Проклятие принцессы Алтая - Юлия Ефимова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Артемий тяжело вздохнул.
— Я надеялся на чудо, что здесь ей станет хоть немного легче, но ошибся. С тех пор, как мы приехали сюда, улучшения не было ни разу. Поэтому я прошу тебя забыть ее и не травить душу ни мне, ни ей, — сказал Артемий и поднял Феликса с пола.
— Прости меня, — не понятно, за что он попросил прощение у девушки и, поцеловав, отпустил тонкую кисть.
Феликс не видел, но, когда за ними закрылась дверь, большая, горячая слеза выкатилась из потухших глаз Тиары и обожгла руку, которую он только что целовал.
Глава 32
В мире много страданий не из-за жестокости плохих людей, а из-за молчания хороших.
Наполеон Бонапарт
Зина висела над пропастью, в которой не было видно дна, под ее болтающимися ногами словно простиралась черная космическая дыра. Руки не выдерживали, и она понимала, что у нее, в лучшем случае, секунд тридцать. Это только киношные герои могут по несколько минут висеть над пропастью, а потом еще внезапно набраться сил и, подтянувшись, вытащить себя на поверхность. В жизни все по-другому — она не провисела и полминуты, а руки уже затекли и пальцы отказывались слушаться.
Как там обычно в книгах, у героя «вся жизнь перед глазами пробежала»? Так вот это тоже неправда, никакой киноленты у Зинаиды Звягинцевой не случилось, только злость и досада, а еще горький привкус поражения — не смогла, не разгадала, не предвидела, подвела.
«Как же страшно умирать», — эта мысль пульсировала в голове, не пропуская другие, возможно, спасительные мысли. Пальцы все быстрее скатывались, теряя опору. «Даже тридцать секунд не продержалась», — зло констатировала Зина и зажмурилась.
— Хватайся! — услышала она мужской крик и взглянула вверх. Там человек, опираясь одной рукой, другую протягивал ей для спасения.
«У меня галлюцинации», — подумала Зина и, расслабив руки, полетела вниз.
Но уже на лету какая-то странная сила схватила ее за капюшон, и полет остановился.
— Давай, Зина, помогай мне! — скомандовала ее галлюцинация, никуда не исчезнув. — Одним зонтом, пусть и зонтом «Полярной звезды» я тебя не вытяну. Поняв, что за капюшон зацепилась ручка зонта, Зинаида, придя в себя стала осторожно тянуть руки вверх, чтоб, не дай бог, не сорваться с ненадежного крючка. Через мгновение, показавшееся вечностью, широкая мужская ладонь схватила ее и уже мощнее потянула на уступ.
Это только в фильмах люди в таких ситуациях начинают обниматься и что-то говорить, по факту же, когда Зина, помогая своему спасителю руками и ногами, выбралась на спасительное пространство, то от усталости и стресса могла только тихо плакать, уткнувшись лицом в камень.
— Везучая же ты, Зинка, — усмехнувшись сказал спаситель. Он первый пришел в себя и уже стоя отряхивал свои брюки.
— Как ты здесь… — выдохнула девушка, по-прежнему не поднимая головы от уже мокрого от слез камня.
— По работе, — обтекаемо ответил он.
— Ты вместе с ними? — спросила она, пообещав себе, что сейчас соберется с силами и встанет. Она уже пришла в себя, сейчас ей было страшно посмотреть этому мужчине в глаза, а еще страшнее услышать что-то такое, от чего ее жизнь перестанет быть прежней.
— Если ты про черных археологов, то нет, — ответил он просто. — Кстати, они уже зашли в пещеру, и ничем хорошим это не закончится. Чувствую, ребята без тормозов. Когда они тебя столкнули в пропасть и спокойно двинули дальше, я понял, что они пойдут на все. Между прочим, за жизнь женщины из твоей группы я бы тоже не дал и копейки — как только она станет им не нужна, и для нее найдется своя пропасть.
Зина поняла, что он говорит об Ольге и была полностью с ним согласна. Падение в пропасть и этот человек из прошлого, которого здесь просто не могло быть, отодвинули все на второй план, а ведь до этого Зине казалось, что она все держит под контролем.
Отправив Павла сторожить того, кто украл «Создатель», пианиста Германа Ивановича Бурмистрова, она закрыла на время эту проблему. По видео было понятно, что пианист нечаянно стал свидетелем ссоры, а затем и убийства, просто воспользовался случаем и украл изобретение. Зачем? Зина не понимала, но думала, что когда разберется со всем остальным, то просто заберет у старика прибор. Пока же надо, чтобы его кто-то контролировал, и он не смог сбежать или кому-то его передать.
По снимкам с квадрокоптера Зина поняла, что никто на Ольгу не нападал. Сделав несколько снимков плато, она просто спустила его и кому-то отдала. Коптер писал все это время свои передвижения, но в кадре были видны только ноги. Чьи они, разбираться было некогда, это заняло бы очень много времени, а они уже все наверняка на плато у нужной точки, ждут только определенного времени.
Пропажа Феликса тоже пугала Зину, и тут надо было рискнуть и разделиться.
— Любава Мефодьевна, — сказала она тогда единственной оставшейся участнице группы, — у нас с вами цейтнот. Ольга оказалась предателем, она все время была за черных археологов, возможно, даже во главе.
— Не может быть! — для женщины это был удар.
— Тому было много предпосылок, но мне настолько не хотелось в это верить, что я намеренно их не замечала, — вздохнула Зина. — Наверное, мне уже не стоит участвовать в группе Дилетант, потому как я превращаюсь в профессионала с замыленным взглядом. Даже вы чувствовали, что с ней что-то не так.
— Да я не то чтобы… — начала оправдываться Любава Мефодьевна. Странно, но она даже не обрадовалась своей правоте. Видимо, эта добрая женщина уже успела прикипеть к своей оппонентке, и сейчас ее раздирали противоречивые чувства.
— С самого начала Ольга врала о том, что она давно не встречалась с Виталием Галоповым. Но мне он в самом первом разговоре сказал про единственного человека, которому он доверяет, и что он с ним недавно разговаривал. Затем меня смутило, что такая трусиха, как Ольга, когда вы в музее не могли вылезти из сундука, сама пошла за грабителем. Конечно, ведь она хотела предупредить сообщника, ведь там вы оказались благодаря вашей инициативе.
— Но я ей не дала этого сделать, — подхватила Любава Мефодьевна. — А еще она говорила, что не запомнила лица, а ведь когда он меня ударил, именно Ольга видела его при свете уличного фонаря, — догадки приходили одна за другой, но по-прежнему не радовали женщин.
— Ну и когда ее увидел Феликс, подвернувший ногу, — сказала Зина. — Я еще тогда не могла понять и подумала, что это полная глупость. Зачем следить за Артемием, когда он шел в общежитие, куда ему и положено было идти. А она ни за кем не следила, она шла посмотреть на место кургана. Днем это сделать практически не возможно, а тогда, после банкета все расслабились, и никто ни за кем не наблюдал. Это было самое удачное время посмотреть на нужное место за сутки до часа икс.
— Как так-то? — развела руками Любава Мефодьевна. — Мы к ней как к родной…
— А еще пропал Феликс, — добавила Зина. — Давайте так, я пойду на место открытие кургана…
— Вы уже знаете, где он? — уточнила Любава Мефодьевна.
Зина кивнула:
— Мой помощник Алексей все выяснил. Курган должен открыться там, куда смотрит самое сильное животное. Самое сильное из изображенных на карте, то есть на слуге — это грифон, смотрит он на оленя-козерога, потому что это зверь доставляет людей в нижние и верхние миры, а грифон следит, чтоб тот не перепутал, потому как именно он сторожит врата.
— Ну и где этот олень-козерог? — подняла бровь Любава Мефодьевна.
— Он нанесен на небольшую по меркам Горного Алтая гору, что возвышается у общежития — сказала Зина — все просто.
— Нам надо туда! — Любава Мефодьевна вскочила, готовая уже бежать спасать мир.
— Но, повторюсь, у нас к тому же еще пропал Феликс, — напомнила Зина, остужая праведный пыл. — Поэтому до общежития мы идем вдвоем, потом я на гору, постараюсь посмотреть, сколько их, а вы пойдете в общежитие и тоже аккуратно поищете Феликса, а после догоните меня уже на горе.
Было видно, что распределение Любаве Мефодьевне не понравилась, но она согласилась. В ресторане проходили вечерние посиделки,
