Прямо к цели - Джеффри Арчер

— Ты не должен так отзываться о Ллойд Джордже, — посетовала на него моя мать. — Он все-таки наш премьер-министр.

— Он, может быть, и твой, но уж точно не мой. Я все это отношу на счет суфражисток, — добавил он, демонстрируя свою привычку путать причину со следствием.

— Мой дорогой, ты во всем обвиняешь суфражисток, — напомнила ему мать, — даже в прошлогоднем неурожае. — Однако, — продолжала она, — если возвратиться к этой девушке, то мне кажется, что она может оказать положительное влияние на Дафни. Как ты сказала, откуда происходят ее родители?

— Я не говорила, — ответила я. — Но мне кажется, что ее отец занимался бизнесом где-то на востоке, а с ее матерью мне предстоит пить чай где-то на следующей неделе.

— В Сингапуре, наверное? — предположил па. — Там многие занимаются бизнесом, каучук и все такое.

— Нет, я не думаю, что он занимался каучуком, па.

— Ладно, как бы там ни было, все равно пригласи девушку к нам на чай как-нибудь после обеда, — настоятельно попросила мать. — Или даже на уик-энд. Она охотится?

— Нет, не думаю, ма, но на чай я обязательно приглашу ее в ближайшее время, чтобы вы смогли проинспектировать ее оба.

Должна признаться, что меня одинаково забавляла мысль о приглашении на чай к матери Бекки для того, чтобы и она могла убедиться в том, что я тоже подхожу ее дочери. В душе же я была совершенно уверена в обратном. Я никогда не бывала на востоке дальше Олдвича, насколько мне помнится, поэтому находила идею отправиться в Эссекс даже более увлекательной, чем путешествие за границу.

К счастью, поездка в Ромфорд прошла без происшествий, главным образом потому, что шофер моего отца хорошо знал дорогу. Оказалось, что он выходец из какого-то Дагенхэма, который находится еще дальше в джунглях Эссекса.

До того дня я не имела представления, что существуют такие люди. Они не относились ни к слугам, ни к деловым сословиям, и не являлись также представителями мелкопоместного дворянства, да и от Ромфорда я, прямо скажем, не была без ума. Однако миссис Сэлмон и ее сестра мисс Роач были более чем гостеприимными. Мать Бекки оказалась практичной, рассудительной и богобоязненной женщиной и, к тому же, большой мастерицей готовить шикарный чай, так что поездка в целом оказалась не напрасной.

Бекки вселилась в мою квартиру на следующей неделе, и я с ужасом обнаружила, как много она работает. Она, похоже, проводила весь день в своем Бедфорде и возвращалась домой только за тем, чтобы, перехватив бутерброд и выпив стакан молока, продолжать свои занятия до тех пор, пока сон не одолеет ее, что обычно случалось, когда я уже давно спала. Я никак не могла взять в толк, во имя чего нужны были такие жертвы.

И лишь только после ее наивного до глупости визита к Джону Д. Вуду я впервые узнала о Чарли Трумпере и его амбициозных замыслах. Столько волнений только из-за того, что она продала его лоток, не посоветовавшись с ним. Я сочла своим долгом указать ей, что двое из моих предков были обезглавлены за попытку обманом получить графский титул, а один сидел в Тауэре за государственную измену. Ну и, по меньшей мере, предавалась я воспоминаниям, у меня найдется один родственник, который провел остаток своих дней в окрестностях Ист-энда.

Как всегда, Бекки знала, что делает.

— Но это же всего одна сотня фунтов, — повторяла она.

— Которой ты не располагаешь.

— У меня есть сорок фунтов, и я уверена, что это настолько выгодное помещение капитала, что я без труда смогу вернуть эти шестьдесят фунтов. В конце концов, Чарли сумеет продать даже лед эскимосам.

— А как ты собираешься заниматься магазином в его отсутствие? — спросила я. — В перерывах между лекциями, наверное?

— Ох, не будь такой несерьезной. Магазином займется Чарли, как только вернется с войны. Теперь уже недолго осталось ждать.

— Уже несколько недель, как война закончилась, — напомнила я. — А твоего Чарли что-то не видно.

— Он не мой Чарли, — только и сказала она.

Так или иначе, весь следующий месяц я не спускала глаз с Бекки и вскоре убедилась, что ей не удастся найти нужную сумму денег. Однако она оказалась слишком гордой для того, чтобы признаться мне в этом. Поэтому я решила, что мне пора нанести еще один визит в Ромфорд.

«Какая неожиданная радость, мисс Гаркорт-Браун», — заверила меня мать Бекки, когда я внезапно нагрянула в их маленький домик на Бельвью-роуд. Мне пришлось сказать в свое оправдание, что, если бы у них был телефон, я бы обязательно сообщила о своем предстоящем визите. Поскольку мне были нужны сведения, предоставить которые до истечения месячного срока могла только она и которые должны были спасти не только репутацию ее дочери, но и ее финансовое положение, я не хотела доверяться почте.

— С Бекки ничего не случилось, я надеюсь? — первое, что спросила миссис Сэлмон, когда увидела меня на пороге.

— Конечно, нет, — заверила я ее. — Никогда не видела более цветущей девушки, чем она.

— Знаете, после смерти ее отца я очень беспокоюсь о ней, — сказала миссис Сэлмон. Слегка прихрамывая, она проводила меня в гостиную, которая пребывала в таком же безупречном порядке, как и в тот день, когда я была здесь в первый раз. В центре стола стояла ваза с фруктами. Про себя я молила Бога, чтобы миссис Сэлмон никогда не оказалась на Челси-террас 97, хотя бы за год не предупредив об этом.

— Чем могу помочь? — спросила миссис Сэлмон, как только ее сестра отправилась на кухню готовить чай.

— Я собираюсь вложить небольшие деньги в овощной магазин в Челси, — сказала я ей. — У Джона Д. Вуда меня заверили, что это решение вполне разумное, несмотря на существующую нехватку продовольствия и все обостряющиеся проблемы с профсоюзами, но при одном лишь условии — если я сделаю ставку на первоклассного управляющего.

Улыбка миссис Сэлмон сменилась выражением озадаченности.

— Бекки поет дифирамбы некоему Чарли Трумперу, и цель моего визита заключается в том, чтобы узнать ваше мнение об этом джентльмене.

— Джентльмен из него, — не задумываясь сказала миссис Сэлмон, — такой же, как из недоучки-хулигана.

— Ох, как жаль, — разочарованно воскликнула я. — Особенно после того, как Бекки убедила меня, что ваш покойный муж был довольно высокого мнения о нем.

— Как зеленщик он, безусловно, заслуживает такой оценки. Скажу вам даже больше. Мистер Сэлмон считал, что молодой Чарли может в конечном итоге стать таким же, как его дед.

— А каким был его дед?

— Хотя я не особенно водилась с этими людьми, как вы понимаете, — пояснила миссис Сэлмон, — мне было известно, — из вторых рук, конечно, — что он был лучшим торговцем в Уайтчапеле во все времена.

— Это хорошо, — заметила я. — Но отличается ли он также и честностью?

— Я никогда не слышала обратного, — призналась миссис Сэлмон. — И видит Бог, он готов работать от зари до зари, но он вряд ли подойдет вам, мисс Гаркорт-Браун, мне думается.

— Он мне нужен в качестве управляющего магазином, миссис Сэлмон, а не в качестве кавалера на королевских приемах в Эскоте. — В этот момент появилась мисс Роач с подносом фруктовых пирожных и эклеров, густо покрытых кремом. Они оказались такими вкусными, что я пробыла намного дольше, чем собиралась.

Следующим утром я нанесла визит Джону Д. Вуду и передала чек на оставшиеся девяносто фунтов. Затем посетила своего адвоката и попросила его составить контракт, который по завершении сама отказалась понимать.

Когда Бекки узнала о моем шаге, я всерьез принялась торговаться, ибо знала, что она будет возмущена моим вмешательством, если мне не удастся убедить ее в том, что я извлекаю из сделки определенную выгоду для себя.

Убедившись в этом, она немедленно внесла тридцать фунтов в счет погашения задолженности. Бекки, безусловно, относилась к своему предприятию самым серьезным образом, поскольку вскоре переманила молодого человека из магазина в Кенсингтоне к себе на место управляющего, которое он должен был занимать до возвращения Чарли. Сама же она по-прежнему продолжала работать по тридцать часов в сутки. У меня в голове не укладывалось, зачем нужно вставать по утрам до того, как это сделало солнце.

После того как Бекки освоилась со своим новым распорядком, я даже пригласила ее однажды вечером пойти в оперу и послушать «Богему» в компании из четырех человек. Раньше она была не склонна принимать участие в моих вылазках, особенно с появлением у нее дополнительных забот о магазине. Но в тот раз я упросила ее присоединиться к нам, потому что моя подруга в последнюю минуту передумала идти с нами и нам нужна была еще одна девушка.

— Но мне нечего надеть, — заявила она беспомощно.

— Выбирай из моего гардероба все, что захочется, — сказала я и показала на свою спальню.

Я видела, что ей очень хотелось пойти в оперу. Через час она появилась в длинном платье бирюзового цвета, которое на ней приобрело тот вид, который оно первоначально имело на манекенщице.