Девственница-бродяга - Эрл Гарднер

– А теперь, Делла, сходи в библиотеку и принеси мне «Расследование убийств» Снайдера Ле Мойна, «Судебную медицину» и «Токсикологию» Гонзалеса, Вэнса и Хелперна и «Современную методику расследования преступлений» Зодермана и О'Коннела.

Через минуту указанные книги лежали на столе Мейсона, и он начал молча листать их, время от времени барабаня пальцем по крышке стола.

– Я так и думал, – наконец сказал он после долгих минут молчания.

– Что? – спросил Дрейк.

– Да то пулевое отверстие в стекле! Именно с него и надо было начинать. То есть с самого начала, а не с того места, которое нам подсовывают полиция и прокуратура.

– То есть? – не понял Дрейк.

– С чего мы взяли, что стреляли оттуда, где нашли следы автомобиля, и что именно этот выстрел оборвал жизнь Эдгара Фэррела?

– Как это с чего? – удивился Дрейк. – Все на это указывает. Если от уровня головы убитого через отверстие в стекле провести прямую, то она безошибочно упрется в то место, где стоял стрелявший.

– Правильно, Пол, именно так считает полиция. Но это еще не доказательство.

– Почему же нет?

– А вот почему. Вот здесь у Зодермана и О'Коннела на двести семнадцатой страниц дана диаграмма образования пулевого отверстия в стекле с указанием направления полета пули. Помнишь, я спросил тогда на Суде, помечено ли, какая сторона на стекле была наружная, какая нет. Мне ответили, что таких пометок не сделано, но это и не важно. А это важно, это имеет решающее значение. Вот по этой фотографии, сделанной из комнаты, можно узнать, какая же сторона стекла была наружной, а какая внутренней. Это можно легко сделать по трещинам на стекле – если стороны поменять местами, поменяется и направление трещин. Понятно?

Дрейк молча кивнул.

– Ну, а теперь, – продолжал Мейсон, – сравни рисунок трещин на фотографиях отверстия с диаграммой, приведенной Зодерманом и О'Коннелом. Из сравнения четко видно, что пуля, оставившая дырку в стекле, летела из комнаты. Выстрел был сделан в комнате, пуля пробила стекло и попала куда-то, где стоял автомобиль.

– Дай-ка взглянуть, – поднялся со своего места Дрейк. После внимательного изучения снимков и диаграммы, Дрейк протяжно присвистнул.

Делла Стрит, также склонившаяся над столом Мейсона, сказала:

– Все ясно, как божий день. Стрелять могли лишь изнутри. Ты полностью доказал это, шеф.

Мейсон взглянул на своих друзей, медленно поднялся из-за стола и вновь начал вышагать из угла в угол.

– Итак, мы установили, что стекло было прострелено со стороны комнаты, – сказал он. – Если мы теперь предположим, что это стрелял Фэррел, то вновь получается ерунда.

– Почему же ерунда? – спросил Дрейк. – Фэррел был в комнате, выглянул в окно и увидел, что рядом с автомобилем стоит человек, которого он смертельно боятся. Он выстрелил в него.

– Нет, Пол. Посмотри, обвинение утверждает, что Фэррел стоял в освещенной комнате, держа лампу. Его было отлично видно, и поэтому убийца решил спустить курок. Снаружи убийца мог видеть, что делается в доме, но из дома не было видно, что делается на улице. Для того чтобы отверстие в окне осталось после выстрела Фэррела, нужно, чтобы он видел, что происходит за окном, а для этого он должен был погасить лампу.

– Что ж, – сказал Дрейк, – выходит, что он сам погасил лампу.

– И что же дальше?

– Дальше он увидел человека за окном и выстрелил в него.

– А потом этот человек вошел в дом и убил Эдгара Фэррела из револьвера самого Фэррела, а вслед за этим через несколько секунд расстрелял всю обойму. Так получается?

– Ну... не знаю, – смутился Дрейк.

– Ответ должен быть! – воскликнул Мейсон. – И мне необходимо знать его до того, как завтра откроется заседание Суда.

19

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк с трудом пробивались сквозь толпу, заполнившую здание суда. Репортеры, окружившие их, просили прокомментировать ход дела, но Мейсон, улыбаясь, упрямо твердил:

– Подождите, господа, подождите до Суда.

Один из журналистов, протиснувшись к Мейсону, низким голосом спросил:

– Вы знаете новость, мистер Мейсон? Гамильтон Бергер собирается просить об отсрочке слушания дела.

– Благодарю, – отозвался Мейсон.

– Ты согласишься дать им отсрочку, Перри? – спросил Дрейк.

– Этого я не могу сделать, Пол. Я схватил зверя за хвост, и мне не хочется выпускать его.

В зале все рассаживались по своим местам. Гамильтон Бергер подошел к столу адвоката и спросил:

– Мистер Мейсон, вы не против того, чтобы устроить перерыв в слушании?

– Категорически против, – твердо ответил Мейсон.

Бергер явно не ожидал столь решительного ответа, он помялся немного и сказал:

– Что ж... Пожалуй, Суд все же может решить, что требуется более тщательное расследование.

В зал вошел судья Китли. Все встали. Бейлиф объявил заседание открытым, и помощник шерифа ввел в зал суда подсудимого Джона Эдисона.

Гамильтон Бергер сразу же обратился к судье:

– Ваша Честь, обвинение желает быть предельно объективным, чтобы быть максимально справедливым. Я полагаю, что было бы непростительно с моей стороны не привлечь внимание Суда к тому факту, что для полиции и обвинения необходимо произвести переоценку известных фактов и свидетельских показаний. Этого требует справедливость по отношению к обвиняемому.

– Вы просите отсрочки? – спросил судья Китли.

– Да, Ваша Честь.

– Надолго?

– По меньшей мере на неделю.

Судья Китли взглянул на Мейсона.

– Ваша Честь, защита против, – сказал, улыбнувшись, Мейсон. – Время слушания, в том числе время дачи показаний со стороны обвиняемого, было заранее установлено. Если у господина окружного прокурора есть достаточно оснований для предъявления обвинений и содержания обвиняемого под стражей, то уже никакие новые обстоятельства не могут изменить этого. Если же свидетельства подрывают позиции обвинения, то тогда обвиняемый должен быть оправдан. Я хочу привлечь внимание Суда к тому разделу процессуального кодекса, где говорится, что отсрочка должна быть обстоятельнейшим образом мотивирована и не может превышать двух дней на каждое заседание Суда и шести дней в сумме, если только с этим не согласится защита. Однако, если мне будет предоставлена возможность вновь допросить одного или двух свидетелей обвинения, защита не будет возражать против недельной отсрочки.

– Что же, – согласился судья Китли, – это справедливое условие. Кого же вы хотели допросить?

– Для начала, – сказал Мейсон, – свидетеля Эрика Хэнсела, Ваша Честь.

– Кого? Меня? – удивился Хэнсел.

– Да, вас, – подтвердил Мейсон.

Хэнсел медленно прошел к свидетельскому креслу.