Гнев Кана - Вонда Макинтайр

Когда, во время последней битвы с Каном Сингхом, Саавик поняла, что Спок покинул мостик, она даже знала, что он хотел сделать, и, что из этого должно получиться, и была уже готова попытаться остановить его. Только самоконтроль, которому он научил, помогал ей удержаться на посту, выполняя свои обязанности. Она раскаивалась в своих действиях, точнее, в неспособности действовать. Своей смертью Спок повлиял на все вокруг, так же как это было и при его жизни. Кто-то должен был сделать это за него, кто-то, чей уход не был бы таким горем, такой трагедией для всех.

Она должна была остановить его и она могла это сделать, хотя он был гораздо опытнее, она была моложе и обладала более быстрой реакцией.

Если бы ей удалось остановить его, отважилась бы она сделать это за него? Ей хотелось думать, что она сделала бы это; иначе бы все погибло, распалось на суб-элементарные частицы и стало частью вселенной «Генезиса».

Саавик не верила в существовании души и загробную жизнь. Она изучала разных философов, но ничего не приняла. Человек умер, звери разорвали его тело. Это конец.

Прошло еще несколько часов, чувства обострились до предела, и возникло ощущение, что сознание, разум Спока не разрушен, но где-то существует.

– Спок, – произнесла она громко, – видишь ли ты, что произошло? Ты здесь? Где ты? Система сформировалась, волна «Генезиса» все еще резонирует в туманности, формируя новое солнце, чтобы дать миру свет и поддержать зарождавшуюся жизнь. Скоро волна замрет и в космосе появится еще одна звездная система. Одна среди миллионов, биллионов подобных, а ведь ты учил меня ценить уникальное, единственное в своем роде, твоя же неповторимая, уникальная сущность умерла, исчезла в бесконечности мирового пространства.

Внезапно она открыла глаза. На минуту ей показалось, что она услышала ответ…

Саавик отогнала от себя наваждение, лишь такие странные предутренние часы могли натолкнуть ее на такую сумасшедшую мысль.

Сулу просыпался, медленно приходя в сознание, в тускло освещенном помещении корабельного лазарета. Сильно болели голова, руки, ему казалось, что кто-то сидит у него на груди. Он попытался подняться.

Уже спустя мгновение доктор Чепл была на своем месте у постели больного и заставила его снова лечь.

– Что случилось? – Его голос был сейчас похож на хриплое карканье. Он сделал безуспешную попытку прочистить горло. – Почему…

– Оксиген высушил горло, – произнесла доктор Чепл. – Это пройдет.

Она помогла ему сделать маленький глоток.

– Мы так беспокоились за вас, – сказала она. – Но сейчас вы уже в полном порядке, да иначе и быть не могло.

Он попытался дотронуться до раны на груди, но ничего не почувствовал, так как кожа на ладонях была искусственной. Он понял, какая это рана и нахмурился.

– Меня должно быть воскресили из мертвых? – спросил он.

Чепл кивнула.

– Дэвид Маркус спас вам жизнь.

– Я не помню…

– Вы и не можете помнить, вы были как будто после казни на электрическом стуле. Небольшая потеря памяти вполне естественна. Как показали исследования, ваш мозг в порядке.

– Что в порядке? Что с Каном?

– Умер. – Она встала. – Засните, Сулу.

Он потянулся к ней, но не смог остановить, потому что его рука совершенно не гнулась.

Она все же остановилась.

– Крис, что-то еще произошло. Пожалуйста, скажите мне, что же все-таки случилось?

– Мистер Спок, – тихо промолвила она.

– Спок? Что с ним?

– Он погиб.

– О боги…

Крис Чепл заплакала и поспешно вышла.

Сулу остался в комнате, обездвиженный, ошеломленный, не желая верить.

Джим Кирк сидел один в темной каюте, не двигаясь, вот уже несколько часов; мысли его шли по спирали все медленнее и медленнее.

Неожиданно раздался стук в дверь.

Джим не реагировал.

Пауза. Стук повторился но уже немного громче.

– Что вам нужно? Оставьте меня в покое! – закричал он.

Отворилась дверь, и на пороге показалась фигура Кэрол, выделившись четким силуэтом на фоне неяркого света коридора. Она вошла и закрыла за собой дверь.

– Нет, Джим, я не оставлю тебя в покое. Особенно в такой момент.

Она опустилась пред ним на колени и взяла его за руки.

Он положил голову на ее руки.

– Кэрол, я просто не… я все думаю, что я должен был что-то сделать.

– Он задрожал и затаил дыхание, борясь со слезами.

– Я знаю. О, Джим, я знаю. Я все понимаю, – сказала Кэрол и обняла его также, как и Джим когда-то обнимал ее, когда она оплакивала своих друзей.

Когда он незаметно заснул беспокойным сном, она осторожно уложила его в кровать, сняла ботинки и, укрыв шерстяным одеялом, поцеловала. Затем, поскольку больше ничего для него сделать не могла, она оставила его, наконец, одного.

Наступило утро, и Саавик покинула свой «пост», найдя неожиданное утешение в работе, в противовес своему горю, она выполнила свой долг, сказала последнее «прости» учителю и ученику, а сейчас у нее было много дел и обязанностей по отношению к кораблю и Споку.

Экипаж корабля собрался в полном обмундировании в 08.00. Саавик заняла свое место у пульта управления торпедами и задала выбранный курс.

Сопровождаемый Кэрол, Дэвидом Маркусом и доктором Маккоем в зал вошел адмирал Кирк.

Ветераны корабля, люди, знавшие мистера Спока лучше, чем кто бы то ни был другой, стояли вместе, небольшой группой: мистер Сулу, командир Юхура, доктор Чепл, мистер Чехов, мистер Скотт. Все смотрели на адмирала, выглядевшего усталым и подавленным. Он стоял перед командой «Энтерпрайза», глядя поверх голов и не произнося ни слова.

Глубоко вздохнув и распрямив плечи он обратился к экипажу.

– Мы собрались здесь, – сказал он, – в соответствии с традициями Звездных полетов, чтобы отдать последний долг ушедшему от нас, отдать последние почести погибшему… – он сделал длинную паузу, – и поплакать о дорогом нам человеке, отдавшем за нас свою жизнь. Он не думал, что его жертва может быть напрасна, и мы не можем сомневаться в правильности его выбора. Он погиб в тени новой Звездной системы, которую надеялся увидеть.

Доктор Маккой сдерживался, чтобы не расплакаться, однако ему это не удалось; он смотрел прямо перед собой, ничего не видя, и слезы катились по его щекам.

– О моем друге, – начал адмирал Кирк, – я могу сказать только то, что из всех людей, которых я когда-либо встречал на своем пути, он был самым человечным из всех, – сказал он, глядя на лица старых друзей и совсем незнакомых, новых членов экипажа. Он увидел, что доктор Маккой плачет.

Голос адмирала Кирка дрогнул. Он на минуту замолчал, не в силах продолжать.

– Лейтенант Саавик, – произнес он тихо.

Саавик задала программу аппарату, которому пред стояло вынести тело Спока в открытый космос, и вышла вперед.

– Мы храним память о нашем брате, нашем учителе. – Она понимала, что говорит что-то не то, что эти слова слишком малы, чтобы выразить то, что она чувствовала. Отдавая ему последний долг мы отправляем его прах в темноту космоса.

Капитан Сулу вышел из строя.

– Слава капитану!

Команда корабля отдала честь. Скотт заиграл на своем странном музыкальном инструменте. Комната наполнилась заунывными звуками, похожими на причитания, погребальную песнь, слишком соответствующую ситуации.

Черный гроб с телом Спока был поднят в пусковую камеру.

Крышка люка со стуком захлопнулась, затвор с лязгом встал на свое место.

Саавик кивнула офицеру, следящему за пультом управления, и он нажал на пусковое устройство.

Аппарат с ревом отсоединился. Экипаж наблюдал за удаляющимся аппаратом, движущимся на фоне серебряно-голубого мерцающего света, излучаемого новой космической системой, до тех пор, пока гроб с телом не исчез из виду.

Сулу немного подождал и скомандовал:

– Вольно!

– Лейтенант, – позвал адмирал. – Вы остаетесь на дежурстве, – сказал он едва слышно. – Держите курс на Альфа Цети VI, нам необходимо подобрать оставшихся в живых с «Уверенного».

– Да, сэр.

– Я буду у себя. Не беспокойте меня до возникновения какой-либо опасной ситуации…

– Ясно, сэр.

– Распустите экипаж.

Он вышел из зала и увидел Кэрол, но не мог сказать ей того, что хотел – не здесь и не сейчас; он заметил и Дэвида, наблюдающего за ним. Молодой человек сделал шаг ему навстречу.

Но Джим Кирк резко развернулся и вышел.

Саавик распустила экипаж. Она еще раз пристально вгляделась в новую планету.

– Лейтенант…

Она обернулась. Дэвид Маркус ждал ее, отделившись от остальных членов экипажа.

– Да, доктор Маркус, я вас слушаю.

– Можем ли мы когда-нибудь, наконец, оставить формальности? Меня зовут Дэвид. Могу ли я называть вас Саавик?

– Как вам будет угодно.

– Я хотел попросить у вас прощение за доктора Спока.

– Я тоже, – промолвила она.

– Когда мы разговаривали с вами, я говорил вам о том, как вы о нем заботились. Извините меня, но это выглядело так, будто вы хотели изолировать его от окружающих. Мне показалось, что это не совсем то, что нужно ему и вам.