Танго Мотылька - Марина Серова

Ко всему прочему совершенству, в Никите обнаружилась необъяснимая страсть к трате денег. Он был неутомим и неумолим. Весь мой наряд полностью состоял из вещей, выбранных им. Ни одну из выбранных мной он мне надеть не позволил. Черт, он даже помогал мне одеваться на сегодняшнюю встречу, беспрестанно хихикая и сетуя на то, что не увидит лица Кири.

Я усмехнулась. Никита на мгновение забыл, что имеет дело со мной, самым крутым детективом по эту сторону океана.

Итак, сейчас я стояла перед зданием, в котором коротал свои бесконечные дни мой близкий друг, брат, почти сестра, Кирьянов Владимир Сергеевич, попросту Киря – подполковник милиции. Человек, позволивший себе шутку, ответ на которую, я надеюсь, не ожидал получить так быстро.

Я недобро улыбнулась своим мыслям, оставив без внимания пару сальных шуточек, брошенных в мой адрес.

Каблуки в десять сантиметров высоко держали меня над землей и в сочетании с моим ростом позволяли мне на все смотреть свысока.

Я медленно и почти эротично подплыла к двери, которую услужливо передо мной распахнули.

До кабинета Кири я добралась почти без приключений, если не считать ими не прекращающееся посвистывание и постоянно сами собой распахивающиеся двери.

К этому легко привыкнуть.

Кирьянов сидел за своим столом и вдумчиво перелистывал какое-то дело.

Я бесцеремонно уселась на его стол, выставив на его обозрение свои немыслимо длинные ноги в узкой темно-серой юбке по колено, с очень высоким разрезом. В ней даже мои, очень близкие к идеалу ноги еле помещались. Смотрелось сногсшибательно. Кремовое пальто распахнулось, открывая прекрасный вид спереди. Сегодня я была в сексуальном деловом костюме, хотя деловым его можно было назвать с большой натяжкой.

Я подождала, пока тонкий аромат моих духов заполнил небольшой кабинет, потом тихонько кашлянула. Я такие не люблю, но доводы Никиты мне показались весомыми, и я согласилась просто потому, что очень трудно было с ним спорить, когда он застегивал на мне одежду.

– Я ему не завидую, Холмс. Когда ты в таком игривом настроении, мне хочется спрятаться на кухне, – раздался в моем ухе голос Никиты. – Повернись немного, мне ничего не видно.

Я хихикнула. Похоже, общение со мной его портит.

Я чуть заметно повела плечами, при этом сменив ракурс съемки.

О чем это я?

Да, о том, что когда Никита расстроился, что не увидит лица Кири, я, добрая душа, предложила ему поиграть в шпионов. Не стоит рассказывать, с каким восторгом он принял эту идею. Но на подготовку данной операции у нас ушло почти два дня. Я пришла к выводу, что мальчишки никогда не вырастают.

Сейчас он сидел в своей машине, стоящей позади моей, и внимательно смотрел по ноутбуку трансляцию фильма «месть Татьяны Ивановой». Микрокамера была спрятана в большую декоративную пуговицу на моем пиджаке. И исправно снимала то, что находилось на уровне моей груди и ниже. Поэтому пришлось надевать высокие каблуки и садиться на стол.

Еще у Никиты был передатчик, с помощью которого он мог говорить со мной, и я уже не раз пожалела, что дала его.

– Кирьянов, ты зазнался вконец, – произнесла я, когда он не отреагировал на мое тактичное покашливание.

– Таня? – Киря поднял голову, смерил меня недоверчивым взглядом. – Ты в образе что ли, старушка?

– Нет, дорогой, я в порыве благодарности. Ощути себя звездой моей благосклонности.

Киря хмыкнул.

– Холмс, ты просто… нечто!!! – воскликнул Никита слишком громко. Я тряхнула головой. – Сорри, молчу.

– Привет работникам невидимого фронта!!! – продекламировала я и улыбнулась.

– Привет, детка! Как дела? Потрясно выглядишь.

– Неплохо. У меня проблема, Кирьянов.

Он в ответ внимательно на меня посмотрел. Потом еще раз, но уже недоверчиво.

– Дело еще не закрыто? Чем я могу помочь?

– Не надо нам помогать! – Никита, наверно, подпрыгивал на месте от удовольствия. По крайней мере, словарный поток в моем ухе почти не прерывался. – Холмс на тропе войны.

– Дело закрыто. – Я усмехнулась в ответ на нечленораздельное восклицание, прозвучавшее в моем ухе. – Я пришла расквитаться с тобой за твою помощь. И еще найти одного мерзкого подполковника, выдававшего себя за моего друга и покровителя.

– Кто посмел?

Я нагнулась к нему поближе, словно сейчас выдам военную тайну, и невесело усмехнулась.

– Ты знаешь, что у вас, здесь, есть еще один подполковник Кирьянов? – заговорщицки прошептала я, наклоняясь к нему.

– Что ты говоришь? – изумился он.

– Смотри-ка, играет прямо на «Оскар», – хихикнул Никита очень тихо, я еле его расслышала. Ничего у него в меру не бывает.

– Да-да, Кирьянов, этот мерзавец расписал меня моему последнему клиенту, сказал ему, что я его друг и пообещал непременную помощь, намекнув, что я ему чем-то обязана. И он назвал меня «нечто»!!! – я говорила с придыханием, громким шепотом, а под конец фразы грозно сверкнула глазами.

– Страшно посмотреть на него не забыла? – улыбнулся мне в ухо Никита.

Я еле удержалась от ответной улыбки.

– Ну, мерзавец! Говоришь, он мой тезка?

– Да, причем полновесный, даже отчества совпадают, странно, что ты о нем не слышал. Потому что если это был не твой странный тезка, тогда это был ты. А я уверена в том, что ты ни за что не позволил бы себе подобную шутку. Назвать меня «нечто»!!! Нет, ты точно на такое неспособен. Я уверена, что ты не мог так со мной поступить после всего того, что было между нами. Значит, у вас тут завелся еще один Кирьянов. И он очень несдержан на язык.

– Неа… ничего не слышал.

– Очень плохо, потому что с нашей системой ему вполне могут приписать твои заслуги. Или тебе его просчеты.

– Это было бы ужасно. Ты его убьешь, когда найдешь? – кивнул Киря, не сводя с меня своих честных глаз.

– Мы его порвем на британский флаг! – заявил Никита. Я снова тряхнула головой и издала низкий горловой звук.

– Молчу, Холмс.

Киря, внимательно следивший за изменениями на моем лице, горестно вздохнул.

– Скажу спасибо огромное. – Я широко улыбнулась.

– За что? Ты заработала на этом клиенте неприлично большую сумму денег? Нам, обычным ментам, теперь в твою сторону смотреть с завистью и поклонением?

– Лучше.

– Лучше? – Киря смерил меня недоуменным взглядом. – Что может быть лучше?

– Я женюсь. – Ликующе воскликнула я. Боже, какая я великолепная актриса, аж самой не верится. Все то время, что я провела, бесконечно переодеваясь, стоило того, чтобы сейчас увидеть потрясенное лицо Кири. В его глазах маленьким огоньком зажглось понимание, оно медленно разгоралось и росло. Он еще раз внимательно осмотрел меня, оценил мой наряд.

– Холмс, ты это тоже видишь? – прошептал Никита. Судя по голосу, зрелище его радовало.

– Я думал, ты натуралка, – вырвалось у него, и он покраснел.

– Еще какая, – мечтательно выдал Никита, потом ойкнул, поняв, что сказал это вслух, и замолк.

Я гламурно хихикнула.

– Да, Кирьянов… вообще-то я натуралка, как ты изволил выразиться. Не думала, что ты после стольких лет сможешь предположить такое. – Я мило, обезоруживающе улыбнулась.

– Иванова, я столько лет подозревал, что ты не человек. Тебе не свойственны человеческие ошибки, ты как робот, прущий к цели. Железная барби на прекрасных гусеницах и в пуленепробиваемом белье. И тут вдруг женишься. – Киря в предвкушении потер ладони. – Я всегда подозревал то, что ты свой пацан. Не важно, натуралка ты или нет, но ты не робот, засланный к нам спецслужбами.

Я внутренне грохнулась на стол от смеха. И это мой друг. Интересно, что могут подумать обо мне враги. Железная барби на прекрасных гусеницах… они, наверно, добавили бы мне еще пару противотанковых орудий.

– Чудное описание, Холмс. Думаю, сегодня я попробую поискать твои очаровательные гусенички…

– Я женюсь на мужчине, Кирьянов. И сама до сих пор в шоке, представляешь, парень сказочно богат, безумный романтик, на кухне почти бог, в постели просто дьявол!!! И он согласен все бросить ради семейного счастья и того, чтобы я могла заниматься своим любимым делом.

Минуту Кирьянов недоверчиво смотрел мне в глаза. Сохраняя безоблачно счастливое выражение лица, я наблюдала за тем, как меняется его. Он уже понял, но боялся поверить.

– Боже мой, и я сам лично отправил бедного мальчика в твои когтистые лапки… Они вдвоем меня прикончат… – услышав его потрясенный шепот, я не удержалась.

Небольшой кабинет огласил хохот излишне элегантной лошади. А в моем многострадальном ухе звенел заразительный смех Никиты.

– Они, это моя мать и его жена, Холмс.

Мой смех почти резко оборвался.

– Черт, – вырвалось у меня. Киря вскинул голову и всмотрелся в меня своим хищным следовательским взглядом.

– Не переживай, он выживет. Но тебе в следующий раз достанется… – тихо произнес Никита, пытаясь меня утешить.

И я об этом же подумала. Если я «барби на гусеницах», то Киря – это бронетанко-вертолет. И чувство юмора у него острое и чугунное.