Двойник Декстера - Джеффри Линдсей

К счастью, он был не в настроении разговаривать и пристально рассматривал других детей, которые вылезали из машин и входили в школу в сопровождении родителей или одни. Разумеется, я тоже внимательно их изучал.

— Стив Байндер, — вдруг сказал Коди, и я рефлекторно подпрыгнул. Он взглянул на меня с легким удивлением и кивком указал на рослого мальчика со сросшимися бровями, который прошел мимо нас.

Я повернулся к Коди и пожал плечами; он тоже.

— Дерется, — заметил он.

— Он тебя обижает? — спросил я, и Коди снова пожал плечами. Прежде чем он успел ответить словами, я ощутил на шее странный легкий холодок, и незримая масса в глубине моей души неловко перевалилась с места на место. Я обернулся и осмотрелся. Несколько машин въехали на парковку, направляясь на близлежащие свободные места. Я не видел в них ничего зловещего или необычного, что заставило бы пробудиться Пассажира. Просто короткая вереница мини-вэнов и потрепанный «кадиллак» как минимум пятнадцатилетней давности.

На короткое мгновение я задумался, нет ли в одной из этих машин Свидетеля, Тени, опасности, подбирающейся все ближе, так как из Подвала, достигнув сознательной части мозга, пронесся легкий электрический импульс. Невозможно… Но я продолжал внимательно рассматривать каждую машину. По большей части это были обычные автомобили жителей пригорода, точно такие же, какие мы видели здесь каждую неделю. Отличался только «кадиллак»; он остановился, и оттуда вылез коренастый мужчина в сопровождении маленького толстого мальчика. Совершенно нормальная картина, именно то, что и ожидаешь увидеть. Я не усмотрел в обоих ничего странного или угрожающего, совершенно ничего. Они вошли в школу, ни в кого не швырнув гранату по пути. Я проводил их взглядом, но коренастый не смотрел на меня. Он вообще ничего не делал, только ободрительно держал руку на плече мальчика, направляя его внутрь.

Не он. Все именно так, как выглядит. Мужчина ведет сына на собрание скаутов. Глупо думать, будто Тень каким-то образом пронюхала о моих планах на вечер и быстренько раздобыла мальчишку, чтобы подобраться ко мне поближе. Я сделал глубокий вдох и попытался отключить дурацкие мысли. Сегодня ничего такого не произойдет, что бы это ни было. Только не сегодня.

Я решительно свернул маленький, но назойливый сигнальный флажок, который трепетал перед моим лицом, повернулся к Коди и увидел: он неотрывно смотрит на меня.

— Что? — спросил он.

— Ничего, — ответил я. И почти наверняка не ошибся. Ничего, кроме секундного подергивания стрелки на радаре — вполне возможно, я почувствовал чей-то гнев, оттого что любимое место на парковке оказалось занято.

Но Коди так не думал; он повернулся и осмотрел парковку, точь-в-точь как я.

— Тут что-то, — уверенно заявил он.

Я с интересом взглянул на него и спросил:

— Темный Парень?

Так звали его собственного маленького Темного Пассажира, поселившегося в Коди благодаря психотравмам, которые регулярно причинял ему биологический отец, ныне сидящий за решеткой. Если Коди и Темный Парень одновременно услышали сигнал тревоги, на это стоило обратить внимание.

Но Коди просто пожал плечами.

— Не знаю, — сказал он, отражая мои собственные ощущения. Мы оба обвели взглядом парковку — наши головы поворачивались почти синхронно, — но не заметили ничего необычного. А потом лидер отряда, энергичный здоровяк по имени Фрэнк, высунул голову в дверь и заорал, что пора начинать, поэтому мы с Коди вылезли из машины и устремились внутрь вместе с другими опоздавшими. Я напоследок посмотрел через плечо, почти с отцовской гордостью заметив, что Коди сделал то же самое. Никто из нас не увидел ничего страшнее нескольких мальчишек в синих форменных шортах. Я стряхнул тревогу, и мы пошли на собрание.

Оно проходило, как всегда, без особых событий и даже слегка нудно. Привычное течение жизни нарушило лишь знакомство с новым помощником лидера, коренастым здоровяком, которого я видел на парковке. Его звали Дуг Кроули. Лет тридцати пяти, скучный, вежливый и очень серьезный. Я внимательно наблюдал за ним, по-прежнему слегка нервничая после ложной тревоги, но не заметил в Кроули ничего хотя бы отдаленно интересного, не говоря уж об угрожающем. Маленький толстяк, которого он привел с собой, десятилетний доминиканский парнишка по имени Фидель, не был его сыном. Кроули участвовал в программе «Старший брат» и вызвался помогать Фрэнку, Лидер поприветствовал его, поблагодарил и заговорил о предстоящей поездке в Иверглейдс. Двое мальчиков, работавших над соответствующим проектом, сделали доклад о тамошней экологии, а Фрэнк рассказал о противопожарной безопасности в походе. Коди высидел утомительное мероприятие с мрачным терпением и даже не ринулся к двери, когда оно закончилось. Мы поехали в наш недостаточно просторный дом, где еду на кухонном столе сменили Ритины бумаги, и по пути не заметили ничего более агрессивного, чем ярко-желтый «хаммер» с включенной на полную мощность звуковой системой.

Следующий день на работе тянулся бесконечно. Я ждал атаки с любой мыслимой стороны, но ничего так и неслучилось. И второй день оказался точно таким же, и третий тоже. Ничего не происходило: зловещий незнакомец не маячил в окне, и вокруг не стояли опасные капканы. Ни смертельно ядовитой гадюки в ящике стола, ни ассегая[16], летящего мне в горло из окна проезжающей мимо машины. Даже Дебора, любительница отвешивать адски болезненные тумаки, и та угомонилась. Я видел ее и даже разговаривал, конечно. Рука у сестры по-прежнему покоилась в гипсе, и я ожидал, что Дебора будет часто обращаться за помощью — но нет. Дуарте, видимо, всегда находился на подхвате, и Деб вполне довольствовалась ничтожной дозой Декстера.

Жизнь словно вернулась в накатанную колею Обыденного и Однообразного, час томительно тянулся за часом без каких бы то ни было опасностей, без изменений в привычном распорядке вещей, без всяких новшеств на работе и дома. Я знал, беда приближается, но день проходил за днем, а она не случалась, и казалось все менее вероятным, что однажды она придет. Конечно, это очень глупо, зато весьма по-человечески, да будет мне позволено так выразиться. Никто не в силах круглосуточно, без конца оставаться на стреме. Даже неустанно бдящий Темный Скаут Декстер. Особенно когда привычная поддельная реальность столь соблазнительна.

Поэтому я расслабился, хотя и не совсем. Нормальная жизнь… Она так приятна именно потому, что скучна и зачастую нелепа. Она постепенно убаюкивает, заставляя дремать на ходу. Она вынуждает сосредотачиваться на глупых, незначительных мелочах — например, закончилась зубная паста или порвался шнурок, — как на чем-то невероятно важном, а тем временем исполненные подлинного смысла вещи, на которые мы не обращаем внимания, вострят клыки и заходят со спины. Переживая краткие моменты истинного просветления, иногда выпадающие в жизни, мы понимаем, что поддались гипнозу бессмысленных пустяков, и порой даже желаем чего-нибудь волнующего и необыкновенного, дабы сосредоточиться и выбросить из головы дурацкие мелочи. Так как постоянно сохранять бдительность невозможно даже для меня. Чем дольше беда не случается, тем менее вероятной кажется, и в конце концов я действительно начал мечтать, чтобы она поскорее пришла и ожидание закончилось.

Одна из немногих великих истин западной философской мысли гласит: будь осторожен в своих желаниях, ведь они могут исполниться.

Так и произошло.

Глава 18

Был жаркий и душный день, примерно три часа пополудни, когда я вернулся в кабинет после обязательного присутствия на довольно скучном месте преступления. Некто застрелил соседскую собаку, а сосед — его самого. Типичные результаты злополучного бардака, который воцарился в наши дни из-за общего помешательства на крупнокалиберном оружии. Я пытался сохранять профессиональный интерес, отделяя собачью кровь от человеческой, но ее там было столько, что я сдался. Мы располагали чистосердечным признанием и не сомневались, кто убийца, поэтому я не видел особого смысла сбиваться с ног по поводу случившегося. Впрочем, ни у кого из работавших на месте преступления не получалось как следует сосредоточиться. Все мы — и копы, и очкарики из отдела судебной экспертизы — много раз видели подобные вещи. После пережитого ужаса с молотком банальная дворовая стрельба казалась незначительной и даже скучноватой.

Я быстро закончил, приехал в свой кабинет и плюхнулся в кресло, думая не о разъяренном владельце собаки, сидящем теперь в камере предварительного заключения, и даже не о бедном выпотрошенном питбуле, за смерть которого он отомстил. Как это ни глупо, я перестал думать и о Свидетеле, поскольку находился в безопасной норке, окруженный бесстрашными блюстителями закона и порядка. Нет, я размышлял над куда более важным вопросом: каким образом вынудить Риту на один вечер оторваться от работы и приготовить нам настоящий ужин? Проблема представлялась мне деликатной, она требовала редкого и непростого сочетания лести и твердости, смешанных с должным количеством сочувственного понимания, и я не сомневался, что великому Имитатору придется потрудиться.