Инженер страны Советов - Евгений Владимирович Панов

на въезде и высматривал, не подъезжают ли высокие гости. И хотя техника была проверена и полностью готова, все равно немного потряхивало от волнения. Наконец ближе к полудню прибежал запыхавшийся Семен и сообщил о приближающихся машинах.

Небольшой кортеж из четырех автомобилей въехал на территорию аэродрома и остановился возле самой площадки, на которой стояли в ожидании своего часа оба наших вертолета. Из первой машины шустро выскочили четверо охранников и взяли под контроль периметр. Двери второго авто открыли, и оттуда выбрался Сталин, а следом за ним… Андрей Николаевич Туполев.

Я еще накануне отправил своего порученца уладить вопрос с присутствием Туполева на показе, и Рябов отчитался мне об исполнении. Вот только того, что его, так сказать, подбросит на своей машине Сталин, я никак не ожидал. В третьем авто, ожидаемо, приехал Берия, а четвертая «эмка» привезла Камова и Миля.

– Здравствуйте, товарищ Шершнев. – Сталин поздоровался со мной за руку. – И вы, товарищ Чкалов, тоже здравствуйте. Говорят, вы грубо нарушаете запрет врачей на полеты.

– Ничего подобного, Иосиф Виссарионович. Врачи запретили мне летать на всех типах самолетов, а это совсем даже не самолет. Это совсем другой аппарат. Да и здоров я, а они все придираются.

– Я думаю, что мы поможем товарищу Чкалову отбиться от наших медиков, и ему разрешат летать. Ну а вы, как я понимаю, товарищ Безумнов Семен Павлович? – Сталин пожал руку совершенно обалдевшему Семке. – И что вы можете сказать об этим машинах, товарищ Безумнов?

– Это очень замечательные машины, товарищ Сталин. – Семка аж встрепенулся, когда речь зашла о его любимых вертолетах. – Благодаря им можно производить поисково-спасательные операции как на суше, так и на море, доставлять грузы и высаживать людей на неподготовленные площадки. А применение вертолетов типа Шер-1 позволит осуществлять непосредственную поддержку войск на поле боя, уничтожать живую силу и бронетехнику противника, наносить штурмовые удары по укреплениям и прикрывать войсковые колонны и железнодорожные эшелоны в пути. Уникальная маневренность вертолетов позволит бороться не только с наземной техникой противника, но и с его авиацией. Это очень нужные машины.

Во как чешет. Похоже «Наставление по пилотированию и боевому применению вертолетов» Семка выучил наизусть, да еще и речей умных наслушался от меня и на ус себе все мотал.

– Ну раз вы, товарищ Безумнов, так говорите, то, значит, это действительно хорошие и нужные машины. – Сталин говорил без тени какого-либо сарказма. – Давайте, товарищи, посмотрим их, так сказать, в деле. Я уже видел на кинопленке, на что способны эти самые вертолеты, в том числе их боевые возможности. Начинайте показ, товарищ Шершнев.

Взлетели мы с Чкаловым синхронно. Набрав вертикально высоту в 50 метров, резким виражом разошлись в разные стороны. Затем Валера имитировал высадку десанта, зависал на одном месте на малой высоте, резко маневрировал, летел хвостом вперед, а я на Шер-1 изображал атаку на воображаемого противника, маневрировал и напоследок показал «воронку», центром которой был зависший на малой высоте Шер-2 под управлением Чкалова.

Пройдя в парном строю перед импровизированной трибуной, мы так же синхронно, как и взлетели, совершили посадку. Все получилось очень эффектно. Пока с Валерой шли от вертолетов к трибуне, успел заметить, как Сталин что-то обсуждает с Туполевым, а стоящие чуть в стороне Камов и Миль не сводят глаз с посадочной площадки.

– Товарищ Сталин, – начал я докладывать, – показательные полеты вертолетов Шер-1 и Шер-2 прошли успешно. Замечаний к технике нет.

– Поздравляю вас, товарищи! – Сталин пожал нам с Чкаловым руки. – Есть мнение, что за создание и испытание новых образцов техники вы достойны государственных наград. А теперь пойдемте, посмотрим ваши машины вблизи.

В течение следующего получаса Сталин очень внимательно осмотрел оба вертолета, задавал много вопросов и мне, и Семке, и Чкалову. В Шер-2 даже посидел на месте пилота. Через полчаса, забрав с собой Туполева, Сталин уехал. С ним уехал и Берия, оставив с нами Камова и Миля, которые буквально ощупывали стоящие перед ними вертолеты.

– Ну что скажете, товарищи? – Мнение этих двух человек было для меня особенно важным.

– Да мы тут с Николаем Ильичем рассуждали на тему, что вот так живешь себе, живешь, пишешь общую теорию несущего винта, с головой зарываешься в основы аэродинамики винтокрылых летательных аппаратов, и вдруг непонятно откуда появляется никому не известный парень и вот так вот запросто показывает два готовых этих самых аппарата. – Миль улыбнулся и протянул руку. – Но я искренне рад с вами познакомиться, товарищ Шершнев.

– Во всем и полностью присоединяюсь к коллеге. – Камов так же с улыбкой пожал мне руку. – Обскакали вы нас, батенька. Пока мы с теорией возились, вы, так сказать, решили все вопросы с практической точки зрения.

– Поверьте мне, Николай Ильич и Михаил Леонтьевич, в том, что вы видите перед собой эти два вертолета[40], я именно так называю подобные летательные аппараты, вашей заслуги как бы не больше, чем моей. Но пока не будем об этом. Так каково будет ваше мнение об этих машинах?

– Думаю, Николай Ильич со мной согласится, что мы оба в полном восторге! – Миль от возбуждения энергично размахивал руками. – Это же воплощение наших самых смелых идей. А какие перспективы открываются, если дадут продолжить разработки по ним.

– Перед тем как ехать сюда, товарищ Сталин беседовал с нами и настоятельно посоветовал прислушаться к вам, товарищ Шершнев, – вступил в разговор Камов. – Насколько я понял, у вас есть для нас какое-то предложение?

– Ну, во-первых, меня зовут Михаил Андреевич, так что давайте уж обойдемся без официоза. А во-вторых, предложение у меня такое: как вы смотрите на то, чтобы создать конструкторское бюро вертолетной техники и возглавить его? В КБ-ВТ, так назовем его сокращенно, будет два отдела, и каждый из вас возглавит один из них. Один отдел будет заниматься разработкой вертолетов одновинтовой, или, как я ее назвал, классической схемы, а другой отдел – вертолетов с соосным расположением несущих винтов. Много времени на раздумья дать по некоторым причинам, о которых расскажу позже, не могу. Так какой будет ваш положительный ответ? – схохмил я напоследок.

– Вы, Михаил Андреевич, наверное, не в курсе, что до последнего времени я работал в опытном конструкторском бюро по винтокрылым аппаратам, – Миль говорил, не отрывая взгляда от машин, – а совсем недавно я узнал, что мне хотят предложить должность заместителя директора на строящийся завод по производству автожиров[41]. Директором и главным конструктором туда назначают Николая Ильича. И я не знаю, как он, но я, пожалуй, приму ваше предложение.

– Я с вами, – ответил Камов не задумываясь.

– Тогда спешу вам сообщить, что строящийся завод не будет выпускать автожиры. Принято решение о строительстве первого в мире вертолетного завода. Вы оба также