Королевство Крамтон (СИ) - Тали Аксандрова

— Я часто поднимался на вершину Серой горы. И там нередко встречал одного из двух жителей этой вершины: гордого орла или скользкую мышь. Вместе они никогда не показывались мне на глаза, по всей видимости, не перенося друг друга. Я знал причину этой вражды — грызун разорил гнездо птицы. Но стоило орлу показаться у вершины, мышь проскальзывала в одну из своих бесчисленных норок, уходя от справедливой мести. Так продолжалось долго. Но всему приходит конец. И однажды орел вернулся смертельно раненым. Он упал и не двигался. И мышь, торжествуя, поползла к поверженному. Но из последних сил птица вскинула гордую голову и размозжила голову грызуну.

Верховный жрец замолчал. Люди ждали и переглядывались. Король не торопил Усдана.

— Ты больше никогда не поднимешься на вершину Серой горы, Усдан, — ответил король.

Верховный жрец усмехнулся:

— Я жалею только об одном. Что мои люди не успели добраться до тебя. Но помни о поверженном орле, король.

— Я помню о твоей злобе, Усдан. Ты не орел.

В глазах верховного жреца вспыхнул злой огонь. Он посмотрел на короля.

— Ты разорил мое гнездо, — сказал он. — Знаешь ли ты причину всего происходящего? Знаешь ли ты корни, из которых все это произросло?

— На мне нет вины, — ответил король. — Расскажи свою историю, Усдан. Для этого ты здесь.

— Мне много лет. Но так было не всегда. Я тоже был юным, свежим и горячо влюбленным. Все сердце мое занимала моя молодая жена, которую я встретил у реки и полюбил раз и навсегда. Она родила мне дочь, красивую, как она сама. Но твой дед увидел мою жену и возжелал ее. Он знал, что верховный жрец не может иметь семью. Но верховным жрецом тогда был мой отец, и Нежить давала ему крепость и силу. Он прожил бы многие годы, если бы внезапно он не сорвался с вершины Серой горы. Я знаю, что его заставили. Отец умер, и верховным жрецом стал я. Так повелел король, хотя знал, что мой отец готовил к этому младшего сына. Оставив жену и дочь, я должен был всецело посвятить себя Нежити. И все же моя жена оставалась мне верна. Она хотела жить поблизости от меня и растить дочь. Но однажды, когда она стирала у реки, а малютку-дочь покачивала водяная колыбель, напали люди короля и похитили мою жену. Она кричала и молила спасти ребенка. Никто не слушал ее. А в то время, как мою жену принесли во дворец и бросили к ногам короля, водяная колыбелька перевернулась и малютка утонула. Король послал слуг к реке, да, но было уже поздно. И что же он сделал? Сжалился над молодой женщиной, потерявшей своего ребенка? Нет! Он сделал ее своей наложницей. Она прожила меньше месяца и умерла.

В тронном зале повила тишина. Король молчал.

— Ты ведь знал об этом, король, — сказал Усдан.

— Я знал, — ответил король. — И я — не мой дед.

— Разумеется, — согласился верховный жрец, — но и ты любишь брать то, что не твое. Только стерев твой род под корень, можно было спасти наше королевство.

— Спасти? — темные глаза короля сверкнули. — Эти убийства ты называешь спасением?

— Триста лет назад твои предки заключили союз с Нежитью. Они готовы были пожертвовать несколькими юношами и девушками, чтобы спасти все королевство. Но только не собой. Вторым пунктом идет тот, что король неприкосновенен. Справедливо ли это?

— И ты решил восстановить справедливость, Усдан? — метнул на него взгляд король.

— Я объединил бы королевство, — провозгласил верховный жрец. — Один трон, один правитель.

— И одна Нежить, — заметил король, — от союза с которой ты не жаждешь избавиться.

Усдан вдруг захохотал. А когда смолк, сказал:

— Твои предки заверили этот союз своей кровью. И когда ни капли вашей крови не останется в королевстве, можно подумать и о разрыве союза.

И верховный жрец замолчал. И не сказал больше не слова.

Весть о том, что Нежить не будет забирать дочерей и сыновей еще сто лет мгновенно разнеслась по королевству. Люди ликовали.

Король не отпустил нас, и мы должны были оставаться во дворце до полного выяснения всех дел жрецов. Симмиуса я почти не видела — он теперь постоянно пропадал в Серой горе. Его уникальная способность ориентироваться помогала находить все новые и новые тайны горы.

Я бродила по саду и думала о том, что сказали корневики. И что сказал Гнед. Я хотела знать правду, и решила съездить в поместье Мидс. Поместье, в котором выросла моя мама. Король дал свое разрешение.

— Я поеду с тобой, — сказала Кадди, и я была рада этому.

Поместье Мидс одной стороной вклинивалось в Зеленый лес. Оно было большим, даже огромным, и всецело принадлежало моей матери. И теперь мне. С тех пор, как мама вышла замуж, она никогда не жила в Мидсе больше одного-двух дней, когда приезжала навестить своих приемных родителей. Они были очень к ней привязаны, и моя мама отвечала им взаимностью.

Теперь в поместье жили только управляющий, слуги и садовники. Большая часть дома была закрыта, но несколько комнат были всегда натоплены, убраны и готовы к приему хозяйки в любое время дня и ночи. Когда не стало моей мамы, ее старенькая няня — с разрешения моего отца — перебралась обратно в Мидс. И теперь я ехала в поместье, чтобы поговорить с ней. Мне никогда не приходило это в голову, пока я был маленькой, а ведь няня знала очень много, она нянчила мою маму с самого первого дня, как та появилась в Мидсе. Сейчас няне было уже около ста лет, и я думала только об одном — не опоздать.

Я никогда до этого дня не была в Мидсе. Как так вышло, не знаю. И теперь, подъезжая все ближе, удивлялась его величественной красоте. Огромный замок из когда-то светлого, но уже сильно подернутого серостью камня, искусственный водоем перед ним, и обширная территория, полная как деревьев и кустарников, так и ровных лужаек. Кадди молчала. Я оглянулась на нее. Она сидела, чуть нахмурившись.

— Знаешь, как погиб мой дед? — вдруг спросила она.

Я ничего об этом не знала. Как уже говорила, в моей семье практически не упоминали семью Продис. Семья Продис была одной из самых знатных в королевстве Крамтон. Когда-то и одной из самых богатых. Но теперь даже то крошечное поместье, в котором они жили, принадлежало королю.

— Старый король что-то праздновал. Мой дед тогда уже был разорен. Но за столом он занял место рядом