Третий берег Стикса (трилогия) - Борис Георгиев

— Ты и была королевой. И вела себя, как королева, — пробормотал Станислав. Ирис бросила на него удивлённый взгляд, подумав мельком: «Почему этот человек раньше казался мне смешным?»

— Да? — печально усмехнулась Барбара. — Возможно. Но самой-то себе я казалась чуть ли не шлюхой, хотя до этого, слава богу, не дошло дело. Появился ты, и всё изменилось. Даже если бы не пришлось нам бежать из Парижа…

— Зачем? — неожиданно спросил Волков.

— Меня догнали мои страхи, — ответила Барбара не задумываясь, подняв глаза к потолку. — Один из моих ухажёров каким-то образом пронюхал или ему подсказали, кто я на самом деле. А может быть, он и не знал ничего точно, теперь я ни в чём не уверена, но тогда… Он сказал, что знает, кто я, и пообещал, что выдаст, если не соглашусь… Фу, мерзко даже вспомнить о нём. Он так испугал меня, что оставаться в Париже я больше не могла. Просто сошла бы с ума. Теперь понимаю, что пыталась убежать не от него, а от себя самой. Извини меня, Стасик… Я и тебя заразила страхом, и тебя заставила…

— Как звали этого… — севшим голосом проговорил Станислав.

— Господи, милый, ну какая теперь-то разница? Не он, так другой бы нашёлся. Видишь, я правильно сделала, что не рассказала тебе тогда. Мог наделать глупостей.

— А всё-таки жаль, что не сказала, — процедил сквозь зубы Леви.

— Нет-нет, дорогой, нисколько не жаль, — махнула рукой повеселевшая княжна, потом обратилась почему-то к Ирис:

— Вы, девушка, если когда-нибудь придётся, не дай бог, спасаться, запомните одно золотое правило: если уж решились удрать — бегите без оглядки. Тот, кто оглядывается на бегу, рискует свернуть шею. Не стоит беспокоиться о возможных потерях, ваше всё равно всегда остаётся с вами, утерянное не могло быть вашим, раз уж оно вывалилось.

Роберт Уокер, зачарованно молчавший всё время, пока звучала исповедь Барбары, решился задать вопрос. Он стеснённо прокашлялся и, не поднимая глаз, спросил:

— Барбара, а как же вы отважились на поездку в Княжества? Помните, вы летали с мужем на переговоры?

— Что же мне было делать? Стасик знал только часть моей истории, открыться ему я боялась. По протоколу ему полагалось быть с женой, моё упрямое нежелание лететь вызвало бы массу вопросов. И потом, это же было в семьдесят шестом, всего десять лет назад! Двадцать три года так сильно изменили мою внешность, думала я, что никому просто не придёт в голову искать под личиной Барбары Левицкой, жены главного инженера «Грави Инкорпорейтед», пропавшую в пятьдесят третьем году княжну. Лететь нужно было в Дальневосточное Княжество, где я не бывала ни разу в жизни, и я решилась. «Была не была», — подумала я и прогадала. В первый же день меня узнали.

— Что-о?! — выкатил глаза главный инженер, снова вызвав у мисс Уокер хомячковые ассоциации.

— Ты думаешь, почему переговоры прошли так удачно? — хихикнула Барбара. Жена их министра торговли была некогда моей горничной. Не волнуйся, милый, ей хватило ума сохранить инкогнито своей госпожи. Мерзавец, пытавшийся шантажировать меня, наверняка узнал о прошлом не от неё.

— Шантажировать?! — переспросил Уокер, захлопав глазами.

— Мне вообще везёт на шантажистов, — смущённо улыбнулась бывшая княжна. — Этот, к примеру, зачем-то добивался срыва поставок продовольствия, предназначенного для Сообщества. Ему казалось, что я смогу повлиять на мужа.

— Когда это было? — быстро спросил Волков.

— Недавно. Недели не прошло. А сегодня…

— Что, он и сегодня!.. — повысил голос Левицкий.

— Тихо! — перебил его Волков, напряжённо выпрямившись. Шаги в коридоре. Скрипнула дверь. Обернувшись, Ирис увидела у стойки девушку в форме медикэа, но без обычной салатного цвета шапочки на коротких прямых волосах цвета воронова крыла и подумала, что где-то видела её раньше.

— Урсула? Здравствуй, — равнодушно поздоровался Роберт Уокер. — Пришла перекусить?

Девушка кивнула и оглянулась на стойку.

— Я здесь, Урсула! — спохватилась хозяйка бара и собиралась уже встать, но девушка махнула рукой и проговорила в ответ:

— Сидите, Барби. Я и сама могу задать себе корма. Я Джорджа высматривала, а не вас. Обещал, что пообедаем вместе.

Низкий грубоватый её голос совершенно не сочетался с хрупкой фигурой. Услышав его, Ирис вспомнила: четыре года назад, медикэа «Грави-айленд», грубый голос, хрупкая фигура, неожиданно крепкие и холодные руки. Тогда Урсула показалась ей очень взрослой, но, видимо, разница в возрасте составляла те самые четыре года. «Что если она… — подумала Ирис, представив медсестру в роли шпионки Сообщества. — Надо проверить. Заговорю-ка я с ней по-русски».

— Здравствуйте, Урсула, — поздоровалась громко Ирис. Медсестра, повернула голову, карие умные глаза глянули на мисс Уокер изумлённо. «Неужели я права?» — обмерла девушка и продолжила, скорее по инерции, чем осознанно:

— Разве Джордж не заходил в медикэа? Он собирался…

— Ничего не поняла, — перебила её медсестра. — Вы ко мне обращались? Вроде бы расслышала имя.

— Госпожа Волкова хотела сказать тебе, что Джорджа здесь нет, — перевела Барбара. — С полчаса назад он ушёл к тебе. Вы разминулись?

— Может, и разминулись. В коридоре шириной полтора метра, — проворчала Урсула и скрылась за стойкой, сказав оттуда: — Но вы переведите госпоже Волковой, что я ей благодарна за сообщение. Приятно встретить такую чуткость к совершенно незнакомому человеку.

— Не говорите глупостей, Урсула, это же моя дочь, — поморщился Роберт Уокер.

— Малютка Эйри? — снова удивилась медсестра и выглянула из-за перегородки. — Барби, что же вы мне голову морочите какой-то госпожой Волковой?

— Просто я замуж вышла, — призналась Ирис (на родном языке) и почувствовала, что краснеет. — Познакомьтесь, это мой муж, Саша Волков.

— Поздравляю, — буркнула медсестра, смерив взглядом выдвинувшегося из-за стола капитана, снова скрылась за стойкой и сказала оттуда, гремя посудой:

— Малютка Эйри, надо же! Даром времени не теряла, не то что я. С моим остолопом. Урси, сейчас не время. Урси, нам нужно думать о будущем. Урси, ты заживёшь, как принцесса. Урси, Урси, Урси… А что Урси? — Голова медсестры снова показалась над стойкой и сказала прокурорским тоном:

— Урси давно поняла, чего ждать от человека, с которым можно разминуться в коридоре шириной в полтора метра.

— Роберт, кто ещё остался на «Грави-айленд» после аварии? — быстро спросил Волков, проигнорировавший рассуждения на матримониальную тему.

— Кто? Да никого больше не осталось, — рассеянно проговорил Роберт, повторно переживавший замужество дочери. — Вы всех уже видели, кроме двоих охранников.

— Если вы о Поле и Родже, то их я тоже уже видел.

— Оба у меня сейчас, — сказала, появляясь из-за перегородки с подносом в руках Урсула. — Пол спит после операции, а Роджер…

— Что — Роджер? — встрепенулся Волков.

— Тоже спит. Выпросил у меня бутылку виски «для поднятия духа». Теперь для поднятия его самого нужна пневмотележка, — фыркнула медсестра.

— А инженеры? — продолжил опрос Александр, успокоившийся за судьбу Роджера. Вопрос был предназначен Уокеру, но угодил в Левицкого.

— Большей частью погибли, — с горечью молвил тот. — Сразу, как только включилась аварийная автоматика, эвакуировались в баблах.

— Эвакуировались, — проворчал Роберт, глядя, как Урсула устраивается одна за столиком кабинета. — Выбирайте выражения, Леви, юмор неуместен.

— Какой к чёрту юмор?! — моментально обозлился Станислав, и в речи его стали очень заметны шипящие звуки. — Именно эвакуировались. Они же не менеджеры и не охранники, соображают быстро. Авария — нужно эвакуироваться в баблах.

— Откуда им стало известно, что произошла авария? — спросил Волков.

— Это всем сразу стало известно, — огрызнулся Левицкий. — Заработала аварийная автоматика, сирена, резервное освещение… Вы же знаете прекрасно, Роберт, что они должны были сделать по сирене! Спастись в баблах!

— А сирену кто… — начал Александр.

— Не кто, а что! — сорвался на крик Левицкий. — Автоматически она включается, понятно вам, автоматически! «Грави-айленд» стал опускаться! На высоте в пятьсот метров сработала автоматика! Менеджеры, инженеры, охранники…

— Улетели все, — завершил его мысль по-русски Волков.

— Успокойтесь, Леви, — заговорил в наступившей тишине Роберт, — вас лично никто не обвиняет.

— Я себя обвиняю, — погасшим голосом произнёс Леви. — Сам же я и подписал эвакуационное расписание. Сам же и следил, чтобы они затвердили эту мантру: «Авария — все в баблы». Сам придумал скрыть от Джоан… Нет, все они погибли, все! Это же не менеджеры или охранники… Какой может быть бабл у инженера? Только социальный. У нас с Барбарой тоже…