Осколки света - Джоанн Харрис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ба, ба, ба-а. Давайте. После меня.
Ба, ба, ба-а. Овечье блеяние.
– Ба, ба, ба-а. Ну же, Берни!
Ба, ба, ба-а. Слабое, нелепое кваканье. В горле пересохло. Очень жарко. Вот сейчас она скажет: «Вы были правы, Берни, голоса у вас нет. Вы исключение, подтверждающее правило».
– Громче, Берни!
Ба, ба, ба…
Нестерпимый жар захлестывает меня, как морские волны. Кожу головы покалывает от пота; горло пересыхает, из него вырывается только хрип. На миг я переношусь обратно в «Пог-Хилл», где Кэти поет на сцене. Пахнет моим подростковым потом, спреем для тела «Импульс», жаром софитов. Аханье слушателей прокатывается волной, а над головами парит, как чайка над морем, сладкий и высокий голос Кэти…
– Извините, не могу.
– Что не можете? – улыбнулась Чарли.
– Петь.
– Ясно, – кивнула она.
Как странно! Быстро она согласилась.
Чарли встала, ушла на кухню и принесла стакан воды со льдом.
– Прилив?
Я кивнула.
– Так и думала. Иногда менопауза меняет голос. Уменьшает диапазон и пересушивает горло. Попейте.
Я опустошила стакан. «Вот сейчас она мне скажет… Тут-то мы и распрощаемся».
Чарли закрыла крышку рояля.
– Почему вы ко мне пришли?
– Потому что я дура.
– Отнюдь. Вы говорили, что хотите спеть на вечере встречи выпускников. Вот эту песню. – Она показала распечатанный лист.
Я кивнула.
– Да, но не получается.
– Согласна. У вас чудесное контральто. А если вымучивать сопрано, голос у вас только слабеет. За несколько недель вам предстоит изучить свой настоящий голос. Который все эти годы прятался.
Я не сразу ее поняла. Ожидала скорее фразы: «Петь вы и правда не умеете» или «Поздно начинать». А Чарли считает, что у меня чудесное контральто и с помощью упражнений и тренировок получится преодолеть голосовую усталость, которая часто сопровождает менопаузу.
Мой настоящий голос… Приятно звучит. Мартин ошибся. Если я не умею петь как Кейт Буш, это еще не значит, что у меня нет голоса. В моем голосе есть сила, о которой я не подозревала, – и все это я узнала за одно занятие! Хор в «Малберри» научил меня кое-чему полезному. Бег научил следить за дыханием. А госпожа Чаровник преподала главный в жизни урок: я могу обратить на себя свет софитов и всеобщее внимание.
И я выбрала песню, которую следовало выбрать тридцать лет назад, – песню, которая сопровождала меня из «Пог-Хилл» в Ист-Финчли.
Чарли пожала плечами, узнав о моем выборе.
– Старенькая песня, но давайте попробуем.
И я попробовала. Да, я могу! Когда выйду на сцену на вечере встречи выпускников, я спою песню юности, которую надо было петь с самого начала. Не The Man With the Child in his Eyes, а Manchild Нене Черри.
9
Четверг, 14 апреля
Сегодня вечером после пробежки я пошла развеяться с новыми подругами из клуба – Леони, Рахми, Алекс и Саленой. Алекс каждую неделю ходит выпить с кем-нибудь из «финалисток». Эти встречи она называет «ухтышными вечерами», там мы отмечаем наши достижения. Необязательно серьезные. Просто личные рекорды. Например, повышение по работе. Или когда Кафку упоминает какой-то инфлюенсер в «ТикТоке». Мы болтаем. Пьем текилу и крафтовое пиво. Рахми не пьет, но заказывает безалкогольные коктейли с зонтиками.
Мы много смеемся. Мне до сих пор непривычно смеяться в компании. Это почти опасно, будто кто-то вскочит и крикнет: «Это же Чокнутая Берни из “Пог-Хилл”, зачем она вам?!» Все мы по-своему чокнутые. Даже Алекс, похожая на злых спортивных красоток из моей школы, настрадалась в жизни. Ей и сейчас бывает непросто, хотя в основном она переросла старые комплексы. Она мне нравится. Все они мне нравятся, особенно Леони: она никому не позволяет себя обижать, а ее веселая самоирония – результат многолетней работы с психологом.
Сегодня у Салены день рождения. Ее девушка Софи тоже пришла, и девушка Рахми, Асма, и парень Алекс, Дэнни. Остальные тоже иногда приводят парней и девушек, и мне неловко, ведь никто из них еще не знаком с Мартином (кроме Салены, и то мельком).
– Забудь о Мартине, – отмахивается Леони. – Покажи лучше своего красавчика-сына.
Я улыбаюсь. На моем экране стоит фото Дэна из «Инстаграма». Сын там красивый, с бородкой, показывает себя с лучшей стороны. Можно даже представить, будто он улыбается мне, хотя на самом деле я и понятия не имею, где сделали эту фотографию и для кого его лицо светится улыбкой.
Леони будто вкусную конфету увидела.
– Хорошенький!
Да, правда. Интересно, чем он сейчас занят?..
Только мы с Леони ни разу не приводили своих мужчин. Хотя она много о своем рассказывала. Его зовут Джосс, он работает адвокатом; хотя он нравится Леони, она вряд ли продолжит с ним встречаться. Сегодня она объявила – с напускной бравадой, скрывающей разочарование, – что решила наконец порвать с ним раз и навсегда.
– Давно пора, но у нас был обалденный секс… И все равно он свинья. Могла бы догадаться, не впервой, – объясняет она с шутливой беспечностью.
– А что случилось? – спросила я.
Леони пожала плечами.
– Он из тех, кто спит с женщиной, постоянно твердит, какая она прекрасная, а знакомить с семьей и друзьями не торопится. Он мне неделями клялся, как ему не терпится меня представить, неделями приглашал в якобы свои любимые рестораны, где его никто не знал. Недели отличного секса и дорогих ужинов, причем только в безлюдных местах… А потом мы столкнулись с его коллегой. Угадайте, что Джосс сделал? Притворился, что меня нет! Представляете? Минут пять говорил с тем парнем, а на меня ноль внимания, хотя спал со мной по три раза в неделю. Я вдруг бах! – стала невидимкой. Угадайте, что он потом мне сказал? Так, погодите… – Она подозвала официанта. – Еще шотов, пожалуйста! У меня праздник!
Официант, молодой блондин с пучком, подошел к нам.
– По какому поводу?
– Узнаете. – Улыбка Леони озаряет всю комнату. – Как вас зовут?
– Бен.
– Так вот, Бен. Надеюсь, вы мне поможете. С минуты на минуту придет мой друг, а я хочу устроить ему маленький сюрприз. Когда войдет, проводите его, пожалуйста, до нашего столика. Сможете? Если застесняется, не обращайте внимания.
– Ладно. – Бен слегка растерялся, но включился в игру.
– Короче, когда он придет, я подам вам знак… Легок на помине! Вот он, Бен. Видите? Там, у двери. – Она показала на мужчину в костюме. Красивый, лет тридцати с лишним. Нарядный, в галстуке.
Алекс звонко расхохоталась.
– С ума сойти!
Я перевела взгляд на Леони.
– Познакомьтесь с Джослином, – заразительно улыбнулась она.
Бен проводил гостя к нашему столику. Джосс, похоже, растерялся, а увидев Леони и нас, застыл и отступил на шаг.
– Стой, не уходи! – попросила Леони. – Дамы, это Джослин. Джослин, это мои подруги. – Громкий голос Леони отвлек посетителей от разговоров. Джослин застыл в ожидании бури. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
– Джосс мне все твердил, как хочет познакомиться с моими друзьями. А со своими знакомить не хотел. Даже сказал вчера, что, хотя ему нравится со мной спать, он должен следить за своей репутацией. Коллеги перестанут его уважать, если узнают, что он встречается с толстушкой. «Ты прекрасная женщина, но мне нужна подходящая пара для выходов в свет». – Она глубоко вздохнула и крикнула во все горло: – Так выпьем же за Джослина Мура из фирмы «Морган, Мур и Браммолл», за юристов, семейное право, завещания и наследство! – Она еще повысила голос и жестом попросила посетителей встать: – За Джослина, скотину недели!
Весь бар засмеялся, захлопал и засвистел. Мы тоже встали и присоединились к аплодисментам. Леони насмешливо подняла бокал за Джосса.
– За толстушек! И да, если ты еще не понял, я тебя бросаю.
Джослин Мур смотрел на нее со злостью и ужасом. Необязательно было заглядывать в его «дом», все читалось на лице. С другой стороны, он стоял
