История русской церкви (Том 7) - Митрополит Макарий

Оброки за свои земли и пашни, которыми пользовались, многие крестьяне вносили только естественными произведениями, какие получали с своих пашен, т. е. рожью, пшеницею, овсом, ячменем и прочими семенами - оброк хлебный. Другие же вносили частию естественными произведениями с своих пашен, частию деньгами - оброк денежный. А кроме того, крестьяне платили оброк яйцами, маслом, сыром, овчинами, льном, холстом и вообще домашними запасами, который, впрочем, могли заменять и деньгами. Для точного распределения оброка между крестьянами вся пропорция земли, им предоставленной, разбивалась на выти, и с каждой выти назначалось известное количество оброка во всех его видах, так что кто владел вытью, или двумя, или тремя и более, или полвытью и менее соответственно тому и вносил оброк. Количество оброка с вытей в разных архиерейских и монастырских вотчинах было различно и обуславливалось существовавшими обычаями или договорами. В некоторых местах крестьяне отдавали владельцам целую половину всякого хлеба, какой собирали с своих пашен; в других только третью, четвертую или даже пятую и шестую часть. Столько же неравномерны были и денежные и прочие оброки. Крестьяне-бобыли, занимавшие в селах и деревнях только дворовые места, но не имевшие пашни, вносили лишь денежный оброк с двора; крестьяне-ремесленники, промышленники и другие, жившие в посадах и слободах на церковной земле и не занимавшиеся земледелием, также платили только денежные оброки с дворов, а иногда отбывали и личные повинности. Собиранием оброков заведовали приказчики при участии сельских старост и целовальников, и для этого назначался иногда один срок в году, иногда два, три, даже четыре, обыкновенно пред большими праздниками. Не должно преувеличивать значения оброков, собиравшихся нашими духовными землевладельцами. Для примера, мы имеем возможность обозначить в полном размере тот оброк, какой получал со всех своих имений один из богатейших наших монастырей Кирилло-Белозерский. Во 2-й половине XVI в. он имел в своем владении 15 сел больших и 8 меньших, 3 приселка и 892 деревни, тяглых к тем селам. Из этого числа шесть сел больших, четыре меньших, два приселка и 640 деревень платили только оброк хлебный, прочие - хлебный и денежный. В пользование крестьянам всех этих сел, приселков и деревень монастырь отдавал собственной земли 1460 вытей, приблизительно от 21900 до 43800 десятин в трех полях. Сколько же получал ежегодного оброка? Ржи - 3725 четвертей с пол-осминою и третником, пшеницы - 300 четвертей с пол-осминою, ячменя 539 четвертей с двумя с половиною осминами и третником, овса - 5884 четверти с пол-осминою; всего же хлебного оброка - 10449 четвертей с пол-осминою и двумя третниками. А денежного? Только - 157 рублей 25 алтын и 3 деньги. К концу XVI в. во владении того же монастыря числилось 51 село и сельцо, да слободки, да 3 волости, да тяглых к ним 880 деревень; а в пользование крестьянам монастырь отдавал земли 1096 вытей без четверти (от 16440 до 32880 десятин в трех полях), три мельницы и несколько пустошей для собирания сена. И за все это крестьяне ежегодно платили в монастырь: а) деньгами - за пашенные земли 299 рублей 11 алтын с полденьгою; за мельницы - 68 рублей; оброку с слободки, находившейся в Вологде на посаде, - 1 рубль 13 алтын и 2 деньги; за пустоши сенокосные - 17 рублей и 23 алтына с деньгою; всего же - 386 рублей, 14 алтын и 6 с половиною денег; б) хлебом: ржи - 2154 четверти с пол-осминою, овса - 3076 четвертей, пшеницы - 271 четверть, ячменя - 525 четвертей, овсяного ядра - 208 четвертей, всего 6234 четверти; в) разными другими произведениями: 894 овчины, 865 поярков, 584 сыра и 18449 яиц. А как бедны и даже ничтожны были доходы наших небольших монастырей и церквей с их оброчных земель, ясно показывают окладные и писцовые книги.

Вместе с отбыванием повинностей и оброков в пользу духовных владельцев крестьяне несли еще некоторую долю таких же повинностей и оброков в пользу лиц, которым поручалось дело непосредственного управления и суда над ними, т. е. в пользу приказчиков или, как в иных местах, наместников, посольских, ключников, доводчиков и тиунов. Крестьяне обрабатывали их пашню, молотили их хлеб, не везде, впрочем; доставляли им ежегодно от волости или села известное количество разных хлебных запасов и платили им деньгами - однажды в год - выезжее и три-четыре раза в год, обыкновенно на большие праздники, - поминки и праздничные кормы. Но кроме этого, собственно по управлению и суду крестьяне платили разные пошлины, иные в пользу самих владельцев, другие в пользу приказчиков и доводчиков. Таковые были: а) повоженные алтыны, платившиеся крестьянами при вступлении их в брак между собою, и выводная куница, платившаяся при вступлении их в брак с посторонними лицами; б) пошлины, под разными названиями, с продажи движимых и недвижимых имуществ - сена, ржи, домашнего скота, дворовых мест и пр., в) явочные пошлины брались с крестьян, нанимавших себе работников в своей же волости и принимавших к себе прохожих людей из других волостей; г) штрафы и пени - за неисправное отбывание личных повинностей и работы на монастырь или архиерейский дом, за игру в зернь, за покупку и продажу вина, за порубку леса и вообще за нарушение полицейских постановлений; д) хоженое и ставленое - за призыв и поставку к суду как ответчика, так и свидетелей; е) судебные пошлины, бравшиеся с виновного за производство суда соразмерно цене иска; ж) полевые пошлины - с крестьян, прибегавших для решения тяжбы к судебному поединку; з) мировые пошлины - с тех, которые оканчивали спор и тяжбу мировою сделкою, и пр.

Таким-то образом, благодаря жалованным грамотам князей, наши архиереи, монастыри и церкви пользовались самостоятельностию и независимостию от гражданских властей в отношении к своим недвижимым имуществам и крестьянам. Но надобно заметить, что некоторым монастырям, хотя и немногим, самостоятельность эта принадлежала не в полной мере. Разумеем, во-первых, домовые архиерейские монастыри, которые назывались так потому, что существовали на землях того или другого архиерейского дома, и, во-вторых, монастыри, приписные к большим монастырям, например Свято-Троицкому Сергиеву, Кирилло-Белозерскому, Пафнутиево-Боровскому, Иосифо-Волоколамскому, Ферапонтову. Те и другие имели иногда и свои земли и угодья, своих крестьян, но как во всем, так и в распоряжениях своих по имуществам, зависели от своих главных начальников: домовые монастыри - от своих архиереев, а приписные - от настоятелей и прочих властей больших монастырей, которым были подчинены. Не иначе как только с ведома, согласия и разрешения этих начальников могли они приобретать, продавать, менять, даже отдавать в аренду свои земли и угодья; не иначе как по грамотам и инструкциям, данным этими начальниками, должны были действовать в управлении своими крестьянами, в суде над ними, в собирании с них оброков и пошлин, в самом употреблении собранных оброков; им же, своим начальникам, должны были, наконец, отдавать и отчет по имениям, а иногда доставлять и известную долю доходов. Равным образом и независимость от гражданских властей, какая дарована была всем вообще духовным землевладельцам и вотчинникам, не была полная, как отчасти мы уже видели: над имуществами монастырей контроль предоставлен был служилым людям великого князя, которые и передавали по описям эти имущества новым настоятелям и требовали от них отчета. Самые главные чиновники архиерейские по управлению вотчинами дворецкие не иначе могли быть увольняемы и вновь назначаемы, по крайней мере со времен Стоглавого Собора, как с ведома и соизволения или даже по указанию великого князя; по трем важнейшим уголовным преступлениям все церковные крестьяне, как и само духовенство, подлежали судам светским; тяжебные дела духовных вотчинников со сторонними лицами о земельных имуществах разбирались гражданскими чинами и иногда восходили на решение самого государя; к нему же непосредственно восходили и все иски, направленные лично на духовных владельцев и их приказчиков. Теперь прибавим, что земли духовных владельцев, наравне с землями всех вообще русских подданных, положены были по царевым писцовым книгам в сохи и частнее - в выти или обжи и что потому церковные крестьяне, кроме оброков и повинностей своим владельцам, должны были отбывать и государственные повинности. Исключение составляли, кажется, только те земли, которые духовные владельцы обрабатывали на самих себя, по крайней мере, о пашнях приходских церквей обыкновенно, а иногда и о пашнях монастырских говорится в писцовых книгах: "В обжы (или сохи) не положены". Правда, нередко и некоторые земли крестьян духовных владельцев освобождались княжескими грамотами от даней и пошлин князьям; но освобождались только на срок, а не навсегда - обыкновенно на два, на три года или на десять, даже на пятнадцать лет; всего чаще льгота эта давалась для привлечения новых поселенцев на церковные земли. Да и на урочные годы церковные крестьяне освобождались редко от всех податей и повинностей, а большею частию только от некоторых, и преимущественно от тех, которые должны были бы нести в пользу местных княжеских чинов, так как крестьяне церковные отбывали этого рода повинности таким же чинам, только поставленным над ними духовными землевладельцами. Главная льгота в отбывании государственных податей и повинностей для церковных крестьян состояла в том, что они были освобождены от многочисленных гражданских сборщиков, от их наездов, поборов и притеснений, лежавших всею тяжестию на прочих земледельцах, и что эти подати с церковных крестьян были собираемы самими их духовными владельцами чрез приказчиков и доставляемы в казну государеву. Таким образом, хотя жалованными грамотами князей земли и вотчины нашего духовенства были поставлены в независимость от местных государственных властей и в административном, и в судебном, и в финансовом отношениях и находились только в зависимости от своих духовных владельцев и поставляемых ими управителей, тем не менее земли эти и вотчины не были вовсе выделены из общего строя государства, не составляли как бы государства в государстве, а подлежали наравне со всеми другими землями и вотчинами и некоторым общим государственным законам.