Музыкант-3 - Геннадий Марченко

А закончился вечер звонком домой и разговором с Лисенком, где мы признались, как оба скучаем друг без друга. Пообещал в Питере не задерживаться, и после фестиваля сразу домой, к обожаемому отпрыску и в объятия любимой женушки.

Глава 12

Приемка песен на фестиваль прошла легко. Члены комиссии были настроены весьма благодушно, и даже более того, выразили свое восхищение моим русскоязычным репертуаром. Перевод англоязычной песни я приготовил заранее, текст их тоже удовлетворил.

Здесь же, на генеральной репетиции, познакомился с куратором нашего проекта, первым секретарем Ленинградского обкома партии Толстиковым. Василий Сергеевич излучал позитив, мне он сразу понравился. Выразил свое восхищение моими песнями для Бернеса, Кобзона, Магомаева, Лиды Клемент… Про мое творчество лондонского этапа ничего не сказал, видно, не интересовался иностранными песнями.

Состоялось мое знакомство и с британскими участниками фестиваля. Тома Джонса я узнал сразу, спутать с кем-то другим его было весьма затруднительно. Причем он первым ко мне подошел, чтобы выразить свое восхищение моим творчеством.

— Мистер Мэлтсэфф, я знаю наизусть все ваши песни, многие из них по-настоящему гениальны!

— Спасибо, Томас, весьма польщен, у тебя тоже есть неплохие вещи.

Мне было как-то неудобно, все-таки он на шесть лет меня старше, но от него исходила такая волна почтения, что я невольно стал подыгрывать, изображая из себя этакого мэтра современной музыки.

Помимо Джонса Британия делегировала на фестиваль оперную диву Дженит Эббот Бейкер и группу 'The Hollies'. Оригинальный составчик, разноплановый, может быть, понравится не только британским, но и нашим ветеранам. Интересно, они тоже сдавали свою программу худсовету, или их песни заочно обсудили и дали добро?

А тут меня поджидала еще одна приятная новость! Ко мне подскочила улыбающаяся Лида и обрадовала, что уже завтра утром среди прибывающих самолетом иностранных гостей будет и мой знакомый старик Джонатан Хью Олдридж. Оставит магазинчик, наверное, на своего помощника, переживать будет… Но все равно предпочел почтить фестиваль, да и меня заодно, своим вниманием. Думаю, ему сообщили, что мероприятие состоится с моим участием.

А на следующий день, накануне фестиваля, я смог с ним встретиться лично. Олдридж почти не изменился, разве что за эти месяцы слегка добавилось седых волос да морщины стали чуть поглубже, или мне просто так казалось.

Мы с ним посидели в одном тихом местечке в центре Ленинграда, как водится, за чашкой чая. Чай, на мой взгляд, здесь подавали недурной, но Хью чуть поморщился — на его утонченный вкус это все же недотягивало до элитных сортов продаваемого в его магазине продукта.

— Я уж и не думал, что доведется когда-нибудь оказаться в России, — заметил он, опустошив свою кружку. — Да и ты пропал… Наши газеты пишут, что ты не приедешь на чемпионат мира. Что случилось, Егор?

— Да-а… поморщился я досадливо и махнул рукой. — Какая-то вредная травма, ходить могу, а вот бегать — проблемно.

Невольно вспомнился мой недавний побег от шпаны питерскими подворотнями. Мда, если бы Олдридж меня тогда увидел со стороны — точно не поверил бы в такую отмазку.

Долго я старика не задерживал, ему еще предстояла обзорная экскурсия на автобусе по Ленинграду вместе с другими британскими ветеранами. А мне нужно было готовиться к завтрашнему выступлению.

Тут еще у меня возникла идея надыбать форму военного моряка. Это не говоря об озвученном ранее проекте с проецированием кадров военной хроники на стенах зданий, окружающих Дворцовую площадь. Насчет кинохроники Лида выразила сомнение, мол, белыми ночами пусть и не как днем светло, однако картинки будут смотреться бледно. Но попробовать мы решили, для чего Клемент напрягла руководителя оргкомитета, и тот вечером 1 июля организовал в районе полуночи показ черно-белых слайдов с помощью нескольких проекторов. К тому времени я лично отобрал кадры кинохроники, которые были оперативно пересняты на пленку и отпечатаны в позитиве, а каждый кадр уже к вечеру оказался вставлен в специальную рамочку. Получалось около 60 диапозитивов.

К каждому из проекторов был приставлен человек, всего их получалось семеро, каждому был отведен определенный сектор. Все они стояли со своими аппаратами на специальной площадке, кругом, спиной друг к другу. Я тщательно проинструктировал 'проецировщиков', когда и какие кадры запускать. Сцена на этот момент была уже собрана, и в сумерках, называемых в Питере белой ночью, принялись монтировать круговую площадку для моих помощников.

В гостиницу я вернулся за полночь, а на следующий день в 10 утра меня разбудил телефонный звонок. Оказывается, Лидочка, солнышко безотказное, договорилась с администратором БДТ, и меня в час дня ждали в костюмерной театра.

— Даже не знаю, как тебя благодарить. Ты столько для меня сделала!

— Брось, это ради общего дела.

Ленинградский академический Большой драматический театр имени М. Горького встретил нас приятной прохладой служебного входа. Здесь нашу маленькую компанию поджидала главный администратор Ольга Валентиновна, которая провела нас в костюмерную.

— Вот, Ирина Дмитриевна, тот самый Мальцев, которому нужна форма моряка, — представила она меня довольно пожилой заведующей костюмерной цехом.

Та смерила меня с головы до ног оценивающим взглядом и произнесла прокуренным голосом:

— Что ж, молодой человек, следуйте за мной.

Мы прошли за прихрамывающей женщиной в соседнее помещение, где в ряд висели костюмы к разным спектаклям. Каждый отсек был соответствующе озаглавлен: 'Эзоп', 'Варвары', 'Пять вечеров', 'Карьера Артуро Уи', 'Три сестры', 'Горе от ума'… Мы остановились возле шкафа с пометкой 'Гибель эскадры', в скобочках было указано имя автора — (А. Корнейчук).

— Так, у вас габариты стандартные, надеюсь, что-нибудь подберем. Вам офицерскую форму или простого матроса?

— Может быть, мичманскую?

Честно говоря, мои познания в данном вопросе оставляли желать лучшего, вякнул от балды.

— Средний корабельщик, — загадочно подытожила костюмерша.

Размерчик мы подобрали, я стал чем-то похож на Тихонова в роли мичмана Панина из старого советского фильма. Впрочем, старого для Лозового, а для Мальцева — снятого как раз несколько лет назад. Представив себя в этой форме на сцене, я понял, что буду выглядеть аляповато.

— Давайте что ли матросскую попробуем, — предложил я.

На этот раз мы угадали, это оказалось то, что надо. Особенно лихо смотрелась сдвинутая набекрень бескозырка, на черных ленточках которой проступали белые, полустертые буквы. Костюмерша завернула форму в вощеную бумагу и перевязала бечевкой.

— Надеюсь, завтра все вернете в целости и сохранности, — выразила она надежду, отдавая мне сверток.

— Не сомневайтесь, еще выстираю и выглажу, — с самым серьезным видом заверил я ее.

Ирина Дмитриевна даже не улыбнулась.

— Форму, когда принесете, можете оставить на вахте, — прощаясь с нами, добавила она.

Мы раскланялись и покинули костюмерную.

— Наша Ирина Дмитриевна многое пережила, — вполголоса пояснила администратор, когда мы шли за ней по коридорам. — Семь лет лагерей по политической статье, искалеченная в драке с зечками нога, мужа вообще расстреляли в 39-м, единственного сына на войне потеряла… Так что сильно не обижайтесь на ее мрачный характер.

Да-а, репрессии и война мало кого пощадили. Семью Лозового тоже, кстати. Дед вернулся с фронта без ноги, а прадед, будучи уже пожилым человеком, сгинул в лагерях. Даже тело не вернули, бабка рассказывала, что свекрови просто прислали похоронку, после чего и та, буквально месяц спустя, отправилась в лучший мир.

— Здравствуйте, Георгий Александрович! — вывел меня из раздумья воспрявший голос нашей провожатой.

Навстречу нам через фойе театра двигался сам Товстоногов, казалось, вполуха слушавший шедшую рядом женщину средних лет.

— А, здравствуй, Оленька, — откликнулся маститый режиссер. — А вы Лидия Клемент, я прав? Очень приятно! А как зовут этого молодого человека?

Однако… Похоже, худрук БДТ не интересовался особо ни футболом, ни музыкой.

— Это Егор Мальцев, известный певец и композитор.

Ольга Владимировна решила опустить мою вторую ипостась, ну так я не в обиде.

— А-а, Мальцев! Что-то слышал… 'С чего начинается Родина' ваша вещь? А 'Журавли'? Очень, знаете ли, за душу берет. Не думал, что автор столь юных лет.

— Музыкальный спектакль 'Собор Парижской Богоматери' — тоже его детище, — добавила Лида.

— Ого, похвально! Может, и для нашего театра что-нибудь сочините? Хотя бы музыкальное сопровождение к какому-нибудь спектаклю.

— М-м-м, неожиданное предложение, надо бы обдумать…