Убийца манекенов - Инна Бачинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пауза затягивалась. Тишина звенела. Аудитория перестала дышать и пожирала Федора глазами.
– Господа студиозусы, – начал он негромко. – Я собрал вас здесь, чтобы задать некий вопрос. – Пауза.
Ожидание и напряжение возрастали. Муха билась в истерике.
– Всего один-единственный, жизненно важный вопрос…
Новая томительная пауза.
– Что такое философ? – раздельно, чеканно, с ударением на каждом слове.
– На современном этапе? – выкрикнули с галерки.
– Вообще. Философ вне времени, господа. Какие, по-вашему, качества присущи ему? Я намеренно не говорю «настоящему» философу, других нет. Согласны?
Аудитория промолчала, чувствуя подвох. С Федором нужно было держать ухо востро, все знали.
– Итак! Прошу, господа! Что такое философ?
Секундная заминка – и со всех сторон понеслось:
– Эрудит!
– Демагог!
– Болтун! – Смех.
– Зануда!
– Выпендрежник! – Радостный смех и аплодисменты. Федор приподнял бровь.
– Схоласт!
– Людовед! – Хихиканье.
– Душелюб!
– Кабинетный ученый!
– Оторванный от жизни!
– Знаток жизни!
– Трепло! – Смех.
– Аналитик!
– Синтезатор! – Смех.
– Книжный червь!
– С чувством юмора!
– Зрит в корень!
– Отшельник!
– Заумный!
– Витает в параллельной реальности!
– Не знает жизни!
– Не занимается спортом!
– Не ходит в магазин!
– Никогда не женится!! – Хохот. Насчет «не женится» – очередная легенда про Федора, который якобы однажды сказал, что истинный философ никогда не женится, и поэтому… вот так, господа. Как Кьеркегор, который никогда не женился и был счастлив. В отличие от Сократа, который был женат, о чем весьма сожалел всю жизнь.
Федор поднял руку. Дождался тишины и спросил:
– Как по-вашему, философу необходимо воображение?
– Необходимо!! – закричали вразнобой.
– А фантазия?
– Необходима!!!
– Зачем?
Небольшая пауза и выкрики:
– Для погружения в глубины разума!
– Для видения скрозь! – Хохот.
– Чтобы объять необъятное!
– Чтобы разобраться и понять!
– Врубиться!
– Хорошо, господа. Принимается. Едем дальше. Следующий вопрос. Не такой важный, как первый, но тем не менее. Можно ли сказать, что фантазия и воображение подталкивают мыслительный процесс?
– Можно!!
– Хорошо. Согласен. Вот мы и подошли к теме нашего форума, господа студиозусы. Философия и фантазия. Кто из философов был фантазером, как по-вашему?
– Платон с «Диалогами»!
– Томмазо Кампанелла! «Город солнца»!
Федор довольно кивал. Иногда он жалел, что не родился пару тысяч лет назад, не имел своей философской школы, не расхаживал с учениками по аллеям сада в прекрасный летний день и не беседовал неторопливо на разные отвлеченные темы вроде смысла жизни и соотношения оного с нумерологией. В тоге, сандалиях и лавровом венке. Искусство красивой неторопливой беседы, увы, утраченное в наше лихорадочное время…
– Томас Мор! «Утопия»!
– Фрэнсис Бэкон! «Новая Атлантида»!
– Браво. – Федор поднял обе руки. – А теперь, после того как мы установили, что такое философ, я предлагаю вам небольшую, но тем не менее серьезную исследовательскую работу… философское эссе на тему… – Пауза. – На тему…
Новая пауза. Нетерпение достигло предела. Интриган Федор загадочно молчал.
– Я бы даже сказал, криминально-философское, – уточнил он. – На тему «Убийца манекенов»!
Бомба разорвалась. Шепоток, полный недоумения, пробежал по аудитории, студенты во все глаза уставились на своего преподавателя, на по-движных физиономиях появились недоумение и рождающееся подозрение – это что, прикол такой?
Федор помолчал значительно и сказал:
– Вы все, разумеется, в курсе, что некто, назовем его… «убийца манекенов», разбивает витрины, вытаскивает манекены, причем исключительно женские, и вешает их на… чем-нибудь. Первый был… вернее, была повешена на дереве; вторая на киоске; третья на рекламном щите кока-колы. Для этого преступник пользуется шарфами, которые приносит с собой. Обратите внимание, не веревкой, а шарфами. Это неспроста. Это, несомненно, о чем-то говорит. О его эстетических взглядах, например. Он очень осторожен и хитер, поймать его до сих пор не удалось. Хотя, сами понимаете, полиция пытается. По городу ползут разные слухи и домыслы…
– Он сначала манекен, а потом человека прикончил! – выкрикнул кто-то с места.
– Есть такое мнение. Вернее, было. Настоящий убийца женщин уже арестован. А вешатель манекенов пока на свободе. Есть много мнений насчет того, кто он такой и зачем делает то, что… делает. Я считаю, что это уникальная возможность для вас проявить аналитические способности, фантазию, умение рассуждать, аргументировать и отстаивать собственную точку зрения. Думать. Постарайтесь сделать оригинальную работу, а не коллективную. Проведем… э… теоретическое философско-криминальное расследование. Согласны?
– Согласны! – радостно ответила аудитория.
– А эксперимент можно? – Смех и крики одобрения.
– Нельзя. Исключительно теория, аналитика и полет мысли. Кто сказал сегодня, что философ «зрит в корень»? Вот и «позрите». Позволю себе слегка подтолкнуть ваше воображение. – Федор присел на край стола, сложил руки на груди и обвел взглядом аудиторию. – Кто помнит, что такое «рефлексия»? – Он кивнул, увидев поднятую руку.
– Размышления о происходящем в собственном сознании!
– Осознание того, как тебя воспринимают в обществе.
– Верно. В криминалистике это умение поставить себя на место другого, проанализировать его поступки и предугадать шаги. Вот и поставьте себя на место убийцы манекенов. Представьте, что вы – это он. Вы приносите с собой шарф, разбиваете витрину, вытаскиваете манекен… и так далее. Снова и снова. Зачем?
– Он псих!
– Не исключено. Но к этому мы еще подойдем. А пока о рефлексии. Кто он? Из нашего города или приезжий? Возраст. Образование. Характер. Каким вы его видите. Если это мессидж – то какой? Что он хочет сказать?
– Мотив! – выкрикнули из глубин.
– Мотив. – Федор помолчал. – Теперь еще один термин. «Пе-ди-о-фо-бия», – произнес он по слогам. – Кто знает, что это такое? – Молчание было ему ответом. – Объяснять не буду, найдете сами. Это к вопросу о психах и фобиях. Запишите. Педиофобия.
Он с удовлетворением заметил, что ребята бросились доставать ноутбуки.
– Нашел! – выкрикнул кто-то. – Боязнь кукол!
– Чего?!
– Боязнь кукол! И вообще всяких искусственных антро… поморфных созданий.
– Это каких?
– Похожих на человека. Человекоподобных.
– Правильно, – похвалил Федор. – Кстати, об этом интересно сказано в романе Лема «Маска». Да и другие тоже писали. Честертон, например. И так далее. Человек всегда боялся механических кукол, считая их порождением дьявола. Эта боязнь распространяется и на роботов. Помните «Я робот» Азимова? Не кино, а роман? Советую прочитать. Это о фобиях. Теперь об эссе. Пишите кратко, помните, что краткость – сестра…
– Таланта!!
– Правильно. Не больше одной печатной страницы. Мы выстроим его социальный портрет и…
– И его повяжут?
– А что, ментовка опять в тупике?
– Еще чего – помогать этим козлам!
На скептиков зашикали.
Федор, дождавшись тишины, сказал внушительно:
– Как вам, должно быть, известно, я в прошлом работник милиции или, как вы выразились, мент. Так что попрошу. Насчет того, что его повяжут, – не исключаю. Более того, я в этом уверен. Преступник один, вас – легион. Устроим охоту на лис. Пошевелите серыми клеточками. Мы создадим виртуальный портрет убийцы манекенов, так сказать… социоробот. Мы проделаем аналитическую работу, которую не в состоянии проделать работники полиции и…
– Им серых клеточек не хватает? – выкрикнул какой-то нахал с галерки.
Федор проигнорировал бестактность. Сказал после паузы:
– Кстати, господа, вы не упомянули еще об одном очень важном качестве философа. Это широта взглядов и терпимость. Терпимость к инакомыслящему. К чужому человеку, чужой идее, чужому мнению. Запомните это. Это еще называется коммукативной толерантностью. Хотя справедливости ради необходимо заметить, что между философами иногда случаются драки и различные философские школы, мягко выражаясь, не одобряют друг друга и враждуют. Но это по отшению к своим, а к человечеству в целом они терпимы. Все ясно?
– Ясно!
– Работу подписывать?
– На ваше усмотрение. Мне важны не имена, а идеи. Хотя и автор тоже, любопытства ради. Но не настаиваю. Кстати, вспомнил! Нас пригласили в музей манекенов. Есть желающие?
– Есть!
– Значит, пойдем. Еще вопросы? Нет? Ежели нет, то вы свободны. Идите и не грешите!
– Аминь! – брякнул какой-то остряк.
На том и расстались. Федор Алексеев ушел, а студенты все шумели и не желали расходиться. Обсуждали убийцу манекенов, а заодно и Алексеева. Леша Лаптев вспомнил дело доктора, наделавшее в свое время много шума, и горячо убеждал всех, что если бы не Федор… «Философ – сыскарь, каких поискать, – кричал в азарте Леша. – И если он дал задание написать про убийцу манекенов, значит, он на тропе! У него не только голова варит! У него черный пояс в карате! Как он молотил Кристину… это мужик такой, Кристина, а потом сказал, что доставал велосипед с антресолей. Нет, Федя – классный мэн! Пруха, что он работает у нас!»
