Неистовые сердца (СИ) - Вильденштейн Оливия

Потому что я не хочу, чтобы ты приходил и вырывал мысли из моей головы и срывал моё тщательное планирование. Я уставилась на Римо. «Друг-мужчина». Каджика истолкует мои слова совсем иначе. Я ненавидела заставлять его думать, что я с взрослым мужчиной, но понимала, что это удержит его на расстоянии.

«Я должна прекратить разговор. Он просыпается».

Охотник мне не ответил. Мне было интересно, ответит ли он мне когда-нибудь снова или это был наш последний разговор. У меня перехватило горло от того, что мне ещё нужно было ему сказать. Я сглотнула, но это не помогло ослабить комок. Я поцеловала маленького Римо, и, как в «Спящей красавице», мой поцелуй разбудил его. Пустышка выпала из его рта, а затем самый пронзительный крик вырвался из его лёгких.

Секунду спустя Фейт влетела в гостиную, её рыжие волосы были уложены дикими волнами.

— О, боже, я даже не заметила, сколько времени! Он, должно быть, умирает с голоду.

Я улыбнулась, прижала его к себе в последний раз, а затем отпустила его в колыбель рук его матери.

Фейт прижала его к своей груди, чтобы покормить, пока я поднималась с дивана. Я понаблюдала за ними мгновение, у меня сводило грудь от мысли, что это было прощание. Я коснулась плеча Фейт и улыбнулась.

— Лили, я не знаю, как отблагодарить тебя за сегодняшний вечер. Я… — затем она взглянула на меня. — Ты плачешь?

Я потёрла глаза. Конечно же, моя кожа снова стала скользкой от слёз. Я изобразила сонливость, и это, казалось, успокоило Фейт. Я погладила Римо по макушке в последний раз, затем отвернулась, пока не превратилась в рыдающее месиво.

Я долго сидела в машине, прежде чем повернуть ключ в замке зажигания. Мне нужно было взять свои эмоции под контроль, прежде чем я отправлюсь домой. Когда взошло солнце, я поехала к «Астре», где Касс уже вовсю готовилась к приёму посетителей. Я притворилась, что меня послали за кексами. Пока они допекались, она сообщила мне, что хочет организовать девичник для Кэт. Как бы сильно я ни хотела быть частью этого, моё пребывание омрачило бы предстоящие дни. Я крепко обняла Кэссиди, прежде чем взять картонную коробку, наполненную сладко пахнущими нежными кексами.

Добравшись до кладбища, я обошла джунгли надгробий, читая каждую надпись, пока не остановилась у могилы Леи. Моё имя никогда не будет увековечено в камне, но цветок восстанет из моего пепла так же, как лиана сверкающих роз появилась из её.

Я надеялась, что это будет поразительно красивый цветок.

ГЛАВА 26. ПАССАЖИРКА

— Где ты была?

Я обернулась и увидела своего брата, прислонившегося к перилам крыльца.

Я показала имя Фейт, прежде чем он успел сделать другой вывод.

— Угу.

Он оттолкнулся от балюстрады и спустился ко мне.

«Это правда», — показала я.

— Я тебе верю.

«Не похоже, что ты мне веришь».

Он склонил голову набок, пристально глядя мне в глаза.

— Как ты добралась до её дома?

Я указала на машину Кэт — единственную машину, припаркованную перед домом. Дерек, должно быть, ушёл рано, или, может быть, он не вернулся домой.

— Ты водила?

Я кивнула, гордая.

— Сколько пешеходов собирается подать на нас в суд за повреждённые конечности?

Я закатила глаза, но улыбнулась.

Затем его поза расслабилась. Он посмотрел мимо меня на круг могил, окружённый безлистными рябинами. Воспоминание о пробуждении охотников всё ещё преследовало меня. Это не было похоже на кошмары — Каджика и Гвен закончили тем, что использовали ещё тёплые трупы, чтобы разбудить своих мёртвых родственников, — но всё же я находила этот процесс нервирующим.

Идея принадлежала Крузу. Он забрал один из двух трупов в металлическом холодильнике из подвала Кэт. Дух всё ещё витал в воздухе, несмотря на то, что мужчина умер несколькими часами ранее. Круз бросил труп к ногам Гвен, предложив им использовать его. Каджика отказался рисковать жизнью одного из своих соплеменников.

«А как насчёт духа животного?» — поинтересовалась я через нашу связь.

Он уставился на откопанную шкатулку, которая всё еще лежала запечатанной.

— Сомневаюсь, что это сработает, Лили.

— Лучше поторопиться. Дух этого человека скоро отделится, — сказал Круз.

И действительно, как паутина, дух уже рвался на свободу.

Гвен положила руку на предплечье Каджики.

«Давайте попробуем».

— Что, если тело Менавы покоится в этой могиле?

Это заставило Гвен втянуть плечи в линию, натянутую, как тетива лука.

— Есть человек, который спит у Би и от которого разит алкоголем, — сказал Каджика Крузу. — Приведи его. Если ваша идея не сработает, не всё будет потеряно.

Круз отправился на поиски этого человека. Морщась от вони немытого тела мужчины, которая была почти такой же ядовитой, как у охотника, лишённого опала, Круз высадил его на прозрачной границе между кладбищем и древним кругом.

Гвенельда, которая уже положила труп рядом с могилой, потащила бездомного в круг рябиновых деревьев. Он не сопротивлялся, слишком занятый разглядыванием неба и Круза.

Когда Каджика поднял крышку гроба, я встала на цыпочки, чтобы взглянуть на тело внутри, но смогла увидеть только слой заколдованных лепестков роз и ноги, которые казались слишком женственными, чтобы принадлежать Менаве. Из нескольких историй, которыми Каджика поделился со мной, я сделала вывод, что брат, который отнёс его в безопасное место, когда Каджика был ещё мальчиком, тоже был высоким и гибким.

Конечно, я могла ошибаться, но один взгляд на лицо Каджики сказал мне, что человек в могиле не был его братом. Гвенельда прочитала надпись Готтвы, принося в жертву труп, дух которого висел на такой же тонкой ниточке, как та, что была подшита к облачно-голубому шёлковому платью, которое я надела в тот день.

Дух отделился, как будто его унесло порывом ветра, но вместо того, чтобы подняться в небо, он скользнул внутрь открытой могилы.

— Магена, — прошептала Гвенельда, когда девушка с короткими чёрными волосами села, шевеля лепестками роз и вытягивая тонкие руки над головой.

Не произнося ни единого слова, Каджика таращился на сестру Ишты. Я смотрела, как он наблюдает за ней. Когда его тёмные глаза заблестели от слёз, которые так и не упали, что-то непонятное шевельнулось глубоко внутри меня.

Его глаза впились прямо в меня, и я покраснела, но не отвернулась и не убежала. Я стояла как вкопанная на краю рябинового круга, пока другие охотники не проснулись благодаря свежим трупам, которые Круз и два лусионага привезли из моргов. Я наблюдала, как Менава возвращается к жизни и обнимает Гвенельду, между ними потрескивает обожание, а затем сжимает своего брата в сокрушительных объятиях.

Только после того, как они все восстали из могил, я ушла. Я пошла прогуляться по пляжу, где Круз нашёл меня несколько часов спустя.

Он был единственным, кто бросился искать меня.

— Если лепестки фейри сохранили жизнь охотникам, то, возможно, они могли бы сохранить жизнь и тебе, Лили, — голос моего брата вывел меня из задумчивости.

Я в ужасе уставилась на него. Неужели он только что предложил похоронить меня?

— Это будет только до тех пор, пока мы не придумаем способ вернуть тебя домой.

Я так яростно замотала головой, что мой конский хвост хлестнул меня по щекам.

Кадык Эйса дернулся на его небритом горле. Он протянул руку и, взяв одну из моих рук, сжал её между своими.

— Твоя кожа холодна как лёд.

Я выдернула её и указала на серое небо.

Он прищурил свои голубые глаза.

— Ты можешь лгать многим людям, но не мне. Никогда мне.

«Это не ложь».

Он фыркнул.

«Кэт всё еще спит?»

Пока я была у Астры, ассистентка прислала мне сообщение о том, что мой рейс из Роуэна стоит на взлетно-посадочной полосе и ждёт меня. Несмотря на то, что пилоты были у меня на побегушках, и будут ждать меня, сколько бы времени это ни заняло, мне нужно было скрыться раньше, чем мой план будет раскрыт, как шкатулки Готтва.