.

Закончив разговор, Райм решил не дожидаться информации от «АПК», Селлитто должен направить карточку Беддингу и Солу, поручить им обойти все манхэттенские гостиницы и выяснить, кто использует эту популярную модель «АПК-42». Райм также велел снять отпечатки пальцев с журналистского удостоверения и с карточки-ключа, однако и это не дало результата. Удалось обнаружить только смазанные пятна и еще два отпечатка все тех же пальцевых накладок.

В спортивной куртке Кудесника находилось кое-что еще, а именно чек из ресторана «Риверсайд-инн», находящегося в местечке Бедфорд-Джанкшен, штат Нью-Йорк. Судя по этому чеку, в субботу, 12 апреля, то есть две недели назад, за столиком номер 12 обедали четверо. Ленч состоял из индейки, куска мяса, бифштекса и фирменного блюда. Спиртного никто не пил — только прохладительные напитки.

Сакс покачала головой:

— И где же этот чертов Бедфорд-Джанкшен?

— Думаю, в северной части штата, — сказал Мел Купер.

— На счете есть телефонный номер, — заметил Белл. — Давайте позвоним. Спросим Дебби, Таню или другую очаровательную официантку, есть ли люди, постоянно занимающие столик… — он посмотрел на счет, — номер двенадцать. Или по крайней мере помнит ли она, кто заказывал эти блюда. Шансов мало, но как знать?

— Какой там номер? — спросил детектив.

Белл продиктовал.

Шансов действительно было мало — даже слишком мало. Управляющий и официантка понятия не имели, кто был у них в ту субботу.

— Это бойкое место. — Селлитто вытаращил глаза. — Так они сказали.

— Мне это не нравится, — заметила Сакс.

— Что именно?

— Почему он обедал сразу с тремя людьми?

— Верно подмечено, — сказал Белл. — Думаешь, это было общественное мероприятие? Или же он с кем-то работает?

— Сомневаюсь, — нахмурился Селлитто. — Серийные убийцы почти всегда одиночки.

— Не уверена! — возразила Кара. — Престидижитаторы, салонные маги — да, они работают одни. Но ведь он же иллюзионист! А они всегда работают с другими людьми. Добровольцы из публики. Ассистенты на сцене, о которых публика знает, что они работают с исполнителем. А ведь есть еще конфедераты — люди, работающие на иллюзиониста втайне от публики. Они маскируются под рабочих сцены, зрителей, добровольцев. На хорошем представлении вы никогда не скажете, кто есть кто.

О Господи, подумал Райм, и одного такого преступника вполне достаточно — с его навыками в области транформации, эскапизма и иллюзии. С помощниками он становится в сто раз опаснее.