Пламенеющий Ангел - Терри Брукс

Он кивнул, подумав, однако, что таким образом безопасность морфа окажется под угрозой. Но, с другой стороны, от морфа мало толку, если она не будет общаться с ним и не выяснит, чего он хотел от нее и как этого достичь. Не было никакой рациональной причины считать, будто катание в санях сможет кардинально изменить хоть что-нибудь, но что поделаешь? Нест несколько раз подходила к Малышу Джону перед обедом, сидела рядом с ним, пыталась поговорить, но все безрезультатно. Она была так же озадачена поведением морфа, как и Джон, но пробовала все подряд, неважно, насколько действенным это выглядело.

— Может быть, Малышу Джону понравится Кайл, — предположила она, как будто прочитав его мысли. — Может быть, он заговорит с тем, кто ближе ему по возрасту.

Росс кивнул, помогая ей разложить приборы и салфетки, в то время как Нест расставляла на столе тарелки и ставила стулья. Морф принял форму мальчика неслучайно, была на то причина. Может быть, если обращаться с ним, как с ребенком, что-нибудь и получится. Лучшего пока ничего не приходило в голову. Джон ощущал себя опустошенным из-за событий последних двадцати дней. Цыганский морф оказался непосильной ношей, тащить которую становилось все сложнее.

Они сидели за столом и ели жаркое с горячими булочками и маслом, запивая холодным молоком. Морф к еде не притронулся. Зато Харпер уплетала за троих. Потом они убрали посуду, надели свитера, парки, ботинки, шарфы и перчатки и направились на улицу. У Нест нашлось достаточно одежды, которая подошла гостям, даже Россу: ему досталась одежда, оставшаяся от ее семейной жизни с Полом. Вечер был тихим, морозным, ветер совершенно отсутствовал. Снег же продолжал падать густыми, мокрыми хлопьями. Морозная корка поскрипывала под подошвами башмаков. Снег во дворе был девственно чист, поэтому им пришлось прокладывать собственные дорожки.

Росс довольно бойко ковылял позади группы, и его посох оставлял глубокие отверстия в снегу. Он постоянно оглядывался, беспокоясь о безопасности Малыша Джона. Краем глаза он уловил движение среди кустов. Между деревьев, окаймлявших участок, пролетела сова, на шее ее замерла маленькая тень — Пик, ведущий патрулирование.

— Мамочка, смот'и! — кричала Харпер, пританцовывая от радостного возбуждения, открыв рот и ловя язычком снежинки, которые как будто принимала за мороженое: — Ммм, к'убника! Ммм, ванийное!

Они пересекли открытое пространство бейсбольных площадок, направляясь к восточной оконечности парка и санному спуску. Вокруг ярко горели фонари, повсюду стояли машины, со склонов холмов доносились радостные крики и визг: там уже вовсю катались на санях. Росс вглядывался сквозь снежную пелену, пытаясь рассмотреть что-либо между лениво падающими хлопьями на фоне черного неба. Вот спуск уже хорошо виден, темнеет впереди, желоб напоминает скелет доисторического ящера.

— Мамочка, мамочка! — в восторге вопила Харпер, ловя Беннетт за руку, заставляя идти быстрее.

Они обнаружили Роберта рядом с санями. Кайл играл в снежки с другим мальчиком. Нест представила всех друг другу. Роберт, казалось, был рад повстречаться с Беннетт Скотт и Харпер, но на Росса взглянул с подозрением. Росс не винил его за это. У Роберта Хепплера не было причины вспоминать его с удовольствием. Но Роберт энергично пожал ему руку, как будто подчеркнув свою решимость справиться с неприятным осадком, и пригласил всех кататься.

Санный спуск существовал в Синиссипи-парке со времен, когда Нест была ребенком. Предпринимались различные попытки ликвидировать его как небезопасное сооружение, ибо спуск часто становился угрожающим жизни и здоровью детей. Но всякий раз дело ничем не кончалось: возмущенные жители Хоупуэлла отстаивали любимую игрушку своего детства.

Спуск был снабжен эстакадой из деревянных брусьев, скрепленных вместе стальными болтами, и поставлен на бетонную основу. Платформа высотой пятнадцать футов была окружена со всех сторон крепкими поручнями, к ней вела лестница. Одновременно на платформе могли разместиться только две команды: одна — сидящая в санях и готовящаяся к старту, другая — на очереди. Спуск вел с вершины холма до излучины реки, выходя на открытый лед. Снег со льда убирали до самой пристани и железнодорожных путей. Сани с большим количеством ездоков могли уехать достаточно далеко.

На вершине спуска всегда находился служащий парка. Он откидывал в сторону тяжелый деревянный рычаг и выпускал сани, готовые к спуску.

Посмотрев вблизи на происходящее, Росс отвел Нест в сторонку.

— Я не могу на это пойти, — тихо сообщил он ей. — Мне сюда не забраться.

— Ох, я и забыла, — Нест взглянула на его трость.

— Так что я лучше подожду здесь.

Она кивнула.

— Хорошо, Джон. Я за ним присмотрю.

Не требовалось спрашивать, о ком она говорит. Так что он стоял и смотрел, как Роберт ведет всех к лестнице, везя сани. На подъеме Нест взялась за нижний край саней, помогая Роберту. Росс посмотрел вниз, где настил надежно крепился на подпорках, переходя в длинную-предлинную ледяную трассу. Вдоль трассы горели огоньки, помогая хорошо видеть путь. Дальше, на льду, было уже темно.

Группа Роберта поднялась на платформу и теперь ждала своей очереди. Росс пошевелился на снегу, по-удобнее облокотился на посох, всматриваясь в пространство между деревьями. Вот в тени мелькнула пара пожирателей. Он напрягся, потом велел сам себе: «Хватит дергаться!» Здесь повсюду огни и полно людей. Несколько пожирателей, крадущихся в темноте, вовсе не значат ничего страшного.

Он поднял глаза, надеясь увидеть Пика, но не обнаружил его.

Несколько минут спустя группа Роберта уже усаживалась в сани. Роберт впереди, за ним Кайл, потом Беннетт, Харпер, Малыш Джон и Нест — каждый обхватывал ногами впереди сидящего, а руками держался за его плечи. Кайл и Харпер смеялись и кричали. Малыш Джон вглядывался в темноту.

Когда открыли задвижку, сани заскользили вниз, в ночь, набирая скорость, их полозья издавали пронзительный звук: «Вжжжжик!» Они неслись вниз, вниз, сквозь холод и снег, сквозь мороз, сквозь крики и визг. Росс следил за ними. Вот они достигли льда и скрылись из виду.

Вокруг уже выстроились другие семьи, ждущие своей очереди.

Беннетт Скотт, однако, одного спуска хватило. Харпер, сумасшедшая девчонка, буквально не давала ей проходу. Она визжала и завывала, словно банши,[5] всю дорогу во время спуска, потом истерически хохотала, когда он закончился, а потом умоляла повторить развлечение.

— Мамочка, мамочка, идем скоей, идем скоей!

Если спуск не доконал Беннетт, то подъем довершил начатое, ибо к тому времени, когда они поднялись, она тяжело дышала и отчаянно хотела курить.