Наследница - Михаил Михеев

– Ну что? – преувеличенно бодро спросил Торн. – Будем приводить этого чудика в себя?

Ответа он почему-то не дождался. Пришлось повернуться. Зрелище оказалось незабываемым, хотя один раз сегодня он его уже видел. Кира стояла с лицом насыщенного красного цвета и хватала ртом воздух, то ли от возмущения, то ли еще от чего. Даже мокрая одежда не снижала ее накал. Надо же, а Торн думал, что аристократическая бледность на нем будет еще пару часов сохраняться. Вот только с чего она так побагровела?

Впрочем, загадка решалась просто, достаточно было проследить за взглядом девушки, направленным отнюдь не на оборотня. Торн проделал это нехитрое упражнение и сообразил, что причины краснеть девушка и впрямь имела. Тритон-то, хе-хе, был самец, что называется, в самом расцвете сил, а одежды этот народ традиционно не признавал. И если с русалками, сиречь особями женского полу, это выглядело, на взгляд Торна, вполне уместно, то с мужчинами… Ну, оборотню-то было плевать с крыши храма, а вот домашнюю девочку это в очередной раз шокировало. Ну и ладно, с легким злорадством подумал Торн, все еще не простивший ушибленную челюсть, и, оттащив водяного подальше от воды, чтобы не сбежал, упаси боги, принялся экстренно приводить его в чувство.

Много времени это не заняло. Торн не стал прибегать к всевозможным «нежностям» вроде холодной воды на голову, сжигаемого перед носом птичьего пера или, как вариант, нестираных портянок. Магию задействовать тоже не хотелось. Поэтому он просто выпустил коготь и ткнул им в рану на плече тритона. Получилось шикарно – вопль буквально сотряс ближайшие деревья, что можно было расценивать как безусловную победу познаний в анатомии над бессознательным состоянием организма.

Когда мутные от боли глаза водяного начали приобретать осмысленное выражение, Торн уже заканчивал вытирать куском мха коготь. Темная роговая поверхность естественного оружия влажно поблескивала под солнцем. Кира сидела рядом, старательно глядя в сторону.

– Очнулся, красавец? – с ударением на «е» поинтересовался Торн. – Поговорим?

Выслушав раздавшиеся в ответ грязные ругательства (у Киры покраснели уши, но лицо осталось невозмутимым, похоже, девушка наконец-то начала привыкать к грубости окружающего мира), Торн разочарованно щелкнул языком:

– Грубо, безыскусно и глупо. Ну, раз уж ты не хочешь по-хорошему…

Что такое по-плохому, он продемонстрировал тут же, и даже без когтей. Просто достал нож, о котором в горячке боя ухитрился благополучно забыть, и начал сдирать с хвоста тритона чешую. Вместе с кожей, разумеется. Выдержал тот секунд двадцать, после чего снова начал ругаться, и Торн почувствовал, что выходит из себя.

– Ну что же, ты сам захотел…

Привязанный к толстой сырой лесине и подвешенный над успевшим хорошенько разгореться костром, пленный оказался куда более сговорчивым. Все же существа, чьей стихией является вода, очень плохо переносят высушивание и поджаривание. Мучительно переносят. Об этом в свое время Торну поведала одна русалка, с которой он… хм-м… имел мимолетный роман. Вот и пригодились знания, минуты не прошло, а незадачливый похититель благовоспитанных девиц уже пел, что твой соловей.

Как оказалось, все было глупо и банально. Тритона, давно живущего в этой тихой речушке (почему он решил поселиться так далеко от сородичей, водяной не сказал, а Торна это совершенно не волновало), попросту наняли. Пришли трое, двое – люди, а третьего водяной распознать не смог. Близко к воде тот не подходил, стоял в стороне, закутавшись в плащ, и молча слушал. Потом так же молча ушел. Почему не человек? Люди так не ходят, совсем другая моторика, и даже одежда не смогла ее полностью скрыть. Но кто – не определишь, с подобным тритон раньше не сталкивался.

Заказали просто. Сказали, что проедут двое, остановятся здесь, и надо просто украсть девушку. Технически ничего сложного, сдернуть в воду и нырнуть поглубже. У другого берега, в основании обрыва, имелся проход. Когда-то грунтовые воды вымыли известняк, образовав сеть пещер. Только и надо что нырнуть, а вынырнуть можно уже внутри. Потом по цепочке пещер добраться до противоположного конца туннеля, сдать добычу с рук на руки, получить вознаграждение и валить куда подальше. Водяного это более чем устраивало, все равно собирался переселяться, платили хорошо, так что взялся он за дело, не особо раздумывая.

Первую часть плана он выполнил безукоризненно, сдернув Киру в воду прежде, чем та смогла понять, что происходит. Вот только дальше начались проблемы. Жертва оказалась неожиданно сильна физически, и это подарило ей несколько лишних секунд. Ну и результат – Кира успела заорать, Торн примчался и устроил драку… В общем, повеселились.

Закончив разговор и убедившись, что пленный больше ничего не знает, Торн вздохнул и приказал девушке:

– Отвернись.

Кира не просто понятливо отвернулась, она встала, отошла в сторону и даже прикрыла глаза. А водяной моментально сообразил, что его сейчас будут убивать. Вот только сделать уже ничего не мог, и его голова с застывшим выражением ужаса на лице покатилась прочь. Торн вздохнул:

– Ну, вот и все…

– Может, стоило его отпустить? – хорошо еще, что Кира не полезла с этим предложением до того, как Торн разобрался с вопросом. Оборотень вздохнул:

– Даже если бы очень хотел, не сделал бы.

– Почему?

– Видишь ли, отпустить его в реку – так он сразу расскажет обо всем заказчикам. Просто из ненависти к нам. А все иные варианты – та же смерть, только растянутая во времени. На суше он прожил бы несколько часов, максимум сутки.

– А-а…

– Знаешь, что мне не нравится? – оборвал на полуслове не успевшую начаться дискуссию Торн.

– Чего?

– То, что на нас так легко вышли. Мы еще сюда не пришли, а кто-то четко знал, куда мы приедем и где остановимся. И это не вяжется.

– То есть?

– Такой уровень информированности подразумевает колоссальные возможности, – терпеливо объяснил оборотень. – По меньшей мере, уровня, сравнимого с государственным. И снова такое любительское исполнение… Не понимаю. Просто не должно так быть. Бодаться с государством нельзя, оно тебя прихлопнет – и делу конец, а тут демоны знают, кто и чем занимается.

– И что теперь?

– Теперь мы двинем туда, где этого хмыря должны ждать, благо недалеко. Подозреваю, туда даже никто не приходил, но проверить все равно следует. Вдруг повезет? – Торн встал, посмотрел на себя и тяжело вздохнул. – Знаешь, если так будет продолжаться, я на одежде разорюсь. Хорошо, сапоги с курткой одеть не успел.

Действительно, практически все, что было одето на Торне, в момент трансформации превратилось в живописные лохмотья. Кряхтя (после купания в холодной воде и перетаскивания тяжелых предметов слегка ныла спина), оборотень полез в сумку и извлек очередной комплект одежды. Хорошо еще, таскал по привычке с неплохим запасом – не в первый раз вляпывался. Однако прежде, чем он успел отойти в сторону и заняться переодеванием, Кира, вновь неслышно приблизившись, тронула его за плечо.