Благодать и величие (ЛП) - Арментроут Дженнифер

— Так оно и было, — он вздрогнул. — Даже когда ты особенно раздражаешь.

— Я знаю.

Конечно, я знала. Наверное, я могла бы пнуть Зейна в лицо, и он разочарованно вздохнул бы. Почему? Потому что он был добр до глубины души. Я откинулась назад, чтобы видеть его лицо.

— Но та часть тебя, которая всё ещё была там, остановила это. Это всё, что имеет значение. Это всё, что может иметь значение. Ты знаешь, почему?

— Почему?

— Потому что тебе вернули твоё величие — ангельскую душу и ты Пал ради меня. Я не знаю, должна ли я ударить тебя или поцеловать. Ты перестал быть настоящим ангелом, чтобы быть со мной. Ты Пал, пошёл на огромный риск, чтобы быть со мной, и ты здесь. Ты вернулся ко мне.

— Из-за тебя. Ты вернула меня.

Он скользнул ладонями вверх по моим рукам, оставляя за собой след дрожи.

— Что ты сделала? Я был там, обдумывая ещё один раунд поджога в другой демонской дыре, — сказал он, и я моргнула. — А потом появилось неконтролируемое желание прилететь сюда. Как ты узнала, что делать?

— После того, как ты впервые появился здесь, меня привёл в эту церковь голос в моей голове, и да, это было так жутко, как это звучит. Я думала, что схожу с ума, но это было не так. В церкви меня встретил Трон. Он сказал мне, что мне нужно сделать, — я позволила его волосам просеяться сквозь мои пальцы, впитывая каждую линию его лица. — Он сказал, что моя благодать никогда не причинит вреда тому, что мне дорого, но я испугалась. Мне хотелось верить, что это сработает. Мне нужно было поверить в это, и были моменты, когда я верила, но… — немного паники закралось обратно. — Но я должна была попытаться. Я продолжала убеждать себя, что если это не сработает, то всё равно будет правильно. Что ты…

— Не хотел бы остаться в таком состоянии? — закончил он за меня. — Ты права. Я бы этого не хотел.

Его согласие должно было заставить меня чувствовать себя лучше, но этого не произошло. Мысль о том, что я могла его убить, вызвала у меня тошноту.

— Я знала, что мне нужно выманить тебя и как-то заманить в ловушку, и я, наконец, подумала о Старухе. Она дала мне кое-что, на самом деле, она приготовила кое-что для меня. Она знала. Ну, с ней был этот ребёнок. Он провидец. Он знал и сказал ей, и в любом случае, она дала мне заклинание, и оно сработало.

Его брови приподнялись.

— Она просто отдала его тебе? Не пойми меня неправильно. Я благодарен. Больше, чем я могу выразить словами. Но ведьма никогда ничего не отдаёт просто так.

— Они этого не делают, — я опустила руки ему на плечи. — Она сделала это в обмен на одно из твоих перьев.

Он уставился на меня.

— У меня создалось впечатление, что она не собирается использовать его для чего-то плохого, и я ей верю, — я сделала паузу. — Вроде того. По правде говоря, я бы заключила сделку, если бы она пообещала, что это не причинит тебе вреда, и она это сделала. И я знаю, что ты, вероятно, не согласен с этим, и я это понимаю. Я знаю, но…

— Всё в порядке.

Он медленно поднял руку, убедившись, что я его вижу, прежде чем он коснулся моей щеки, и я снова чуть не заплакала. Это было ещё одним доказательством того, что это был мой Зейн.

— Я бы сделал то же самое… согласился бы на что угодно.

Он нежно провёл по линии моей щеки.

— То, каким я был, дойдёт до меня, и это будет сидеть в глубине моего сознания. Я уверен, что некоторые моменты будут хуже, чем другие, но я собираюсь справиться с этим. Я позабочусь об этом, потому что между нами уже достаточно встало.

— Это правда, — прошептала я.

Между нами было так много препятствий, и я хотела, чтобы мы жили долго и счастливо, как в романтических книгах, которые любила моя мама. Нам не нужно было быть собственными препятствиями.

Его пальцы замерли рядом с тем местом, где моя челюсть всё ещё была слегка опухшей и покрытой синяками.

— Мои прикосновения причиняют тебе боль?

— Нет. Сейчас я не чувствую ничего плохого.

— Ты выглядишь… более разбитой, чем в последний раз, когда я тебя видел.

— Ну что ж, — я вытянула это слово. — У меня вроде как была стычка с Гавриилом.

Каждая часть его тела, казалось, замерла до невозможности.

— Когда?

— Вчера вечером, — я быстро рассказала ему, что произошло. — Хорошие новости, никого не пустят в эту школу на некоторое время, и я думаю, что он каким-то образом ослабел.

— Я должен был быть там.

— Теперь ты здесь. Это всё, что имеет значение, — сказал я ему. — Я не ранена. Серьёзно.

Он слегка покачал головой, продолжая изучать моё лицо.

— Не могу в это поверить. Не тогда, когда ты…

Он на мгновение поднял глаза, его грудь поднялась с глубоким вздохом, и когда его взгляд снова встретился с моим, я могла бы поклясться, что сияние в его глазах стало ярче.

— Как ты так быстро встала на ноги?

Его взгляд прошёлся по всей длине моей руки, к многочисленным синякам, которые теперь были едва видны. Затем его глаза сузились.

— А ещё лучше, какого чёрта ты вообще делала здесь одна в ту ночь, когда я вернулся? Даже сейчас?

Я узнала этот тон. Он говорил точно так же, как в ту ночь, когда я прыгала с крыши на крышу без предупреждения.

— Тебе действительно не следует оставаться здесь одной. Не с Гавриилом, который всё ещё там, — продолжил он. — Он послал этих демонов за тобой. Дерьмо. Они были в квартире.

У него был такой же тон, когда я шла впереди него по незнакомой местности.

— По крайней мере, в ту ночь, Дез был с тобой, — его губы слегка напряглись. — С Дезом всё в порядке? Я думаю, я…

— Бросил его в фонтан? Да. С ним всё в порядке.

Зейн вздохнул.

— Хорошо, но где, чёрт возьми, Рот? Лейла? Ты не должна быть здесь, Трин. Не одна, когда ты не полностью исцелена, и я знаю, что ты не полностью исцелена. Я могу сказать. Я чувствую, что твоя благодать ослабла.

Ладно, его способность чувствовать это раздражала, потому что это было правдой, но Зейн говорил так, словно готовился к лекции эпических масштабов, и я даже не могла злиться. Уголки моих губ изогнулись, и это было странно, правильно и чудесно одновременно.

— А почему ты улыбаешься? — потребовал он, недоверие снова заполнило его тон.

Дрожащий смех покинул меня.

— Я просто никогда не думала, что снова услышу от тебя нотации и получу от этого удовольствие.

— Постарайся запомнить это на следующий раз.

Я бы, наверное, не стала.

— Я… — я сделала неглубокий вдох. — Когда ты умер, я думала, что больше никогда тебя не увижу.

Каждая линия его лица смягчилась.

— Что я тебе обещал? Если что-то случится, я найду дорогу обратно к тебе.

Его лицо снова затуманилось, и всё это было связано с наполняющими глаза слезами.

— Я всё ещё не могу поверить, что ты Пал ради меня.

— Величие было ничто по сравнению с твоей любовью.

Он наклонился ко мне, прижавшись лбом к моему лбу. Его дыхание коснулось моих губ, когда он убрал пряди волос, выбившиеся из моей косы, с моего лица.

— Я сделал всё, что мог. Ты сделала всё, что могла. Я люблю тебя, Тринити, и даже смерть не может разорвать эту связь.

Связь.

Я немного отстранилась.

— Я не чувствую тебя, — сказала я, и его брови опустились. — Я имею в виду, я не чувствую связи Защитника. Я не чувствую маленького пушистого комочка тепла в груди с тех пор, как ты вернулся.

— Маленький пушистый комочек тепла? — тихо повторил он.

— И я… Я не испытываю никаких твоих эмоций.

Не то чтобы я только сейчас это поняла. У меня просто не было времени по-настоящему подумать об этом.

— Мы больше не связаны узами.

— Нет, не связаны.

Я уставилась на него, на неземное сияние света за его зрачками.

— Это хорошая новость. Я не могу снова ослабить тебя, и мы сможем быть вместе.

— То, что я был твоим Защитником, на самом деле не помешало нам быть вместе с самого начала, — сухо ответил он, и он был отчасти прав.

Это только отсрочило неизбежное, но было неразумно. Он стал практически человеком.