Армия теней - Жозеф Кессель

Аякса взяли совершенно неожиданно. Его наблюдатели следили за фасадом дома. А Гестапо приехало по аллее с тылу. В этот раз пеленгатор стоял на пожарной машине, и по ее пожарной лестнице немецкие полицейские попали в окно квартиры. Аякс отомстил как сумел. Он спросил своего помощника:

— Что случилось с этой миной замедленного действия? Агенты Гестапо здорово перепугались. Аякс воспользовался этим выигрышем во времени, чтобы уничтожить шифр.

Об аресте Бриллианта мы не знаем подробностей. Мы только знали, что в самой середине передачи сообщения в Лондон он вдруг передал слова: «Полиция… полиция. полиция». И передача прервалась.

Ахилла я любил больше всех. До войны он был официантом в популярном ресторане, куда я иногда заходил. Маленький, уже немолодой, смуглый и вежливый. Он очень хорошо научился управляться с радиопередатчиком. Он был очень умелым и добросовестным. Ему всегда удавалось полностью передать все сообщения. Даже после обнаружения машины с пеленгатором он продолжал работать на ключе. Он знал как остановиться точно в нужное время… У него было внутреннее чувство секунд. Возможно, потому что он был официантом в кафе. Лишь один раз он не рассчитал. Его расстреляли через день после ареста.

Получил донесение о семье со средним достатком. Старший сын — землевладелец, любитель хорошей жизни, был членом муниципального совета от радикальной партии, — движущий дух целой агентурной сети источников информации. Он убил в схватках несколько немцев. Его ищут и за его голову назначено вознаграждение. Его жена прячется в местных лесах. Его два брата руководят группами «маки». Его отец, который из-за важных коммерческих дел поддерживает контакты с немцами в Париже, использует свои связи для перевозки оружия, почты, радиопередатчиков для подполья и получает надежную секретную информацию. Мать все знает и поддерживает деятельность своей семьи

Если участника Сопротивления хватают по простому подозрению, у него все же есть шанс выжить. Но если этот человек еврей, ему обеспечена самая ужасная смерть. Несмотря на это, в организации много евреев.

Матильда закончила свою инспекционную поездку на ферме Огюстины, откуда я в прошлом году отправлялся в Гибралтар. Оператор, очень молодой человек, совершил грубейший промах. Его невеста по несколько часов проводила на своей службе в главном городе департамента. Он сел на поезд, чтобы встретится с ней. Назад он не вернулся. Его наверняка поймали в ходе рейда и из-за его возраста отправили в Германию.

На ферме Матильда и Жан-Франсуа нашли сообщения, доставленные курьерами. Их была целая пачка, и многие — очень срочные. Они изучили код, и Жан-Франсуа — хороший радист — сам сел к ключу.

Станция находилась в одной из общин, из которой была видна длинная лента дороги. Матильда и Огюстина наблюдали у окна. Появился грузовик. Он ехал медленно. На мгновение он остановился перед опустевшим загоном для овец. — Продолжай, — сказала Матильда Жану-Франсуа, — а мы продолжаем наблюдать за дорогой. Машина снова поехала и остановилась перед пустым амбаром. — Продолжай, — сказала Матильда. Машина медленно приближалась. Жан-Франсуа работал очень быстро. Грузовик уже двигался по краю полей фермы. — Еще секунда и я закончу телеграмму, — сказал Жан-Франсуа. — Вперед! — ответила Матильда. Машина приближалась. — Хватай передатчик и беги с ним в лес, — сказала Матильда. Жан-Франсуа колебался, он не хотел оставлять двух женщин одних. Гестаповцы вылезали из грузовика. — Это приказ, — сказала Матильда. Когда немцы вошли на ферму, они увидели лишь двух тихих женщин, одетых в черное и спокойно занимавшихся вязанием. После обычного формального обыска они извинились и уехали.

Дочь Огюстины, ей семнадцать, присоединилась к нам. Ей уже долго этого хотелось. Она воспользовалась визитом Матильды и ее авторитетом, чтобы добиться согласия своей матери. Мадлен будет работать курьером в паре с вдовой Феликса, которая очень хорошо справляется с работой.

Когда мы спрашиваем людей, которые, не принадлежа к организации, помогают нам прятать оружие, укрывают товарищей, когда мы спрашиваем их, что доставило бы им наибольшее удовольствие, они часто отвечают:

— Когда Би-Би-Си сообщает что-то для нас. Это кажется им превосходным вознаграждением.

У нас есть очень надежный посредник в В., на старой заправочной станции, закрытой после перемирия. Ее охраняет невысокий старик со слезливыми глазами, превосходный пример верности и скрытности. Нам пришлось злоупотреблять его услугами. Невозможно предусмотреть абсолютно все и всех обезопасить. У нас слишком большие потери, потому приходится перегружать тех, кто остался на свободе.

Однажды к этому маленькому старику явились два агента Гестапо. Он принял их очень вежливо, а когда они разрешили ему опустить руки, вытащил револьвер из под кучи старых тряпок и убил немцев. Затем он вышел и позвал водителя немецкой машины на помощь. Когда тот подошел, старик выпустил ему пулю в затылок и сбежал на гестаповской машине.

Мадлен и вдова Феликса арестованы. Их выдал милиционер.[17] Матильда приняла решение, что он должен умереть.

Один из наших агентов-информаторов напоролся на патруль из четырех немецких солдат в совершенно запрещенной зоне. Он стрелял быстро и метко. Он застрелил их всех, а потом совершил самоубийство. Он мог спастись. Путь к бегству был свободен. Мы узнали об этом от двух выживших немцев, попавших к нам в руки. Но он слишком боялся ареста и пыток, которые смогли бы заставить его заговорить. Он уже задолго до этого подготовил пулю для себя. Он подчинился рефлексу.

Страх перед пытками на допросах, страх, что тебя заставят выдать имена и явки твоих товарищей становится настоящей психопатической навязчивой идеей у многих. Наши люди меньше боятся страданий и пыток, чем своей собственной возможной слабости. Никто не знает, что он сможет выдержать. И кто-то дрожит от мысли, что сможет жить — пусть даже очень недолго жить — с чувством того, что он отправил своих товарищей на смерть, провалил сеть, разрушил работу, к которой был привязан больше, чем даже к самой жизни. Страх перед арестом для некоторых становится манией. Они не могут ни уснуть, ни проснуться без этой самой важной для них мысли. Сотни раз в день они проверяют свою порцию яда. И убивают сами себя, не исчерпав еще всех шансов на спасение. Потому что эти шансы одновременно и шансы заговорить.

Матильда и Бизон казнили милиционера, выдавшего вдову Феликса и юную Мадлен.