Стратегия света, тактика тьмы - Игорь Вереснев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Определить оставшееся до стены расстояние было невозможно. Сто метров? Или полкилометра? Рассеянные в атмосфере солнечные лучи давали достаточно освещения, но трава расти все равно не желала. Это была не синяя пустыня, – обычная каменная крошка, желтовато-бурая, ничем не примечательная. Идти и смотреть на стену не получалось: голова кружилась, исчезало ощущение низа и верха, движения и самой реальности. Только под ноги, на хрустящий гравий. Потом исчез и гравий, сменился серым ничто. Максим остановился, задрал голову. Увидеть верхнюю кромку стены не получилось, преграда перед ним перестала быть строго вертикальной, начала наваливаться. Он вдруг понял, что опрокидывается на спину. Вовремя сгруппировался, плюхнулся на задницу. Помотал головой, отгоняя наваждение. Конечно, стена оставалась неподвижной, по-прежнему возвышалась в метре от него, отсекая половину мира. Интересно, какова она на ощупь? Потрогать?
Он прогнал глупую идею. Не вставая, развернулся к стене спиной. Перед глазами был привычный мир под изумрудным небом, за полоской пустынной земли зеленел лес, вдали уходил к небу, растворяясь в белесой дымке, океан. Свободный Город отсюда был не виден – кроны деревьев заслоняли. Зато видно зеленовато-бурое пятнышко – зависший над городом дирижабль.
– Эйвы! – собравшись с духом, крикнул юноша. – Где находится уводящая дверь?
Тишина, ничего не шелохнется вокруг. Максим настороженно оглянулся через плечо: возможно, на стене возникнут какие-нибудь письмена? Но и это ожидание не оправдалось. Он крикнул снова:
– Как мне ее найти? Как выбраться из этого сектора?
Все оставалось по-прежнему. Стена, небо, лес в отдалении, белесая пелена вместо горизонта, дирижабль. Крохотная искорка блеснула в гондоле, а больше ничего не происходило.
Максим вскочил на ноги. Прошелся взад и вперед, пытаясь уловить хоть какой-то намек, подсказку. Подсказок не наблюдалось. Неужели он задал неконкретный вопрос? Или не жизненно важный? Не может быть, что его миссия – застрять на островке до скончания века?
– Эйвы, вы меня слышите? Из этого сектора вообще есть дверь?!
Спрашивать так было и вовсе бессмысленно. На вопросы, подразумевающие однозначный ответ «да» или «нет», эйвы не отвечали.
– Что мне дальше делать?! – крикнул, понимая, что близок к отчаянию.
Дирижабль скрылся за кронами – приземлился. Порыв ветра заставил качнуться деревья, пелена из белесой сделалась грязно серой, подползла к острову, превратившись в тучи. Если в этом был какой-то намек от эйвов, то Максим его решительно не понимал.
В конце концов он решил, что вышагивать туда-сюда вдоль стены глупо, в ногах правды нет. В его, во всяком случае. Нужно привести Огницу с Зирой и устраивать мозгоштурм. Завтра же, не откладывая. Авось втроем что-нибудь придумают. Он развернулся и направился к лесу.
Готовиться к мозгоштурму Максим начал незамедлительно, – шел и вертел в голове конкретные вопросы, – поэтому появление Ласаро застало его врасплох. Только выбрался на тропинку, а лисоид тут как тут, спешит навстречу чуть не бегом.
– Ага, вот и ты! – обрадовался. – Хорошо, что не разминулись.
– Ты почему здесь? – уставился на него юноша. – Ты же патрулировать должен?
– Туча с океана пришла, разве не видишь? Ливанет скоро. В такую погоду дирижабль не поднимают, опасно. А я тебя в подзорную трубу увидел. Кто это, думаю, к стене поперся? Навел фокус, а это ты. Я и сообразил – ты же наших ливней не видел, выручать надо! Приземлились, я – бегом.
Максим задрал голову. В самом деле, край плотной серой тучи был над ними. И двигался он весьма быстро.
– Ладно, пошли отсюда скорее, – согласился.
– Нет, до города не успеем. Как туча стены коснется, так и польет. Здесь ближе есть местечко, где укрыться. Побежали!
Ласаро схватил Максима за руку, потянул за собой по тропинке, но не в сторону города, а в противоположную.
Ливень обрушился с небес, когда им оставалось шагов двадцать до цели: деревянного навеса посреди вырубки. И все равно намокнуть они успели изрядно. Забежали в укрытие, принялись отряхиваться, потом посмотрели друг на друга, мокрые, взлохмаченные, и расхохотались. Под навесом лежали, уложенные невысоким штабелем, металлические пластины, сразу за ним возвышался каркас некогда здоровенного сооружения, словно обглоданный скелет экзотического зверя. То самое место, где Умник нашел контейнер с инструментами. Теперь от контейнера мало что уцелело, а останки поглощал лес, – молодые деревца и кустарник проросли сквозь каркас.
Впрочем, долго рассматривать не получилось: через несколько минут стена воды скрыла все, что находилось далее двух метров от навеса. Максим поежился, представив, каково оказаться в такой ливень без крыши над головой.
Ласаро плюхнулся на штабель пластин. Похлопал рядом с собой ладонью, приглашая:
– Садись, дождь на два часа зарядил. И еще подождать придется, пока вода стечет.
Максим подчинился. Почему-то думалось, что от мокрого лисоида будет попахивать псиной. Однако он ошибся. Лишь едва уловимый запах цветочного масла, каким лисоиды смазывают косички.
Несколько минут они слушали шум и плеск льющейся с небес воды. Затем Ласаро надоело молчать. Он покосился на спутника, поинтересовался:
– Ты что возле стены делал? Дверь искал? Нет здесь дверей, тебе же говорили.
– Не было, не было, а вдруг появилась? – Объяснять истинную цель вояжа Максиму не хотелось.
– А-а-а…
Снова несколько минут шума и плеска.
– Макс, вопрос у меня к тебе есть. Давно поговорить хотел.
Юноша невольно напрягся, ожидая расспросов о мирах, в которых он побывал. Фильтровать информацию требовалось получше, чем в беседах с Умником, человеком действительно умным и эрудированным, но бесхитростным. Однако Ласаро заговорил совсем о другом:
– Я понимаю, что Огница твоя партнерша. Но не будешь ли ты возражать, если и я с ней попробую замутить? Кажется, она ко мне благосклонна.
– Что попробуешь? – не сообразил юноша.
Лисоид лукаво сморщил нос и сделал пальцами жест, не понять смысл коего было невозможно. Максим ошарашено вытаращился на него:
– Э-э-э…. Но вы ведь… как это сказать… к разным расам принадлежите!
– И что? Она мне нравится, по размеру и комплекции мы не сильно различаемся. Вон, отец с мамой Могобо много
