Проклятие бронзовой лампы - Джон Карр

Согласно пророчеству, Северн должен был стать следующей жертвой. Если он исчезнет, то это припишут бронзовой лампе и, в любом случае, не Сэнди Робертсону, который был в Каире, когда исчезла девушка. Думаю, он корпел над планом несколько дней и вчера осуществил его.

Было темно, дождь все усиливался. Сэнди гнал машину по дороге в Глостер; Северн сидел рядом с ним. Они ехали вдоль реки, к западу отсюда. В самом уединенном месте Сэнди остановил машину и задушил человека, который спас его от египетской полиции.

Сил для этого требовалось немного – у Северна было слабое сердце. Вытащив тело из машины, Робертсон бросил его в реку, где, если его когда-нибудь найдут, оно будет выглядеть неузнаваемым скелетом. Он выбрал место неподалеку от задней стены парка Северн-Холла – поближе к маленькой боковой калитке. Думаю, Мастерс говорил вам о ней. В машине Сэнди оставил плащ, кепку и ключи лорда Северна. Но он не сразу ими воспользовался.

Сначала Робертсон произвел разведку пешком. Его никто не видел. Временно нанятых садовников уже отпустили – в них больше не было надобности. Полиция наблюдала за домом только по ночам.

Робертсон обнаружил то, что ожидал, – большие ворота были открыты, какими их всегда держал Северн. В сторожке сидел привратник, которого он раньше никогда не видел. Все, что ему оставалось сделать, – это разъединить телефонную связь между сторожкой и домом – иными словами, перерезать провода за окном буфетной дворецкого.

Конечно, чтобы добраться до дома пешком, требовалось время. Но Робертсон сел в машину, подъехал к воротам и промчался сквозь них со скоростью пятьдесят миль в час. Единственное, что мог заметить Берт Леонард в пасмурный дождливый день, – это «пожилое» лицо – ведь Сэнди можно дать лет пятьдесят, если не учитывать походку, волосы и манеру держаться, а видеть только лицо, обрамленное надвинутой на глаза кепкой и поднятым воротником.

Не забывайте, что не было найдено трупа, в котором позже потребовалось бы опознать человека, сидевшего за рулем. А Берт Леонард едва ли узнал бы этого человека в молодом парне в блейзере и фланелевых брюках, появившемся здесь сегодня.

Вот и все, если не считать одного весьма дерзкого поступка. Сэнди подъехал к дому, открыл боковую дверь в кабинет и бросил на пол плащ и кепку. Все газеты писали о том, как Кит Фэррелл, выполняя последнее желание леди Хелен, поставил бронзовую лампу на каминную полку в ее комнате, поэтому Робертсон знал, где она находится. Он поднялся по спиральной лестнице между стенами в комнату Хелен, взял лампу, оставил ее на полу кабинета и вышел под дождь.

Около пяти Сэнди позвонил в Северн-Холл из телефонной будки в Глостере. Он мог появиться вновь только после прибытия вечернего поезда из Лондона. Мне остается задать лишь один вопрос. Мистер Бомон!

– Да, сэр Генри?

– Вы видели человека, въезжавшего в ворота на красном «бентли» вчера в половине пятого?

– Да, видел. – Бомон, как всегда спокойный и улыбающийся, кивнул лоснящейся головой.

– Кто был этот человек?

– Мистер Робертсон, – ответил Бомон и протянул руку. – А теперь могу я забрать бронзовую лампу?

Кит ощутил нечто весьма похожее на ужас. Причиной тому был не только нечленораздельный вопль, вырвавшийся у Сэнди.

– Сэр Генри, – объяснил Бомон, – вчера вечером решил задачу. Он нашел леди Хелен, но сделал вывод, что ее отца нет в живых. Тогда он явился ко мне в отель и сказал, – не так ли, сэр? – что если я сообщу все, известное мне, то не буду подвергаться преследованию со стороны закона и получу бронзовую лампу.

– Бронзовую лампу? – переспросила Хелен. Ее лицо исказила гримаса отвращения. – Она все еще нужна вам?

– А почему бы и нет?

– Хотя я смогла доказать, что проклятие – чушь?

– Моя дорогая леди, – улыбнулся Бомон, – вы доказали прямо противоположное. Бросив вызов реальной силе и разыграв то, что весь мир будет считать глупой и опасной шуткой, вы навлекли гибель на вашего отца. Алим-бей сказал вам то же самое – я слышал его слова за углом дома. Так могу я получить бронзовую лампу?

– Каттар Аллах хейрак! – воскликнул Алим-бей, в экстазе прижав руки к груди.

– Ловите! – сказал Г. М.

Сверкая на солнце, бронзовая лампа описала дугу в воздухе. Бомон ловко поймал ее.

– На ней кровь, – заметил он, – но ее будет еще больше, когда мистер Робертсон в одно прекрасное утро попадет в руки палача. Разве имеет значение, чьими руками осуществлено наказание, если итогом является смерть? Проклятие можно считать свершившимся. Это я скажу и уже сказал прессе.

Сэнди Робертсон рухнул на пол террасы, корчась в приступе страха, молотя руками по каменным плитам и являя собой нелепое, но в то же время жуткое зрелище.

– Ради бога, Одри, не позволяй им забирать меня! – взмолился он.

Бомон посмотрел на Хелен:

– Это тоже ваших рук дело, дорогая леди.

– Что вы имели в виду, сыпок, – вкрадчиво осведомился Г. М., – говоря, что все уже сказали прессе? Я думал, вы хранили вашу личность в секрете.

– До определенного момента – да, – вежливо согласился Бомон. – Но теперь передо мной открылись великолепные деловые перспективы. После вашего ухода из отеля вчера вечером со мной заговорил голос мертвеца.

– Вы хотите сказать, после того, как вы узнали от меня, что лорд Северн мертв?

– Покойный говорил со мной с помощью сил, находящихся за пределами вашего понимания. Думаю, это уже появилось в печати. Я знаю, как использовать могущество бронзовой лампы. Голос лорда Северна открыл мне много чудес, которым вы не сможете бросить вызов. – Его топ внезапно изменился, но улыбка оставалась прежней. – Спасибо за лампу, старый вы дурак! Всего наилучшего!

– Минутку, сынок, – негромко произнес сэр Генри. Что-то в его голосе заставило Бомона обернуться. Алим-бей рядом с ним застыл, уже приготовившись к прощанию.

– Бенсон!

– Да, сэр Генри?

– Вы должны кое о чем позаботиться, не так ли?

– Да, сэр.

Кит увидел, как Бенсон направился к пустому плетеному стулу, на который время от времени бросал взгляды исподтишка.

Дворецкий отодвинул стул назад.

Одна из каменных плит пола размером около квадратного ярда, до сих пор скрытая стулом, была приподнята на шесть-семь дюймов, словно крышка люка.

Это был вход в игрушечную «темницу», сооруженную в восемнадцатом веке по прихоти Огасты Северн. Кит, знавший о ее существовании, напрочь забыл о ней. Однако теперь ее использовали таким образом, что покойная Огаста захлопала бы в ладоши от восторга.

Джон Лоринг, четвертый граф Северн, медленно поднимался из глубины по крутым ступенькам. У него дрожали ноги, он был бледен под коричневым загаром и держал руку под пиджаком на сердце. Но лорд Северн, вне всякого сомнения, был жив.

Из девяти человек, стоявших или сидевших на террасе, никто не шевельнул ни единым мускулом, за исключением Сэнди Робертсона, внезапно приподнявшегося на локтях. В наступившей тишине послышался мягкий голос Г. М.

– Ну, сынок? – обратился он к Бомону. – Как насчет могущества бронзовой лампы? Вы, кажется, говорили…

Лорд Северн, дыша с присвистом, медленно подошел к Сэнди Робертсону.

– Встаньте, – сказал он. – Никакого суда не будет. Только, ради бога, убирайтесь отсюда!

Г. М., жуя потухшую сигару, смотрел на Бомона.

– Понимаете, сынок, – продолжал он, – когда я вчера вечером вышел из вашего отеля, я действительно думал, что лорд Северн мертв. Поэтому я направился в антикварный магазин Джулии Мэнсфилд просить ее прийти сюда сегодня и все подтвердить. Но когда я был там, ей позвонили по телефону и сообщили, что двое фермеров вытащили из воды пожилого человека, которого кто-то пытался убить. У него был тяжелый сердечный приступ. Его повезли в больницу, и он что-то бормотал об антикварном магазине мисс Мэнсфилд.

Мы отправились в больницу. Робертсон не справился с делом – он был слишком напуган. Несмотря на протесты врачей, лорд Северн настоял на том, что прибудет утром сюда, дабы присутствовать при моей маленькой демонстрации. Мисс Мэнсфилд тоже согласилась поехать, и я привез их в автомобиле с задернутыми шторками. Мне хватило времени лишь на то, чтобы договориться обо всем с Бенсоном и заверить Хелен, что ее старик хотя и в неважном состоянии, но жив.

Г. М. склонился вперед, продолжая глядеть на Бомона:

– Я ожидал, сынок, что вы затеете подобную игру. А молодой Робертсон нуждался в том, чтобы его напугали до смерти. Теперь, прежде чем покинуть город, вы вернете кинжал и шкатулку лорду Северну, иначе очутитесь в тюрьме. Ну как, после ваших откровений прессе вы все еще хотите заполучить бронзовую лампу?

Бомон стоял неподвижно, держа лампу в руке.

Потом он слегка развернулся и с размахом, подобающим скорее игроку в бейсбол, нежели прорицателю-мистику, швырнул лампу через балюстраду. Приземлившись с глухим стуком, она покатилась по голландскому саду. Кивнув, Бомон развернулся спиной и зашагал прочь. Алим-бей последовал за ним.