Моя жена Любовь Орлова. Переписка на лезвии ножа - Григорий Александров

И. о. директора к/с «Мосфильм» М. Калатозов.

16 ноября 45 г.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – Н. ОБУХОВОЙ

Уважаемая Надежда Андреевна!

Не только наша предстоящая работа, но и все мои симпатии к Вам заставляют меня волноваться о Вашем здоровье. Когда сочтете возможным, назначьте встречу, чтобы я мог рассказать Вам все, что мы насочиняли[275] за это время для Вашей киносъемки.

А также объяснить все наши намерения.

Любовь Петровна шлет Вам сердечные приветы.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – С. ЭЙЗЕНШТЕЙНУ[276]

Сейчас кончился Худсовет Комитета, посвященный второй серии Вашего фильма.

По общему мнению, 2-я серия лучше первой – сильнее режиссерски и актерски. Лучше снята и лучше смонтирована.

Новое в цвете так же отмечено множество раз…

Но было много замечаний, таких же, как по первой серии. Пырьев, Дикий, Захаров говорили о нерусскости картины (де, мол, это не Россия!).

Наши генералы считают, что фильм блистателен в области искусства и может служить примером, как надо работать в искусстве кино – но слишком много внимания уделено личным переживаниям царя. Что надо бы наряду с этими сценами показать и преобразования страны, которые он делал как руководитель государства и пр. и пр.

Музыка Прокофьева, по общему мнению, замечательна, а по мнению Хренникова – гениальна.

Все скулили по поводу того, что картина мала по метражу и мала по количеству событий, особенно событий большого государственного порядка.

В результате И. Большаков предложил не делать скоропалительных выводов по такой большой и выдающейся работе, а посмотреть ее еще раз и внимательно изучить ее качества, а также создать Комиссию, которая могла бы спокойно готовить заключение по картине.

В эту комиссию включили и меня. Буду Вам сообщать дальнейший ход событий.

Считаю, что Ваше дело сейчас не думать о картине. Как врачи разрешат, организуем Вам показ цветных роликов, которые все время допечатывают и поправляют. Большаков посылает Вам от имени и по поручению Худсовета письмо с приветами и пожеланиями выздоравления.

Сам я думаю, что это МОГУЧАЯ КАРТИНА – ОГРОМНАЯ СИЛА, и немудрено, что сердце Ваше устало от такой грандиозной творческой и физической работы.

Мне очень нравится Черкасов – есть у него в этом фильме ВЕЛИКИЕ КУСКИ.

Много раз я смотрел этот материал, три раза смотрел фильм, и с каждым разом понимаю все больше и больше. Больше ценю и потрясаюсь.

Знаю, что многие поймут его тоже. Знаю, что он будет «СОКРОВИЩЕМ».

Целую Вас. Душой с Вами!

Прошу о главном – о спокойствии во имя скорейшего выздоровления и возвращения к творческому труду.

Все, все шлют Вам приветы. Мой телефон занят этими «приветами» круглые сутки. Ваша болезнь волнует многих…

Черкасов, Бирман, Жаров, Тобак, Орлова, Прокофьев и множество других людей шлют Вам приветы и пожелания выздоровления.

Четверг, 7 февраля 46 года.

«Люблю грозу в начале мая», и в декабре люблю «Весну». Ф. Раневская ~ Фея.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – С. ЭЙЗЕНШТЕЙНУ

Палата № 29, Эйзенштейну.

Дорогой мастер!

Снимаем, как черти (фильм «Весна». – Ю. С.)! Главным образом, ночами и вечером, а днем спим. «Грозного» будут смотреть очень скоро[277]. Большаков расскажет о Вашей болезни и предложит выпускать фильм на экран в таком виде, как есть.

Все предложения Худсовета пока не принимаются во внимание, Комиссия не работает и заключения по фильму не пишет.

Ждут самого этого просмотра. Я убежден и верую, что просмотр пройдет хорошо! Что не надо будет и заключения комиссии.

Но все же Иван Григорьевич (И. Г. Большаков. – Ю. С.) просил меня узнать Ваше мнение. Как Вы считаете? Надо ли дополнять 2-ю серию чем-нибудь или выпускать ее так. Я высказал свое мнение – выпускать так!

Думаю, что и Вы так думаете. Очень хочу повидать Вас и прошу об этом Бусалова (лечащий врач С. Эйзенштейна. – Ю. С.), но он неумолим.

Как только разрешат, так увижу я Вас.

17 февраля 46 г.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – С. ЭЙЗЕНШТЕЙНУ

(без даты)

Дорогой Учитель!

Большинство Ваших замечаний уже выполнено. Некоторые делаются сейчас.

Ваше желание видеть цвет по новому и в стиле картины нами понято по тем кускам, которые нам показали как хорошие.

Сейчас цветные ролики ошеломительно хороши![278]

По общему мнению, надо показывать.

Но Вам важнее покой, и потому наше желание показать Вам ролики мы отменяем во имя Главного – выздоровления!

Целую Вас. Гриша.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – С. ЭЙЗЕНШТЕЙНУ

Дорогой мастер!

Пусть Вас ничего не беспокоит. Все дела с фильмом будут ждать Вас, и без Вашего разрешения ничего не произойдет.

Хлопоты о Вашем переезде продолжаются[279]. Сейчас еду к Большакову узнать результаты. Спокойно поправляйтесь и набирайтесь сил.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – И. СТАЛИНУ

6 марта 1946 года, Москва

Дорогой Иосиф Виссарионович!

Тов. Большаков информировал меня о Вашем отрицательном мнении по поводу второй серии картины С. М. Эйзенштейна «Иван Грозный», а также о решении ЦК ВКП(б) о запрещении выпуска картины за нехудожественность и антиисторичность.

Цель моего письма – не защищать фильм С. Эйзенштейна. Исключительные и чрезвычайные обстоятельства вынуждают меня беспокоить Вас.

В среде творческих работников кинофильм «Иван Грозный», как первая его серия, так и вторая, вызвал резкую критику. Особенно вторую серию упрекали за то, что эпизод Ефросиньи Старицкой заслонил всю государственную деятельность царя Ивана[280], за отсутствие в картине народных сцен, за отсутствие русской природы, архитектуры и обстановки.

Упрекали также за любование жуткими сторонами жизни, излишний показ религиозных моментов, вместо показа организации русского государства и подготовки к Ливонским походам, вместо борьбы за дорогу к Балтийскому морю.

Четыре месяца тому назад руководство студии «Мосфильм» решило, что снятый материал не может составить самостоятельной картины и правильно отобразить деятельность царя Ивана. С. М. Эйзенштейну было предложено доработать фильм, доснять к нему сцены государственной деятельности и подготовки к Ливонской войне и соединить предполагаемую третью серию со второй, сделав единый фильм, который закончить «Победой у моря».

Но режиссер С. М. Эйзенштейн воспринял это болезненно отрицательно и просил руководство студии дать ему возможность закончить вторую серию по ранее утвержденному сценарию и не искажать его основного плана.