Серебряная пуля - Гарри Стейн

Эмма — самое большое удовольствие в моей жизни. Она помогает сохранять внутреннее равновесие, выслушивает мои жалобы. Хотел бы быть для нее таким же хорошим мужем, какой хорошей женой она стала для меня.

И, если даже когда-нибудь успех придет, это будет ее успех.

Фэйт Берн, лежа в кровати в ожидании процедуры, казалась спокойной, как и следовало предполагать.

— Это наша девочка, — ободряюще проговорила медсестра Маккорвей, прикрепляя трубку к ее руке. — Вы не ждете, что благодать немедленно снизойдет на вас.

С тех пор как Фэйт стала четвертой в очереди — раньше это место принадлежало Ханне Дитц, которая не имела ничего против отсрочки, — уже было сделано три процедуры. И они становились обыденным делом. И в общем-то Логан, стоявший в стороне, был единственным представителем троицы. Они решили, что «необходимость дежурств» можно поделить на троих.

— Правильно, — кивнула Мэрион Уинстон, — это дело — пара пустяков. — Представительница службы заботы о пациентах положила руку на руку Фэйт. — Вы так хорошо лежите, что я бы не прочь испытать такое удобство.

— Эй, — сказала Фэйт, натянуто улыбаясь, — не волнуйтесь, поменяться местами можно в любой момент.

Они впервые встретились накануне вечером, перед появлением Фэйт в институте, но было совершенно ясно, что Уинстон и Берн сразу поняли друг друга, и даже Логан вынужден был признать, что Мэрион обладает особым даром общаться с пациентами, нуждающимися в поддержке.

— Еще долго? — Фэйт потянулась, чтобы увидеть над головой бутылочку с соединением Q.

— Сейчас, минуточку, — сказала Маккорвей. — Вам сказать, когда начнется?

— Конечно. Это ведь моя жизнь.

— Ну, тогда готовьтесь, дорогая. Я дам вам знак. — Маккорвей подождала несколько минут и открыла зажим. — Ну вот, пошло.

Пациентка набрала воздуха и, уставившись в потолок, лежала неподвижно, очень стараясь расслабиться. Логан глянул на часы. Девять тридцать восемь. Ну, в десять он, наверное, сможет уйти.

Прошло две минуты. Потом еще одна.

— Что-то не так, — вдруг заговорила Фэйт. — Я как-то странно себя чувствую.

Логан подскочил к ней.

— Что, Фэйт? Что?

— Прекратите вливать лекарство! Пожалуйста!

— А в чем дело? Скажите! — Логан посмотрел на Маккорвей. На ее лице он увидел отражение собственной напряженной озабоченности.

— Мне холодно! И меня сейчас вырвет.

Логан подумал о худшем развитии событий: допустим, у нее анафилаксия — очень сильная токсическая реакция, похожая на ту, что возникает у очень чувствительного человека, аллергика, при укусе пчелы.

Но нет. Он отбросил такой вариант. Симптомы проявились бы сразу, с самого начала введения лекарства. В первые секунды пациентка начала бы тяжело дышать, потеряла бы сознание. А дыхание Фэйт не было тяжелым, цвет лица нормальный.

— Какое давление? — спросил он Маккорвей.

Та измерила.

— Сто двадцать пять на восемьдесят.

— Пульс?

— Семьдесят пять.

Тоже нормально.

Короче говоря, проблема в волнении. Логан кивнул в сторону тележки, стоявшей на случай экстремальной ситуации.

— Приготовьте миллиграмм лоразепама внутривенно. Вместо валиума.

Он склонился к пациентке и ласково заговорил:

— Фэйт, я почти уверен, что ничего серьезного нет. Мы дадим вам лекарство, и оно поможет вам расслабиться.

— Нет. Мне нужен эпинефрин!

В других обстоятельствах Логан бы просто рассмеялся. Требование больной означало, как мало она понимает в медицине. Эпинефрин больше известен как адреналин, он ускоряет сердцебиение, спастическое сокращение мышц, что может вызвать другие сердечные болезни, особенно в возрасте Фэйт Берн.

— Я в общем-то не думаю, что это необходимо, — сказал он. — Давайте подождем несколько минут.

— Доктор, женщина говорит, что ей плохо.

Вздрогнув, Логан посмотрел на Уинстон, стоявшую по другую сторону кровати.

— Мисс Уинстон, я контролирую ситуацию.

— Я в этом не уверена. Я бы хотела, чтобы вы вызвали дублера.

Черт побери! Что с этой сукой?

— Я вас уверяю, в этом нет необходимости, — ответил Дэн. — То, как миссис Берн описывает свое состояние, показывает, что ее жизни ничто не угрожает.

Если бы ему продержаться еще пару минут, он знал, что все само рассосется. И всем станет ясно, что волноваться не о чем.

— Послушайте, — добавил он, — я думаю, надо быть поосторожнее и не переусердствовать. Сестра Маккорвей!

Он перехватил взгляд медсестры, брошенный на Уинстон.

— Да, доктор?

Господи, неужели и с ней будут проблемы?

— Вы уже несколько раз делали эту процедуру, может, вы сможете подбодрить больную?

— Оставьте при себе ваши успокоительные речи, доктор. Фэйт нуждается в помощи.

— Мисс Уинстон, — проговорил он ровным голосом, стараясь выиграть время. — Эту процедуру мы делали уже несколько раз, и никаких побочных явлений не было.

Казалось, все более или менее успокоились. Но вдруг Фэйт Берн взвыла снова, приковав к себе взоры всех присутствующих.

— О Боже! Помоги! Не дай им убить меня.

Уинстон взяла ее за руку.

— Обещаю, этого не случится! Доктор Логан, я настаиваю на том, чтобы вы…

— Нет! — отрезал он. Сейчас ему приходилось прилагать физические усилия, чтобы не взорваться. — Но если это вам поможет…

Он поднял телефонную трубку и набрал номер медсестринского пункта.

— Это доктор Логан из палаты 314. Я хотел, чтобы кто-то из дублеров пришел сюда. — Положив трубку, он посмотрел на часы. Чтобы самому быть уверенным, что все в порядке, надо подождать тридцать секунд. — Я просто хочу сказать, что опасный момент миновал, и, как видите, у миссис Берн нет негативной реакции на лекарство.

Он почти рассчитывал на извинение. Но вместо этого Уинстон только крепче сжала руку Фэйт.

— Все в порядке. Не надо беспокоиться.

Теперь, когда волнение улеглось, Логан взглянул на Уинстон с холодным презрением.

— Мисс Уинстон, вы не из числа медперсонала. Я был бы очень вам благодарен, если бы вы отошли от больной.

— На вас ложится ответственность, доктор, за случившееся с ней. А я здесь выполняю свою работу.

— Да, и вам предстоит научиться понимать, что и остальные тоже выполняют свою работу. И не только понимать, но и уважать это.

— Что происходит? В чем дело?

В дверях стояла Сабрина.

— Доктор Комо! — воскликнула Уинстон. — Слава Богу!

Логан кивнул Сабрине.

— Боюсь, мы не поняли друг друга. Но, думаю, можно признать, что уже все в порядке. — Он посмотрел на пациентку. — Вам лучше, Фэйт?

— Не знаю. Кажется, да.

— Тем не менее, — сказала Уинстон, — я считаю, что миссис Берн будет чувствовать себя гораздо лучше, если ею займется доктор Комо.

Логан, не мигая, смотрел на нее. Твою мать, леди! Шла бы ты куда подальше!

— Это правда, Фэйт? Вы хотите этого?

Берн выпалила без колебаний:

— Да. Хочу.

— Ну что ж, пусть так и будет. — И твою мать тоже! — Доктор Комо, — сказал он, криво улыбаясь, — итак, теперь все это ваше.

— Да, — кивнула она совершенно бесстрастно. — Спасибо, доктор Логан.

И Логан большими шагами вышел из палаты, взвалив на любимую женщину всю неразбериху, а ведь сначала это было самой обычной процедурой.

В следующие дни Логан снова и снова прокручивал в голове случившееся. Эта женщина бросила ему серьезный вызов — может ли он вообще быть врачом. И это в его же курсе лечения!

Конечно, самое хорошее — сохранять хладнокровие. Он очень надеялся, что слух о происшедшем не расползется по институту. И через неделю он уже почти поверил в то, что такое возможно.

Но как-то днем в пустынном холле, где обычно толпились молодые сотрудники, к нему бочком подкатил Аллен Атлас.

— Итак, я слышал, одна из пациенток отказалась от тебя в твоем курсе лечения?

Логан повернулся к нему. Ублюдок широко улыбался.

— Разве это не подтверждает, что нужен другой метод? В протоколе доктора Стиллмана врач отвечает за все.

— Обо мне не волнуйся. И в нашем протоколе тоже. — Он сам не знал, как у него вырвалось: — Результаты пока весьма обнадеживающие.

— Ты полное дерьмо, Логан. — Но, несмотря на нарочитое презрение. Атлас не мог скрыть интереса.

— Очень обнадеживающие, — повторил Логан, чтобы не было пути назад. — Мы уже получили кое-какие результаты. Опухоль уменьшилась.

— Опухоль уменьшилась? Большое дело!

— Ты, конечно, можешь меня переубедить, если я не прав, но мне кажется, раньше ты не разевал так свой поганый рот. Что с тобой? Ты прямо копируешь тех ребят.

— Лучше поговорим, когда у тебя будут настоящие результаты. Когда опухоль уменьшится наполовину. Вот тогда это результат, Логан. Ты и сам понимаешь.