Эйна из Третьей зоны. Трава на асфальте - Арина Остромина

письмо, мне надо было посмотреть на тебя чужими глазами. Как будто я тебя впервые вижу. Я попробовала – и поняла, что ты очень красивая.

– Как же ты смогла со мной подружиться, если ненавидела меня? Значит, ты всё это время хотела мне отомстить? Выжидала удобного случая?

– Нет! Валита, ничего я не выжидала! Пойми, я тебя давно простила!

– Ты? Меня? – Она изумлённо подняла брови.

– Но ты же сама сказала, что издевалась надо мной, что я тебя бесила. Вспомни, сколько раз я из-за тебя в изолятор попадала. Думаешь, легко мне было всё это терпеть? И думаешь, я бы смогла с тобой подружиться, если бы не простила?

Валита потёрла щёку, начала теребить уголок платка. Я тихо сказала:

– Мы обе виноваты. Сначала ты меня мучила, потом я тебя обманула с этим письмом. Но если бы я его не написала, мы бы с тобой так и не подружились. И с Сарматом ты бы не познакомилась.

При этих словах Валита порозовела и судорожно вздохнула. Я осторожно коснулась её локтя.

– Давай мириться. Мне тебя очень не хватает. Ты моя лучшая подруга.

Валита заплакала и обняла меня. Мы постояли так несколько минут, обливаясь слезами, а потом я спохватилась и достала салфетки. Валита взяла меня за руку и подвела к девчонкам. Они, покосившись на Наставницу Фламию, захлопали в ладоши.

– Мир? – спросила Думара.

– Мир, – сказала я.

В тот же вечер Валита вернулась на соседнюю кровать, и после отбоя я протянула ей коробочку с принадлежностями для мытья волос.

– Что это?

– Подарок, в знак примирения. Когда пойдём в зал гигиены, я тебя научу этим пользоваться. Будешь ещё красивее!

На следующее утро я бежала в школу, улыбаясь и пританцовывая. Полдела было сделано, Валита меня простила, остался Торлан. Если и он меня простит, Сармат тоже больше не будет на меня злиться. Но как поговорить с Торланом, если он меня избегает?

Я решила подкараулить его после школы. Я знала, где он живёт, ещё с тех пор, как посылала мальчишку-беспризорника подбрасывать письма. На последнем уроке я, как обычно, раньше всех сдала проверочную работу, и меня отпустили до звонка. Я добежала до дома Торлана, вошла в подъезд и посматривала в окно с площадки между этажами.

Когда Торлан подошёл к подъезду, я поджидала его на первом этаже. Увидев меня, он остановился.

– Ты что тут делаешь?

– Пришла просить прощения.

Он нахмурился.

– Зачем? Ты мне врала, я больше не хочу с тобой разговаривать.

– Торлан, прости! Зря я это сделала, не надо было!

Он молчал, а я не теряла надежду его разговорить.

– Но ты пойми: я не знала, как с тобой договориться. Помнишь, как ты ко мне относился?

В этот момент в его лице что-то изменилось; Торлан как будто расслабился, глубоко вздохнул и повернулся ко мне.

– Да. Дурак был.

– Вот видишь! Я же на тебя не злюсь, я тебя давно простила! Мы с тобой подружились, хотя ты столько лет меня задирал. Так неужели ты мне один глупый поступок не простишь?

Торлан задумчиво посмотрел на меня. Кажется, мои аргументы его убедили: люди могут прощать друг друга, в этом нет ничего постыдного. Но он ещё не до конца поверил, что я говорю всё это искренне.

– Ты меня очень обидела, Эйна. Я тебе столько всего рассказывал про себя! А ты, наверное, смеялась надо мной. Думала, что я тупой. Что мне можно врать что угодно, я всё равно не пойму.

Я не выдержала и заплакала.

– Как ты можешь… Я, наверное, единственная во всём классе над тобой не смеялась! Я же лучше всех знаю, как это обидно – быть хоть в чём-то хуже других. Просто раньше я думала, что ты злой. А когда мы подружились, поняла, что ты хороший. Если бы я это раньше поняла, я бы так никогда не поступила!

Торлан сел на ступеньку. Его лицо менялось, как будто по нему – одна за другой – пробегали мысли. Я невольно улыбнулась: только у него так отчётливо отражался на лице процесс раздумий, я больше ни у кого такого не встречала.

Он подвинулся, освободив мне место рядом с собой:

– Садись.

Достал из кармана кусок хлеба, протянул мне половину. Мы жевали хлеб и молчали. Потом он спросил:

– А Валита? Ты с ней говорила?

– Да. Мы помирились.

Торлан кивнул. Потом с силой пихнул меня в бок:

– Ну, ты и врунья! В глаза мне смотрела и врала.

– А ты бы не сталкивал меня с лестницы, мне бы и не пришлось врать!

Он протянул мне руку:

– Ладно, забудем. Если честно, мне тебя не хватало. С тобой интересно. Ты не такая, как другие. У тебя всегда есть ответы. Другие не умеют так доходчиво всё разложить по полочкам, чтобы я тоже всё понял.

Я с силой пожала его руку, встала и сказала:

– Спасибо. Ты настоящий друг. Ладно, побегу, мне уже пора.

Глава 25. Секретный путь на волю

После примирения мы с Валитой подружились ещё крепче: так соскучились друг по другу, что теперь всегда работали в одну смену на фабрике, и всё свободное время, когда я была не в школе и не у Армины, проводили вместе. Валита призналась, что ей тоже меня не хватало. Она уже привыкла во всём советоваться со мной, ей нравилось слушать мои рассуждения – поговорив со мной, Валита начинала думать, что «невозможное возможно». Я удивилась: ведь именно такими словами я мысленно называла свои взгляды на жизнь, но никогда не произносила их вслух. А Валита сама угадала мой тайный девиз.

Но было ещё кое-что. Пока мы были в ссоре, Валита не могла никому рассказать про Сармата. Ей всё время хотелось говорить о своих чувствах – наверное, как всем влюблённым, – но она не доверяла никому в приюте так, как мне. Зато теперь, когда мы помирились, она не умолкала.

– Я бы вообще с ним не расставалась. Каждую минуту готова с ним проводить.

– Ты же знаешь, это невозможно, – ответила я, а сама подумала: кто бы говорил. Слово «невозможно» – разве оно меня не бесит?

Я представила, что сама чего-то хочу, а мне говорят, что это невозможно. Что бы я почувствовала? Вот именно. А Валита, хоть и не была такой бунтаркой, как я, тоже вполне могла иметь и «неположенные» желания, и силы, чтобы пойти против правил. Мне стало неудобно перед подругой, и я попыталась смягчить свои слова.

– Послушай, Валита. Пока вы