Осторожно, история! Мифы и легенды нашей страны - Владимир Рыжков

Очень многое будет зависеть от того, как Грузия преодолеет две системные ловушки, в которые она попала. Одна ловушка — это консолидация общества и элиты на основе совпадения принципов государственного строительства, государственной идентичности и территориальной целостности. Теперь им придется пересмотреть эту формулу — придется строить и укреплять государство на основе «ядерной территории», оставив вопрос Абхазии и Южной Осетии на какую-то неопределенную перспективу.

А вторая ловушка заключается в том, что ни одна страна в мире ни разу не преуспевала в собственном развитии, в собственной трансформации, если она не решала проблемы государства прежде, чем начинала реформы. Грузия же решает проблему создания государства и реформ одновременно. Реализует этот сверхсложный этот проект она в одиночку, поскольку ей не на кого опереться — Европейский союз не помогает, Россия вообще чуть ли не враг, США очень далеко. Конечно, небольшие средства Запад дает, но дело в том, что деньги далеко не все решают. Куда важнее проблемы с вхождением в НАТО и ЕС. Грузии это необходимо — или если не формальное вхождение, то хотя бы твердые гарантии безопасности.

К несчастью для Грузии, события последнего времени в Евросоюзе показали, что Евросоюз абсолютно сознательно выбрал для себя роль самосозерцателя и самоулучшателя. То есть те глобальные амбиции ЕС, которые высказывались еще несколько лет назад и ради которых вроде бы затевался весь недавно вступивший в силу Лиссабонский договор, практически исчезли. Проблемы начались с расширения ЕС на 12 новых государств в 2004–2007 годах, когда выяснилось, что Евросоюз не способен быстро «переварить» такие крупные изменения своего состава.

На сегодня фактически Грузии осталось надеяться только на США, которые, собственно, и были основной ставкой Саакашвили в предшествующие годы. Но и здесь для Саакашвили и для грузинской элиты есть большая проблема, потому что основные интересы США явно переносятся в другие части мира. Это, конечно, отчасти связано с президентством Барака Обамы, но скорее всего, даже если после него придет человек более традиционных взглядов, более близкий к неоконсерваторам, все равно основные интересы Америки на ближайшее время будут сосредоточены не на Кавказе, и даже не на Украине, а в Тихом океане и в Южной Азии.

Но и в пользу Грузии есть два фактора. Во-первых, общественное мнение Европейского сообщества — по недавним опросам от 60 до 80 % респондентов в Германии, Великобритании, Франции и так далее, считают, что эти государства и Евросоюз должны уделять гораздо больше внимания России, проблемам демократии и новым независимым государствам, в том числе Украине и Грузии. А во-вторых, несмотря на то, что Европа и Америка в 2008 году «умыли руки» и не стали серьезно вмешиваться в конфликт, вряд ли они поступят так второй раз.

Считаете ли вы возможным повторение военного конфликта между Россией и Грузией?

• Да, считаю возможным — 68,4 %

• Нет, считаю невозможным — 31,6 %

Мы видим, что общественное мнение России готово к еще одной такого рода войне — возможно не поддерживает, но в любом случае ждет и опасается. И это неудивительно — ведь остаются такие неурегулированные вопросы, как Абхазия и Южная Осетия, а, безусловно, конфликт не урегулирован до тех пор, пока нет международно-правового политического решения. К счастью, несмотря на опасения народа, вряд ли военный конфликт возможен в обозримом будущем. Ни у кого на это нет ресурса. Саакашвили не на что рассчитывать, поскольку раньше он все-таки надеялся на поддержку США, а сейчас уже понимает, что это нереально. А российская элита, несмотря на то, что Россию не особо сильно наказали после событий августа 2008 года — осуждение продолжалось от трех недель до двух месяцев, потом началось постепенное размораживание отношений, — извлекла уроки. И российские власти понимают, что такого рода вещи не могут повторяться регулярно, это может очень дорого обойтись.

Поэтому, что касается Абхазии и Южной Осетии, то в обозримом будущем ничего там меняться не будет, будет все та же ситуация де-факто зависимости от России. Возможно, что количество стран, признающих их независимость, будет постепенно увеличиваться, но конечно, не за счет ведущих держав, а за счет средних и малых. В далекую перспективу загадывать вообще бессмысленно, потому что в современном мире за десять лет все меняется почти до неузнаваемости, и что будет на этом пространстве к 2020 году, никто не рискнет прогнозировать. Все может произойти совсем не так, как думают политологи, что уже неоднократно случалось.

Но разумеется, нельзя ни в коем случае забывать, что есть большая разница между Южной Осетией и Абхазией. Потому что Абхазия — это страна с сильным национальным самосознанием, к тому же с важным стратегическим расположением. И если Россия действительно будет выводить через семь лет Черноморский флот из Крыма, значимость Абхазии еще больше возрастет. Южная Осетия же — это в основном головная боль и бремя, чем какое-то приобретение.

Что касается перспектив отношений с Грузией, то и здесь не надо пытаться заглядывать далеко вперед — максимум, что сейчас можно делать, — поддерживать тот «статус-кво», который есть и который основывается на том, что никому не нужна дополнительная дестабилизация. После ухода президента Саакашвили вряд ли изменится политика Грузии. Но отношения могут улучшиться, поскольку Россия сейчас делает «перезагрузку» отношений с Западом, и не в интересах России всерьез ссориться с Грузией. Не исключено, что отношения постепенно перейдут в прагматическое русло[21].

Эффективен ли единоличный лидер?

16 апреля 1797 года состоялась коронация императора Павла I в Москве. Это один из самых необычных персонажей русской истории. Он правил всего чуть более четырех лет, и сложную, противоречивую натуру этого императора не смогли до конца понять ни его современники, ни последующие поколения историков. Он запомнился современникам своей безудержно-неутомимой деятельностью и гигантским количеством разнообразных реформ, которые сотрясали Россию. Насколько реальна была его политическая программа, и какое место она занимает в российской истории? Можно ли провести аналогии с реформами эпохи павловского царствования, когда речь заходит о современных проблемах России: чиновничестве, коррупции, бюрократии и взяточничестве?

Вот типичный отзыв конца XIX века о Павле I, ничуть не смутивший официальную цензуру: «Небогатые от природы способности не позволили ему извлечь большой пользы из дававшихся ему уроков». Традиционно для русской истории и литературы Павел изображается не только самым уродливым из русских царей — из-за чрезмерно вздернутого маленького носа, но и злобным безумцем, помешанном на прусском воинском уставе. Иначе говоря, официальный портрет императора далек от обычного парадного портрета, где оригинал стараются хоть как-то приукрасить. Здесь все наоборот, словно над холстом трудился кубист — на неопределенном исковерканном историческом фоне беспощадно подчеркнутый курносый нос, безумный глаз, жесткий воротник прусского мундира и унизительная поза маленького человечка, безнадежно старающегося выглядеть выше ростом.

На самом деле многое здесь построено на умолчании и карикатуре, нарисованной русским дворянством, которому Павел действительно сумел изрядно насолить, во многом урезав их льготы и предприняв ряд шагов для улучшения жизни крепостных. Закончилось дело, как известно, его убийством.

Вопросы возникают сразу же, как только от официальных источников переходишь к архивным документам. Один современник считает, что Павел, отлично знавший математику, мог бы стать, если бы не обстоятельства, русским Паскалем. Другой рассказывает о том, что он в совершенстве знал древнеславянский, русский, французский, немецкий, немного латинский, был хорошо знаком с историей. Значит, император не был столь бездарен, как его изображает официальная история. И уж точно не был ленив.

Много говорят и о сумасшествии императора. Но существует версия, что припадки Павла были вовсе не подарком природы, а следствием неудачного отравления. В этом случае следует пожалеть не только окружающих, но и самого императора. Тем более что, приходя в себя, Павел старался, по мере сил, исправить нанесенный им во время припадка вред.

Понравился Павел и за рубежом, где побывал под именем графа Северного. Его приездом в Париж удачно воспользовался Бомарше — именно благодаря протекции Павла разрешили к постановке «Женитьбу Фигаро», так что он, можно сказать, является крестным отцом «Фигаро». Да и ничего прусского Париж в Павле не увидел, скорее наоборот, французскую легкость мысли.