Виват Империя - Георгий Левин

Вот в таких хлопотах и заботах шло время. Год подходил к концу. Новый год уже встретили в новой квартире. Теща всё прошедшее время изводила зятя своими вопросами. Такое вынести может не каждый. Виктор терпел долго. В этот вечер встречи Нового года, тёща как обычно обратилась к нему с любимыми вопросами:

— Ну, дорогой зять! Как прошёл этот последний день старого года? Многих приказал казнить? Много получил кредитов, безвозвратных? Чем одарил товарищей по ремеслу?

Обычно тёща задавала вопросы, когда никого вокруг не было, и делала она это шёпотом. Своё знание берегла, не делила ни с кем. Так было и в этот раз. Всё было как обычно, кроме одного. Задать все вопросы она не успела. Внезапно вспомнила, что забыла выключить духовку плиты, в которой пеклись пироги. Бегом побежала на кухню новой квартиры дочери. Так получилось, что она забыла о том, что эти пироги она пекла дома и принесла их с собой. Придя на кухню, тёща покружила по ней.

"Зачем я сюда пришла? Чего хотела сделать или взять? Это что? Так приходит старость и склероз?"

Думала она, пытаясь вспомнить, что привело её на кухню. Так и не вспомнив, она вернулась в комнату. За это время, короткого пути, она забыла всё, что выяснила о своём зяте. У неё были совсем другие мысли и чувства, теперь о зяте она думала иначе:

"Хороший он парень, но простой инженер. Так это не беда! Вон как его на работе ценят. Даже кредит дали. Надо будет подумать, сколько денег в месяц сможем мы давать им. Кредит ведь отдавать надо!"

Вернувшись в комнату, она ласково посмотрела на зятя. Виктор улыбнулся ей в ответ. От его понимания сердце тёщи растаяло. Теперь все были счастливы.

Жизнь продолжалась. Шумной толпой они встретили Новый год. В сборе была вся семья. Дедушка, бабушка, тётя, тесть с тёщей, брат жены с семьёй и семья рядового инженера Божко. Императора Харона…

Дети росли. Дочь уже уверенно ходила и лепетала. Это добавляло забот тёте и тёще. Девочка была любознательная и большой экспериментатор. Лезла всюду. Обе воспитательницы боялись даже на мгновение спустить с неё взгляд. Им мешал их возраст, в силу его они проигрывали ребёнку в скорости. Поэтому осколки ваз, тарелок и других предметов часто украшали пол в квартирах всех семейств. Сына воспитательницы сбросили на дедушку и Виктора. Лиза в этом не участвовала. Она была занята. Убеждала Виктора, что двое детей это нормальное воспроизводство и демография страны не страдает. Уменьшение населения не произойдёт. Виктор никак не мог понять, к чему эти разговоры? У него и в мыслях не было таких глупостей, как месть тёти и тёщи или проблемы демографии. Увы, мыслить в государственном масштабе он ещё не научился. Иначе так бы легкомысленно не относился к демографическим показателям. Сила государства в его народе. Так говорили с экрана телевизора его слуги. Истинное отношение понять всегда можно, в зависимости от точек зрения и желаний, этого народа.

В этом году Виктор начал заниматься с сыном. Наследнику было пора передавать своё умение повелевать людьми. Сам Виктор этот талант в себе развивал самостоятельно, до всего доходил сам. Зато теперь у его сына был учитель! К этому обучению Виктор подошёл очень ответственно. Ежедневно он занимался с мальчиком по разработанной им программе. Подросшая дочь, обычно крутилась рядом, им не мешала, тихо играла со своими куклами, тоже чему-то их учила. Какие были у неё успехи? Это знала только она, периодически наказывая кукол, расставляла их по углам комнаты. А вот у Виктора, не смотря на его упорство, успехов не было. Виктор Викторович от обучения искусству управлять людьми увиливал, проявляя чудеса изобретательности. Даже радостно ходил в садик и со слезами уходил оттуда. Но Виктор, не смотря на неудачи, сдаваться, не собирался, был настойчив. Поэтому крики мальчика:

— Бабы, деды! Заберите меня от этого мучителя! Обещаю хорошо себя вести, хорошо кушать, спать днём и есть мерзкие каши.

Обычно его пытались спасти, и Виктору доставалось от всех. Лиза тоже была на стороне большинства. Свои горести Виктор высказывал дочери, она всегда внимательно выслушивала его, прекращая воспитание кукол. Виктор думал о ней с нежностью. Она была единственная, кто проявлял к нему сочувствие. Это только и радовало.

Безуспешные, боевые действия с сыном продолжались. Пока выигрывал он, но Виктор не терял надежду. Так и шло время. Борьба с сыном занимала все мысли Виктора, поиском педагогических методов, придумыванием методик он занимался постоянно, даже за рулём автомобиля. И однажды попал в курьёз…

… Инспектор ДПС ГИБДД, так теперь именовалось ГАИ, старший лейтенант Птицын занял удобную позицию. Перекрёсток проспекта Вернадского и Университетского проспекта в сторону центра был очень хитрым. По основной дороге можно было повернуть налево, ехать прямо и повернуть направо. Понятно, руководствуясь светофором. Рядом с главной дорогой шла боковая дорога, второстепенная, вот с неё можно было ехать прямо и поворачивать направо. Влево поворота не было. Соответствующие знаки висели впереди, метрах в пятидесяти. Какой умник их так повесил? Узнать было не возможно. Народ их и не видел. Точнее не смотрел. Вот и поворачивал налево, под стрелку светофора главной дороги. Это было хлебное место для инспекторов. Так они решали повышение своего материального благосостояния. Зарплатами их не баловали. Приходилось самим думать и выкручиваться.

Птицын провёл здесь два часа. Они были удачными. В кармане теснились рубли, доллары, франки. Народ платил всем, чем имел. Птицын никогда не капризничал, он брал всё, что давали. Благо и обменный пункт был возле метро, в нескольких шагах. Виктор проезжал здесь сотни раз. Обычно его путь лежал вправо, редко прямо. Жили они на Университетском проспекте. Но в этот раз ему нужно было ехать на Кутузовский проспект, он и свернул с второстепенной дороги налево, под загоревшуюся стрелку светофора на главной дороге. Проехал метров 60 и увидел жезл Птицына, призывающий его остановиться. С инспектором и его жезлом не поспоришь! Включив поворот, Виктор припарковался у обочины, немного впереди, остановившего его инспектора ДПС ГИБДД. Инспектору ничего не оставалось, как подойти к нему. Понятно, идти было не охота, вот это его и злило. А что делать? Птицын шёл к остановившейся "Волге" и решал трудный вопрос. Извечный вопрос для инспекторов. Сколько брать? Это было не просто. Таксы были. И водители, и инспектора их знали. Но жульничали все. Водители-нарушители старались заплатить меньше. Задача инспектора была получить больше. Не ниже общепринятой таксы. Пока Птицын шёл к "Волге" и решал свой вопрос, Виктор, сидя в этой "Волге", как это не странно звучит, решал тот же вопрос. Что делать? Только в другом ракурсе. Хотя если быть объективным, вопрос решал идущий к машине нарушителя инспектор ДПС, а Виктор слушал его мысленные рассуждения и ковырялся в его мозгу, хранилище всех страхов и незаконных дел.

Птицын шёл не спеша. Вразвалочку. Давил на психику нарушителя. Этот метод воздействия был опробован давно и не подводил никогда. Нарушитель вёл себя странно, это заводило инспектора.

"Вот фрукт! Сидит себе в машине. Даже не двинется. Хорошо была бы крутая иномарка, а то ездит пусть и в новой машине, но отечественной низкокачественной "Волге", а ведёт себя как принц. Ну, хорошо! Раз ты такой умный я без твоих денег переживу. Составлю протокол, отберу права. Побегаешь! План по штрафам тоже выполнять надо. Вот ты и будешь галочкой в этом плане".

Так размышляя, он дошёл до машины. Нарушитель так и сидел неподвижно. Лицо сидевшего в машине человека, видно не было, но взгляд Птицына зафиксировал красную мантию. Она была одета на сидевшем за рулём машины человеке.

"Дед Мороз 27 сентября? Бред!"

Подумал Птицын, лихорадочно вспоминая ПДД, правила дорожного движения. Увы! В них, насчёт одежды водителя ничего не говорилось.

"А жаль! Скольких можно было бы наказать!"

С горечью подумал страж дороги. Водитель свою дверцу так и не открыл, даже стекло не опустил. Птицын не нервничал, не злился. Просто злорадно подумал:

"Хорошо, козёл! Вот ты и встретил правильного инспектора! Сейчас буду прессовать по полной программе".

Обойдя машину, он открыл пассажирскую дверь и представился:

— Инспектор ДПС старший лейтенант Птицын! Вы нарушили ПДД, поворот налево был запрещён. Сейчас будем составлять протокол. Прошу Вас предъявить водительское удостоверение и документы на машину.

Птицын сел на место пассажира рядом с водителем, достал из сумки бланк протокола и ручку. Бланк протокола пристроил на планшете и занёс ручку. Странный водитель в красной мантии молчал и не шевелился. Птицын поднял взгляд от протокола на его лицо и едва не сомлел…

За рулём "Волги" в красной накидке и шапке сидел полковник Горин, начальник управления собственной безопасности УГИБДД по Москве. Такого и в страшном сне не представишь! Он сидел и молчал. Ручьи холодного пота потекли по спине Птицына. Майка промокла мгновенно. Ручьи текли ниже. Оправдывая свою фамилию, Птицын бился о дверцу и её стекло, от испуга он забыл, как её открыть. Одна мысль билась в нём: