Саммерленд, или Летомир - Майкл Шейбон

— Чего выпялился, парень? — бросил страшный мальчик Тору, а Тор побелел, как простыня, и пролепетал:

— Ты… Они тебя…

— Кто они?

— Феришеры. Тебя… тоже подменили?

До Этана дошло не сразу, но потом он сообразил. Уж очень этот мальчик был неправильный — может быть, поэтому он и показался Тору похожим на него самого.

Теперь уже засмеялся страшный мальчик — он откинул назад шишковатую голову с шапкой жестких желтых волос и загоготал. Ни дать ни взять мусорный бачок, который катится вниз по бетонным ступенькам.

— Меня? По-твоему, я человек?! — Мальчик вытер слезы рукавом своей замшевой куртки. — Подменыш?! — Он даже на колени упал, так его разбирало. — Клянусь Десницей! И как только таким безмозглым рувинам, как вы, удалось зайти так далеко?

— Ну, а кто же ты тогда? — спросил Этан самым своим умильным, невидимкиным голосом. Ему почему-то вспомнился Кайл Олафсен — может, ему и с Кайлом Олафсеном этого Мира удастся поладить?

— Кто я? Ты хочешь знать, кто я? — вскричал мальчик. С невероятной быстротой вскочив на ноги, он кинулся на Этана и прижал его к груде почтовых ящиков. Многие из них до сих пор были прибиты к выдернутым из земли столбикам. Ясеневой палкой, которую он держал обеими руками, он перехватил Этану горло. Почтовые ящики задребезжали. — Я великан — сами не видите, что ли?

Этан, к мозгу которого перекрыли доступ кислорода, никак не мог понять, шутит мальчик или нет. Великаном он себя объявил как будто вполне серьезно, а вот когда спросил, не видят ли они этого сами, в его голосе появились саркастические нотки. Да и росту в нем никак не больше четырех футов девяти дюймов.

Но все эти вопросы приходилось отложить на потом. Тор Уигнатт был не из тех, кто спокойно стоит и смотрит, как бьют его капитана.

Он вцепился в желтые лохмы мальчика и запрокинул ему голову, а другой рукой схватился за палку и дернул ее вниз, прочь от горла Этана. Одновременно он правой коленкой подсек под колено врага. Мальчик, удивленно крякнув, упал, а полузадушенный Этан рухнул на почтовые ящики. В следующий момент Тор и мальчик стали кататься по полу, не выпуская палки из рук. Они лягались и плевались, как бешеные, и сверху оказывался то один, то другой. Мальчик норовил откусить Тору ухо — Этан в жизни еще не видел такой безобразной драки.

Победу одержал Тор, пустив в ход тот же прием и перехватив палкой горло врагу. Мальчик сначала побагровел, потом посинел, потом стал желтовато-зеленым.

— Скажи, что сдаешься, — потребовал Тор, и мальчик прохрипел:

— Сдаюсь.

Тор убрал палку, и мальчик, встав, начал харкать и отплевываться. Потом он выпрямился во весь свой (небольшой, как уже упоминалось) рост и смерил Тора взглядом с ног до головы.

— Для смешанного подменыша совсем неплохо, — признал он.

— Для сморщенного великанова мизинчика тоже неплохо, — ответил Тор.

— Он что, правда, великан? — спросил Этан.

— Само собой, недоумки. — Мальчик, нахмурясь, отвесил им низкий поклон. — Моя злая мать назвала меня Джоном Тузиком, как лохматую собачку, но если вам жизнь дорога, зовите меня Тузом.

— Что же с тобой приключилось? — спросил Этан.

— Я таким родился — а что приключилось с тобой?

— Может, ты великанский ребенок? Или…

Туз, похоже, собрался снова полезть в драку.

— Я взрослый, полноценный великан! Заруби это себе на носу!

— Держи. — Тор протянул Этану его палку. На щеках у Тора остались кровавые царапины, точно он дрался с каким-нибудь злобным когтистым зверем вроде росомахи. На губе тоже кровь, ворот рубашки порван. Тор был заметно сердит на Этана. — И не оставляй ее больше нигде.

— Ладно, — сознавая свою вину, сказал Этан. — Пошли отсюда. И великанчика возьмем.

Туз, засучивая рукав, подался к Этану.

— Великанчика? И куда же это вы собрались? Встал вопрос, кто же у кого в плену. Этан, сомневаясь, что одолеет маленького великана даже и с палкой, решил попробовать психологический подход. Это у него хорошо получалось и действовало на всех, кроме Дженнифер Т.

— Хорошо. Допустим, мы твои пленники. Так или нет?

— Так, — сказал Туз.

— Другими словами, ты работаешь на них. На этих несчастных феришеров, которые только болтать умеют и знать не хотят, что их же родственник, король хоум-рана трех Миров, умирает у них в темнице. Потому что они проткнули его своей железной стрелой. И что всей Вселенной скоро конец придет, их тоже не волнует!

— Языками молоть они и впрямь горазды, — сплюнув, признал Туз.

— Вот я и спрашиваю: чего ты их слушаешься? Ты великан, а они феришеры.

— Я тебе отвечу так: я не стал бы работать на них ни по доброй воле, ни за деньги. Но выбора у бедного Туза, увы, нет.

— Тебя заколдовали, — догадался Тор. — Ты их раб.

Маленький великан сдержал гневный ответ, который явно просился ему на язык, и только кивнул.

— Разве феришеры держат рабов? — поразился Этан.

— Случается, — плюнув опять, сказал Туз. — В этом племени есть один — я. Джон Тузик. Главный механик и технический менеджер племени Одуванчиков. По совместительству главный мышелов. Но это не…

Он замолчал и стал прислушиваться. До Этана донесся чей-то голос, тянущий длинную музыкальную ноту. Проникнув в сокровищницу, они с Тором перестали слышать шум, идущий из зала совета, но теперь, наряду с голосом певца, в коридоре слышались и другие. Потом раздался громкий стук — это сняли заклятье с двери сокровищницы. Туз-великан, густо покраснев, стал озираться по сторонам.

— Будь они прокляты! С меня шкуру снимут, если увидят, что вы меня побили.

Смятение и расстройство, в которое он впал, совсем не шло его топорной физиономии. Этан не желал снова попадать в плен, но и великана жалел тоже. Он повернулся к Тору, чье знание летомирских порядков возрастало с каждой минутой (видимо, это было что-то вроде наследственной памяти, которую Тор обрел вновь после долгих лет амнезии в Середке).

На Туза Тор смотрел с такой же жалостью, как Этан. Маленький великан, только что воображавший, будто достает плечами до верхушек деревьев и затмевает солнце своей тенью, слушал усиливающийся стук в дверь с несчастным видом и даже со страхом.

— Он это серьезно — насчет шкуры, — сказал Тор.

— А то нет, — угрюмо буркнул Туз. — Небось, у старой летучей мыши и рукавица сделана из кожи, снятой с ляжки моего прапрадедушки!

Этан вспомнил стадион племени Кабаньего Зуба, выстроенный из огромных костей, и поверил великану безоговорочно. Зато симпатия, которую он чувствовал к феришерам, особенно после расправы, учиненной над ними приспешниками Койота, улетучилась. Феришеры без всякого повода сбили их корабль, а их самих, даже не спросив ни о чем, бросили в подземелье. Они с помощью чар поработили Туза-великана и наворовали у людей целые горы имущества. Мало того: они украли у миссис Уигнатт ребенка, подменив его собственным отродьем. Все дурное, что он когда-либо читал об эльфах, ожило в памяти Этана. Они бессердечны, жестоки, ни во что не ставят человеческую жизнь и желания, они владеют злым волшебством и накладывают тяжкие заклятья на несчастливых смертных.

— Мы согласны снова сдаться тебе, — сказал Этан под громкий стук, — но за это ты поможешь нам вернуться к нашим друзьям.

Туз, затаивший от страха дыхание, шумно выдохнул и крикнул:

— Идет!

— А после поможешь нам выйти отсюда.

— Клянусь, что помогу, — выпалил Туз.

— Чем бы таким ему поклясться? — спросил Этан у Тора. — Этой Десницей, которую они все время поминают?

— Это недостаточно сильно. — Тор прижал руку к виску. — Лучше Единственным Глазом.

— Зеницей Ока, — поправил великан. — Хорошо, я клянусь вам Зеницей Ока. Нет клятвы сильнее этой. А теперь извините, ребята, но мне придется вас связать, сами понимаете.

Он схватил связку альпинистского шнура и быстро обмотал им Этана и Тора.

— Я не туго, — сказал он при этом. — Только чтобы видимость создать — они ни на что не смотрят внимательно, если только деньги на это не поставили.

Подмигнув своим пленникам, он отодвинул засов и отворил тяжелую дверь. В комнату с сердитыми криками тут же ввалилось несколько десятков феришеров. Они ругали Туза на древнепророческом, шлепали его, лягали и злобно посмеивались. Они, как и племя Клевера, носили узкие штаны, имели такие же золотистые глаза и красноватую кожу, но камзолы шили из какой-то серебристой, блестящей материи. Этан предположил, что это парадная одежда, надеваемая на заседания совета. Их предводительница, на голову выше всех остальных и вдвое толще, была одета в такие же лосины и серебристый камзол, но серебряная корона у нее на голове сразу давала понять, что это королева. Смуглое лицо из-за пудры казалось белым. Она одна не смеялась и не шпыняла маленького великана. Она прошла мимо, даже не взглянув на него, и начала отдавать какие-то распоряжения, но тут увидела у кучи почтовых ящиков связанных мальчиков. Королева захлопнула рот и широко раскрыла глаза со странным прямоугольными зрачками, а после, выгнув брови и сложив руки под пышным бюстом, перевела взгляд на Туза.