Догмат и мистика в Православии, Католичестве и Протестантстве - Михаил Новоселов

{337}

Игнатий Лойола [112]

«Беседа совершается тогда, когда человек вообразит перед собою Иисуса Христа, распятого на кресте».

Из поучений Игнатия Лойолы о созерцании

«Сам от себя не строй воображений и, которые сами строятся, не внимай тем, и уму не позволяй напечатлевать их на себя. Ибо все сие, совне будучи печатлеемо и воображаемо, служит к прельщению души. Ум и сам по себе естественную имеет силу мечтать и может легко строить призрачные образы того, чего вожделевает… Тогда испытывающий сие бывает уже мечтателем, а не безмолвником».

Св. Григорий Синаит, подвижник XIII в.

{338}

«Избави вас, Господи, от восторженных молитв. Восторги, сильные движения с волнениями суть просто кровяные душевные движения от распаленного воображения Для них Игнатий Лойола много написал руководств. Доходят до сих восторгов и думают, что дошли до больших степеней, а между тем все это мыльные пузыри: настоящая молитва тиха, мирна, и такова она на всех ступенях».

«Письма о христианской жизни» еп. Феофана. Выпуск 1-й и 2-й. Изд. 2-е, 1900 г., Москва, стр. 25

«Воображение—способность формировать и удерживать образы — есть способность чернорабочая… самая низшая! Уж поэтому не след ему позволять являться со своими образами в высшую область, какова молитва… Если допустите образы, то есть опасность молиться мечте... Помнится одно, сказанное о старце, который всегда образно представлял Бога. Когда ему растолковали, что так не следует, он сказал: «Вы отняли у меня Бога»… А у него отняли не Бога, а мечту его».

Собрание писем святителя Феофана. Вып. 7-й, стр. 24 и 25

{339}

Игнатий Лойола родился в 1491 году в Испании, в аристократической семье. Юношеские годы он провел при дворе испанского короля, в молодости увлекался, как и Франциск, средневековыми романами. Он был честолюбив, в 30 лет он участвовал в сражении с французами при защите Памилуны, причем был тяжело ранен. Во время болезни он начал читать жития святых, подвиги которых — в особенности Франциска Ассизского — получили в глазах его такую же цену, какую раньше имели подвиги рыцарей и героев. Пример Франциска увлек Лойолу. Величие апостольского поприща рисовалось в его воображении, и он решил посвятить себя проповедничеству. Сначала он предался (в небольшом городке Каталонии Манрезе) аскетической жизни. Он впоследствии сознавался, что его тогда осеняли различные видения. Затем в 1528 году он отправился в Париж, чтобы получить богословское образование. В Париже он образовал кружок друзей, которых увлек на дело проповедничества. Кружок этот окончательно сформировался в 1534 году. В 1537 году Лойола отправился в Рим; там он добился благословения папы на учреждение ордена {340} Иисуса. Устав этого ордена был. утвержден в 1540 году. Лойола сумел прочно организовать и развить это учреждение, создав из него могущественное орудие для католической пропаганды. Несомненно, что Лойола обладал громадным организаторским талантом. Умер Лойола в 1556 году в Риме. Почти через семьдесят лет после его смерти католическая церковь причла его к лику святых.

Игнатий Лойола, развивший мистику Франциска Ассизского, оставил католическому миру яркую память о своей мистике; он написал, в числе прочих своих сочинений, замечательное руководство к достижению экстатических состояний. Называется это руководство «Духовными упражнения».

Переходя к ближайшему рассмотрению «Духовных упражнений» Лойолы, мы видим, что после первых шагов упражнений, признаваемых весьма важными, — а именно, упражнений отшельника в проверке своей совести (examen) и в раскаянии в грехах [113] — следующие главнейшие упражнения определяются у Лойолы терминами mediter и contempler.

{341}

Под словом meditation понимается упражнение в созерцаниях абстрактных (абстрактною мыслью), «когда память человека восстановляет в уме воспоминание о какой-либо христианской, догматической или моральной истине, когда вместе с тем мысль начинает стремиться к проникновению ее, а воля подвижника направлена к подчинению истине, к внушению себе желания привязаться к ней [114].

Под словом же contemplation понимается созерцание не чего-либо абстрактного, но созерцание истины, воплощенной в жизни Спасителя, причем душа человека «приучается в своем воображении видеть и слышать Слово, сделавшееся плотью, сживается с Богочеловеком, созерцает Его» [115].

Наконец, у Лойолы, кроме этих созерцательных состояний, есть еще высшее состояние — «application des sens»; это «когда напряжение работающего воображения уже кончилось, когда мистерия из жизни Спасителя является свободно пред душою созерцающего, когда она происходит перед его глазами и производит впечатление на все его телесные чувства» [116].

{342}

Метод введения человека во все эти созерцания следующий: предмет или сюжет созерцания, по Игнатию Лойоле, должен быть предусмотрен заранее и распределен на два или три пункта, которые приковывают память и которые содержат в себе обстоятельства, достойные быть отмеченными. Затем аскет приступает к началу упражнений, называемому «введением» (prelude). Он овладевает своею памятью, своим воображением и своею волею. «Память снабжает его заранее фиксированными в мозгу пунктами. Воображение создает из них нечто вроде картины, сердце горячо в молитве просит познания и любви, и все это делается как бы в присутствии Самого Иисуса» [117].

По словам католической книги «Manrese», Игнатий предполагает с помощью этих упражнений, и прежде всего упражнений в проверке своей совести и раскаяния в грехах, дать человеку возможность достигнуть следующего: если начинающий свой подвиг человек и греховен, но если он вооружен доброю волею, если рассудителен, если свободен для подвига (господин своего времени и своей будущности), то из такого, {343} хотя и «жалкого грешника», Игнатий надеется сделать святого человека, и даже большого святого [118],

Мы приведем из книги Игнатия Лойолы «Exercices spirituels» примеры его созерцательных упражнений.

Мы сказали выше, что, по указаниям Лойолы, предмет или сюжет созерцания должен быть предусмотрен заранее и распределен на два или три пункта, которые приковывают память и которые содержат в себе обстоятельства, достойные быть отмеченными.

Возьмем сначала примеры таких пунктов, которые Лойола советует упражняющемуся фиксировать в своем мозгу пред созерцанием ада. (Цель этого созерцания — привести отшельника к искреннему раскаянию в грехах). Первый пункт состоит в том, чтобы упражняющийся видел с помощью воображения ужасный пламень ада. Лойола говорит: «Я буду там видеть, буду внимательно смотреть на души людей, заключенные в свои горящие тела, как бы в вечные темницы». Второй пункт заключается в том, «чтобы также с помощью воображения слышать стоны, жалобы, раздирающие душу {344} крики, раздающиеся в этом гибельном месте, слышать проклятия, которые постоянно изрыгаются против Иисуса и Его святых». Третий пункт состоите том, чтобы опять-таки вообразить, что обоняешь дым, серу, смолу, одним словом, тот отвратительный запах, который «должен испускать вертеп всякого рода гнили». Четвертый пункт: «Испробуйте все, что есть самого горького на свете. Постарайтесь сделаться таким образом чувствительными к слезам, которые беспрестанно проливают отлученные; постарайтесь быть чувствительными к угрызениям — этому червю, раздирающему грешников» [119].

Теперь приведем пример упражнений, называемых «введением» (preludes). Введения, которые мы сейчас берем, относятся к созерцанию «Первого дня воплощения Бога — Слова». Первая прелюдия этого созерцания заключается в том, «чтобы представить себе, как будто это было перед глазами, весь исторический ход мистерий воплощения, а именно: как три Божественные лица Святой Троицы взирают на эту землю, населенную людьми, целыми тол{345}пами стремящимися в ад; как Троица Святая, тронутая состраданием, решает ниспослать Слово воплотиться в человека, чтобы спасти род человеческий; как следствием этого решения было то, что в предопределенный день архангел Гавриил явился посланником к блаженной Деве Марии». Вторая прелюдия состоит «в живом воображении местности, которую как бы видят перед своими глазами. Здесь представляют себе сначала землю, населенную различными племенами, и в одном уголке этой вселенной, в Галилее, в Назарете — маленький домик, где живет Святая Дева». Третья прелюдия, — «это мольба о познании мною, молящимся, тайны воплощения Слова ради меня, мольба о том, чтобы познание это все более и более воспламеняло мою любовь к Нему и заставляло меня исключительно Ему служить» [120].