Про это - Ванесса Дэвис

Стало еще хуже, когда Джонатан предложил оказать ей ответную услугу. Линн лежала лицом вниз, с расстегнутым лифчиком, а руки Джонатана любовно скользили по ее плечам и бокам, слегка задевая выпуклость грудей. Обрабатывая поясницу, он на мгновение коснулся ягодиц, и Линн неловко заерзала. Затем он перешел к ногам, оказавшись в мучительной близости от опасной зоны. Вжавшись в гальку, Линн чувствовала, как сочатся из нее любовные соки, и боялась, что он поймет, как она возбуждена. Возможно, он специально это делает, наглец!

Окунувшись, она немного остыла, но все равно ее тянуло к Джонатану. Это чувство было таким сильным, что Линн не осмеливалась на него смотреть, а когда Джонатан взял ее за руку, чтобы помочь подняться на усыпанный галькой склон, она затрепетала.

«Это безумие, – сказала себе Линн. – Я веду себя как влюбленная девочка-подросток!»

Тем не менее было трудно предположить, что он не испытывает то же самое. Джонатан не выпускал ее руки, и когда она осмелилась на него взглянуть, лицо его выражало удовлетворение. Купив мороженое, они уселись его есть, и Джонатан, небрежно обняв Линн, притянул ее к себе.

Вокруг никого не было, но Джонатан все равно понизил голос, когда спросил:

– И как же ты относишься к любовной сцене с Сандрой? Должен сказать, с твоей стороны это очень смело.

– Да, наверное, будет нелегко, – согласилась Линн. – Но я сказала Дону, что готова.

– Ну, у нее-то, конечно, проблем не будет.

– Почему? Она этим уже занималась?

К ее удивлению,, он от души расхохотался:

– Боже мой, неужели ты этого не знаешь?

– Чего?

– Она же лесбиянка! Я думал, ты об этом знаешь.

Линн облегченно засмеялась. Значит, она ошибалась! Промелькнувшая мысль о том, что теперь путь свободен, заставила ее тут же обнять Джонатана и поцеловать его. Он с радостью ответил, и вскоре они оба очутились в том мире взаимной страсти, где обычно обитают влюбленные.

– О, Линн, я боялся, что потерял тебя! – признался он.

Чувствуя себя последней идиоткой, она почему-то не посмела заставить себя сказать ему правду.

– Ну, я была очень расстроена из-за развода. И до сих пор еще расстроена, Джон. Но это не значит, что я не ценю тебя как друга.

– Только друга? – уныло спросил он. Его голубые глаза смотрели так умоляюще, что Линн не могла отказать себе в удовольствии еще немного его подразнить.

– Ну, скажем, очень близкого друга!

– И насколько же близкого? – Он крепко прижал ее к себе. – Вот так?

– М-м.

Его руки скользнули под блузку.

– Вот так? – прошептал он.

– М-м!

– Ну, я хотел бы быть еще ближе. Как ты думаешь, у меня есть на это шанс?

Он мягко ущипнул ее за мочку уха, и тогда Линн заверила Джонатана, что у него есть все шансы.

Когда они уходили с пирса, кто-то внезапно крикнул:

– Смотри-ка! Эти двое – они из телешоу!

– О нет! – простонала Линн, но Джонатан заулыбался и помахал рукой отпускникам. Один из них подошел попросить автографы, за ним последовали другие.

– Вам надо избавиться от этой Пенни, – совершенно серьезно посоветовала Джонатану какая-то женщина. – Она вовлекает вас в распутную жизнь.

Линн засмеялась. Если бы они знали, что у режиссера в загашнике! Женщина, не смущаясь, продолжала:

– А вам, моя дорогая, надо найти себе парня. И симпатичного.

– Я постараюсь, – стараясь сохранять серьезное выражение лица, заверила ее Линн.

– Не следовало особенно рассчитывать на то, что нас не узнают, даже в темных очках, – усмехнулся Джонатан, когда они углубились в толпу. – Мы, кажется, еще легко отделались.

По настоянию Джонатана они вернулись в «Метрополь» поужинать. Посреди ужина он вдруг сказал:

– А что, если нам остаться здесь на ночь?

– Ты шутишь!.– возразила Линн. – Это же стоит кучу денег.

Он взял ее за руку.

– Тебе не кажется, что мы этого заслуживаем?

– Пожалуй, да, но…

– Но что? Я заплачу.

– Я не могу тебе этого позволить, Джон.

– Что значит пара сотен по сравнению с возможностью провести ночь с девушкой моей мечты?

Подперев рукой подбородок, Линн приняла романтическую позу.

– О, какие приятные вещи ты говоришь!

– Так я тебя убедил?

Она улыбнулась:

– Кажется, меня ждет в Брайтоне масса непристойных удовольствий!

Лицо Джонатана внезапно стало серьезным.

– Здесь нет ничего непристойного, Линн. И ничего смешного. Я давно тебя хочу, и думаю, что знаю тебя достаточно давно, чтобы быть уверенным, что это не просто мимолетная вспышка. Так что если у тебя есть сомнения, то лучше вернемся в Лондон.

Слова Джонатана немного ее испугали, но Линн понимала, что они вторят ее собственным мыслям. Наклонившись, она поцеловала его в губы.

– Я хочу остаться с тобой.

В свое время Линн мечтала о путешествии в Брайтон с Ником, представляя себе ночь, полную необузданной страсти, но теперь она была уверена, что с Джонатаном это превзойдет все ожидания. Они только вошли в спальню, а Линн уже сгорала от нетерпения. Чтобы поднять настроение, Джонатан заказал шампанское, и под действием алкоголя она впала в состояние настоящей эйфории. Поспешно раздев Джонатана, она встала перед ним на колени и стала гладить его пенис.

– О, какой он миленький! – воскликнула Линн, проведя языком по головке члена.

– Эй, успокойся! – засмеялся Джонатан, поднимая ее на ноги. – У нас вся ночь впереди!

– Разве одной ночи хватит? – глядя на него непонимающим взглядом, возразила Линн.

Джонатан снисходительно засмеялся:

– Если не хватит, можешь отвезти меня домой, и там мы все повторим снова. А теперь ляг, будь послушной девочкой. Я хочу всю тебя как следует рассмотреть, так что лежи тихо!

Каким наслаждением было вот так лежать, ощущая прикосновения его рук и губ! К тому моменту когда Джонатан уткнулся носом в ее лобок, Линн уже была готова его принять. Она довольно вздохнула, когда язык Джонатана отыскал клитор – крошечное нервное сплетение, центр ее чувственности. Его прикосновение было столь деликатным, что Линн затаила дыхание, смакуя те изысканные ощущения, которые доставлял ей Джонатан. Тепло, распространявшееся по телу от. этой точки, заставляло ее сгорать от желания.

Протянув руку, Линн принялась ласкать его широкие, мускулистые плечи. Они были гораздо тверже и крепче, чем у ее бывшего мужа, и это вдруг показалось ей символичным. На Джонатана можно было положиться, он был надежнее.

Но он также был и нежным, внимательным любовником, доставляя ей удовольствие теми способами, на которые у Ника вечно не хватало времени. Пока его губы обрабатывали ее сосок, рука гладила бедра и живот, в то время как другая рука ласкала наружные губы, создавая во всем этом районе эротическое напряжение. Желание Линн все росло и росло, но в то же время нельзя сказать, чтобы оно было нестерпимым. Джонатан давал ей столько, сколько требовалось, но не больше. Он подводил ее к пику возбуждения постепенно, ничего не требуя взамен.