Судьба офицера - Александр Тамоников

— Отчего нет, если надо?

— Надо, Жень, очень надо!

Через пять минут Запрелов сел на место правого переднего пассажира красных «Жигулей» своего подчиненного. Можно сказать, уже бывшего подчиненного. Но тот таковым себя не считал, искренне уважая боевого капитана.

Важанин спросил:

— Куда конкретно в Меджере едем?

— Бараки, что недалеко от рынка и клуба знаешь?

— Конечно!

Илья подозрительно посмотрел на старлея:

— Нырял, что ли, туда к кому-нибудь?

Взводный улыбнулся:

— Было дело!

— И к кому же, если не секрет?

— Товарищ капитан, ну такие вопросы вам просто неприлично задавать. Скажу только, что не к вашей учительнице!

Запрелов удивился:

— А ты откуда о ней знаешь?

— Видел, как вы утром из дома вместе выходили, а потом ее же возле этих бараков не раз замечал. Вместе с женой нашего замполита, из чего сделал вывод, что она, ваша знакомая, как и Галя Чупанова, учительница. Этих объяснений достаточно?

Капитан рассмеялся:

— Достаточно!

Затем добавил:

— Хочу предупредить тебя, Женя, я еду туда для того, чтобы забрать эту женщину с ее ребенком. Возможно, силой!

Старший лейтенант, удивленно взглянув на командира, переспросил:

— Силой? Интересно, у кого же вы намереваетесь ее забрать силой?

— Да мать с дядюшкой держат ее при себе, как рабыню. А нас, военных, не жалуют. Мать запрещает встречаться Ирине с офицерами, а дядька, отсидевший весьма немалый срок, тот вообще на дух погоны не переносит. Так что, сам понимаешь, могут возникнуть некоторые осложнения. Тем более дружки у этого дядьки наверняка поблизости в тех же бараках обитают.

Важанин вновь взглянул на Запрелова:

— И все же вы решили выцепить женщину из этого гадюшника?

— Да!

— Правильно! Уважаю! Да я с самого начала зауважал вас, потому что вы настоящий мужик! И поймите, это не подхалимство!

— Я понимаю! Так едем?

— Конечно, едем! А с дядькой и его дружками разберемся! Решим, при необходимости, проблему! Как раз я что-то давно с местными не сталкивался. Так они вновь борзеть начнут!

— А что, было дело?

— Было! Возле почты! Я там с телефонисткой одной, да знаете вы ее, маленькая такая, как кукла, Викой зовут, завязался. А на нее чурбан один давно глаз положил. Узнал про наши дела, собрал братьев своих и устроил мне засаду. Я к ней ночью приезжал. Вика менялась с подругой, и мы к реке укатывали помиловаться. Короче, подкараулили меня! Я из машины, а они ко мне. Слово за слово, хреном по столу, поговорили! Больше я их там не видел. Правда, и с Викой расстался. Оказалось, не один я у нее был, оттого чурбан и бесился!

— Так ты что, разогнал засаду?

— Ясный палец!

— Молодец, ничего не скажешь. Но сегодня тебе ни во что не впрягаться. Я сам все решу.

— Даже если к дому толпа обкуренных дятлов местных подвалит?

Капитан бросил одобрительный взгляд на своего бесстрашного взводного, который таковым открылся ему только сейчас:

— Ну если толпа, то тогда по обстановке!

До селения долетели за какие-то минуты. Выехав на перекресток у рынка и свернув направо, Важанин замедлил ход «Жигулей», спросил:

— К самому бараку подъезжаем?

— Нет! Загони тачку за клуб. Дальше я пойду пешком. Ты будешь меня видеть, если что, прикроешь.

— Какой разговор, командир! Не сомневайтесь!

Хмель еще играл в голове Запрелова, когда он подошел к квартире № 2, имеющей отдельный выход из барака. Разглядел кнопку звонка, нажал на нее.

Внутри раздалось противное, однотонное дребезжание. И вскоре женский голос:

— Кого там леший принес?

— Деда Мороза!

— Кого?

— Гостя!

— Мы никого не ждем!

— Зато я очень жду встречи с вами, вернее, с Ириной Кручинской!

В помещении наступила тишина. Видимо, женщина, мать Ирины прошла в комнаты, сообщив находящимся там жителям о появлении незваного настырного гостя. По идее должна была выйти Ирина, но дверь открыл довольно крепкий неопрятный мужик в зеленой майке и поношенных штанах. По наколкам, которые покрывали свободные от одежды участки тела, Илья понял, что перед ним дядюшка Ирины, Саша, так не любящий людей в форме. Синяк, увидев человека военного, выразил удивление, смешанное с возмущением:

— Офицер? Какого хрена тебе здесь надо?

Запрелов старался выглядеть спокойным:

— Я уже объяснил женщине, что говорила через дверь, мне нужно увидеть Ирину.

— Да? А больше тебе ничего не надо? А то, может, коньячку налить, да подать на блюдечке с лимоном?

— Больше ничего не надо!

Спокойствие капитана подействовало на дядюшку. Бывший зэк знал, что подобным образом ведут себя люди, уверенные в себе. Уверенность придает сила, а силу дядя Саша уважал и боялся, хотя на воле трусом не слыл. В зоне другое дело, там он все больше обретался в шестерках, несмотря на возраст, здесь же зарекомендовал себя если не крутым, то борзым. Он, прищурив глаза, сказал:

— Ирины нет дома. У родных она. И сегодня не вернется. Так что шел бы ты офицер в обратку.

— Нет дома, говоришь? А вот мы сейчас это проверим!

Отстранив человека в майке, Запрелов прошел по коридору и вошел в комнату, от которой отходили еще две. Убожество обстановки сразу бросилось в глаза. В комнате, кроме Ирины, испуганно сложившей руки на груди, сидевшей на диване рядом с ребенком, большими черными глазами настороженно смотрящего на внезапно появившегося чужого дядю, находились еще два человека. Мать Ирины, некрасивая женщина неопределенного возраста с хитрыми, бегающими глазками, и прилично одетый туркмен. Мальчик был похож на этого туркмена. Стало ясно, что он сын этого человека. Капитан оглядел присутствующих, остановив взгляд на учительнице:

— Я за тобой, Ирина! Собирайся и поедем отсюда.

Сзади появился дядюшка:

— Да кто ты такой, чтобы командовать здесь?

Держа родственника Ирины в зоне внимания, Илья ответил:

— Я жених Иры! Она будет жить со мной! Это решено! Не так ли, Ирина?

Женщина замялась, зато взвизгнула ее мать:

— Какой жених? Моя дочь замужем за почтенным человеком.

Туркмен ухмыльнулся:

— Вы слышали это, капитан? Конечно, старуха говорит не совсем правду, а выдает желаемое за действительное. Ирина не жена мне. Моя семья в Ашхабаде. Но Эльдар, мальчик, сидящий на диване, приходится мне сыном, родным сыном, и он останется таковым независимо от того, есть ли у меня другая семья! И будет жить с матерью, покуда та не откажется жить со мной как сожительница. Таков закон. И не вам его нарушать!

Запрелов почувствовал, как в нем внутри закипает ярость. Бай тоже нашелся! Он подошел к туркмену:

— Слушай, ты, ишак отвязанный! В свое время ты, сука, обманом взял беззащитную русскую девушку, заставив ее спать с тобой. Родить ребенка. Ты отвел ей роль бессловесной рабыни, которая обязана исполнять все твои прихоти! Только хер ты, браток, угадал, что и дальше тебе удастся насиловать Ирину! Она не будет жить с тобой! Ты понял меня?

Туркмен побледнел, но удержал натянутую улыбку на лице:

— Зачем ты оскорбляешь меня, офицер? Ты не в России, ты в Туркмении, а здесь всегда главенствовали собственные законы. Ты говоришь, что Ирина не будет жить со мной? Уйдет к тебе? Яхши! Пусть уходит. Но… одна, без сына. Эльдара ей не видать. Я заберу мальчика с собой! А ты забирай эту грязную, продажную бабу. Она обманула меня, умолчав о тебе, она же обманет и тебя, скрыв своего следующего любовника. Если русская баба начинает гулять, ее уже не остановить! Забирай Ирину, я разрешаю!

Запрелов хотел было ответить туркмену. По-своему, по-спецназовски ответить, но вновь драной кошкой завизжала мать учительницы:

— Кого забирай? Дочь забирай? Ты что, Мурад? Она твоя жена, а этот офицер никто. Мы с Сашкой и видим-то его в первый раз!

Она, обернувшись, пошла на Запрелова:

— Откуда ты взялся, урод? Кто тебя звал сюда? Дочь мою захотел? А вот это, — она сложила кукиш, — видел? Ты, что ли, будешь всех нас кормить? Ребенка воспитывать? Давай, проваливай отсюда. Никакой Ирины тебе не видать! Никогда!

Туркмен презрительно усмехался. Желваки его играли, в глазах светилась злоба. Всем своим видом он показывал, кто тут является истинным хозяином.

Запрелов взглянул на женщину:

— Вы что, так и рассчитываете всю жизнь на подачки этого, — он указал на туркмена, — урода прожить?

Мурад рассмеялся:

— А иначе они с голоду сдохнут! Они не хотят работать. За них их дочь отрабатывает! Уйдет дочь, уеду и я с сыном! Их путь только на бахчи, за корку хлеба дыни таскать! В этом доме нет мужчины. Иначе тебя бы, капитан, здесь уже не было.

— Как это нет мужчины? — взревел дядюшка Ирины. — А я? Да мы сейчас этого мусора…

Мужик двинулся на Запрелова. Илья дождался, пока тот выбросит ногу вперед для удара в промежность, отбил ее и врезал бывшему зэку в переносицу. Опрокинув стул, тот растянулся перед диваном. Ирина с ребенком вскрикнули, хозяйка дома бросилась на выход. Встал и туркмен. Поняв, видимо, что напрасно задел офицера, он попятился вслед за «тещей» по стене к двери.