Гоблин осатаневший - Филип Фармер

— Какой же вы идиот! — заверещал Коббс. — Что за дело вам до смертных, если сами вы могли бы жить вечно! Послушайте, Калибан, я могу раздобыть эликсир. Я дам вам формулу! Час ваш пробил, я знаю, вы уже начали стариться! И умрете спустя считанные годы, если только один из нас… один из настоящих бессмертных не снизойдет к вашей беде!

— Один из… нас? — переспросил Калибан. — А какова, собственно, ваша роль в этом деле, Коббс? Я давно уже понял, что вы заодно с Ивольди и просто прикидывались его пленниками в надежде втереться к нам в доверие и взять нас тепленькими.

— Время уходит! — простонал Коббс. — Ты готов пожертвовать вечностью, смертный?

Калибан внезапно протянул руку и резко дернул Коббса за длинный нос. Псевдокожа отделилась с легким треском, парик слетел, и глазам Дока предстало знакомое лицо бывшего "археолога".

— Ради всего святого, Калибан! — вмешалась Вильерс. — Нет времени играть в бирюльки! Выведите нас отсюда и требуйте потом все что угодно! Эликсир! Карту пещер со всеми ловушками! Даже адреса членов круга — хотя покуда мы с вами живы, они туда и не сунутся.

— Вы подозрительно хорошо осведомлены для кандидатов, а тем более для простых "шестерок", — сказал Калибан. — Должно быть, старик Ивольди совсем из ума выжил, если начал делиться подобными тайнами! Кстати, а где он сам? Совсем не в его духе подставлять собственную шкуру, прикрывая отступление ничтожных слуг. Кто угодно, только не Ивольди! Пусть он и впрямь спятил, но не настолько же! А может, вы задумали и его провести заодно с остальными? Решили отправить бесноватого гоблина к праотцам за компанию с Аньяной и остальными, чтобы захватить безраздельную власть? Планируете воплотить его идеи с фитопланктоном уже самостоятельно? Или же возжелали прикончить старикашку единственно ради эликсира?

Коббс наклонился и потянулся к уху собеседника — в глазах его светилась отчаянная решимость, по лбу, смешиваясь с дождевыми брызгами, катились крупные бусины пота.

— Давайте покинем Стонхендж, — хрипло прошептал он. — Клянусь, мы наведем вас на Ивольди!

— То есть предадите его?

— Почему бы и нет? Он и сам любого предаст ради спасения собственной шкуры!

— Ну и где же он?

Голос Барбары дрожал еще сильнее:

— В данный момент неизвестно. Не здесь. Он отправил нас выполнять за него самую грязную часть работы. Но мы подскажем, где можно устроить засаду. Только выведите нас отсюда!

— Устройство бомбы! — настаивал Калибан.

— Высокорадиоактивный пластиковый контейнер с жидким зарядом, — сдался Коббс. — Циферблаты и часовой механизм — из пластика и твердых пород дерева. Я поставил его на тридцать минут! Механизм вырвет чеку из крохотного пузырька с газом, который сработает как детонатор! В круге радиусом с полмили не останется ничего живого! Сгинут многие и за его пределами! Колоннада Стонхенджа разлетится вдребезги! Взрыв сотрет в порошок тело Ксоксаза вместе с саркофагом и храмом богу солнца, который он некогда воздвиг в честь самого себя! И всех остальных из Девятки тоже обратит в прах! Даже старуху Аньяну, дерзнувшую бросить вызов самой костлявой!

— Но кто же все-таки воюет сейчас там в тумане? — спросил Калибан. — Неужто прислужники Девятки сдуру палят друг в друга? Не мог ведь Грандрит в одиночку наделать столько шума!

— Я оставил большую группу прикрывать наш отход!

— Надуваешь своих же? Что ж, это вполне в твоем стиле, Ивольди!

— Что?! — изумились Триш и Берни. Вильерс ахнула. У Коббса отвисла челюсть.

— Он способен ровно на то же, что и я, — пояснил Калибан. — Управлять мышцами, чтобы растянуть позвоночник и добавить, а порой и убавить пару дюймов роста. Я сам проделывал такие фокусы бесчисленное множество раз. Правда, необходим изрядный навык. Но если уж я освоил это за свою не слишком долгую жизнь, то у Ивольди имелась в запасе едва ли не вечность.

Он снова дернул Коббса за нос, а когда тот не поддался — пощупал лицо и потянул за волосы.

— Ты понапрасну теряешь время, болван! — воскликнула Вильерс. — Это подлинное лицо! Фальшивой была личина как раз известного тебе дряхлого гнома! Морщинистая кожа и воспаленные глазки, длинные седые космы и борода — все это было искусной подделкой! Когда-то они и впрямь были настоящими, но после того как он вернул себе молодость…

— Заткнись! — рявкнул Ивольди.

— У нас не осталось времени продолжать твой дурацкий маскарад! — отрезала Вильерс. — Кроме того, не вижу смысла скрывать от него, что в нашем распоряжении имеется эликсир молодости. Он не бросит нас на погибель, зная, что может получить взамен! Пошевели извилинами, старый сквалыга! Это был наш главный козырь, и мы слишком много времени потеряли, придерживая его в рукаве! Быть может, уже вообще слишком поздно, а все из-за твоей тупой жадности!

— Не смейте разговаривать со мной в таком тоне, герцогиня!

Брови Калибана поползли наверх.

— Так Берни угадал-таки ненароком, — изумился он, — когда поддразнивал вас родством со знаменитой Вильерс, любительницей выставлять нижние юбчонки на всеобщее обозрение? Вы и есть та самая подружка Карла Второго, мать троих его сыновей? Стало быть, вы вовсе не умерли, как утверждают историки, а просто инсценировали собственные похороны. Интересно, кого же вы тогда прикончили, чтобы засунуть в гроб?

— Да! — огрызнулась Барбара Вильерс. — Да! Сколько кандидатов поступали так же? Сотни, тысячи! Более того, ты и Грандрит — мои прямые потомки! У моего внука была связь с одной вертихвосткой из рода Грандритов; следовательно, я довожусь вам какой-то там прапрапрабабушкой! Ради нашего с вами спасения, ради вечной жизни для вас и ваших друзей, ради меня, вашей прародительницы — вытащите же нас отсюда! Вас всех ждет не только вечная жизнь, но и вечная юность!

— Я выкрал твои записи, Калибан, когда ты взбунтовался, — пояснил Ивольди. — Зная, что ты трудишься над проблемой омоложения, я собрал лучших в мире ученых, чтобы разобраться в твоих заметках и продолжить работу. Одному из них удалось получить результат; вскоре он, естественно, пал жертвой несчастного случая. А я за два года вернул себе молодость. Морщины, седые волосы и вздувшиеся вены исчезли как не бывало! Но я гримировался, скрывая новость от остальных… Послушай, Калибан, ведь так мы проболтаем самое жизнь! Отсюда пора убираться! Давай отложим беседу по душам на потом.

Старикашка, скрывающийся теперь под неотторжимой личиной юности, прожил столь долгую и столь бурную жизнь, что должен был и сейчас иметь в запасе полные рукава козырей на любой вкус и случай. Его откровенность и отчаяние наверняка напускные, решил про себя Калибан.