Власть бездны - Вячеслав Шалыгин

Получалось, что в настоящую задницу попали только бойцы Баева. Они отступили на блокпост, вокруг которого теперь бурлили два условных Терека и одна Катунь. Широкие и глубокие мутные потоки неслись с бешеной скоростью, но главное – над водой поблизости от острова-блокпоста почти сразу же начали подниматься вытянутые головы с зубастыми мордами.

Впрочем, незавидное положение группы озадачило, похоже, только Сталина. Другие бойцы лишь отпустили пару шуточек и принялись деловито разворачивать гранатометы, пулеметы и огнеметы, снаряжать ручные гранаты и растаскивать по позициям ящики с боеприпасами, занимая круговую оборону. Дело для них оказалось, похоже, привычное до автоматизма.

Веретенникова поначалу к делу не привлекали. Чеснок показал ему сектор наблюдения и вручил бинокль. Иосифу предлагалось отслеживать обстановку на северной окраине города.

Какое-то время ничего примечательного Сталин не видел. Городок замер, чувствуя близкую беду. Но минут через пять, как раз к моменту, когда Веретенников освоился на позиции, в поле зрения неожиданно появился старый знакомый Иосифа, некто Семен Пасюк. Упитанный прохиндей тоже уцелел в авиакатастрофе и теперь мышковал в Энфилде.

Сталин не сомневался, что Пасюк не просто так остался по ту сторону крупной промоины. Пустой город наверняка манил Семена, как брошенный на пустой дороге кошелек. Впрочем, в данную минуту Пасюк занимался вполне благородным делом, спасал человека. Выглядело это удивительно.

Рассмотреть всю мизансцену Сталин не сумел, часть действия происходила в ложбине. Иосиф увидел только, как на южный берег промоины вылетел какой-то боец, а затем из лога появился Семен. Пока боец фыркал, мотал головой и протирал глаза от соленой грязи, Пасюк терпеливо ждал, присев рядом на корточки. Затем между ними завязался диалог.

Судя по тому, что боец на каждую фразу Семена отрицательно мотал головой, Пасюк предлагал товарищу что-то криминальное. Скорее всего, пройтись по брошенным домам и слегка разгрузить их от ценных вещей. Боец, к его чести, предложение отверг, что вызвало у Семена вполне логичную реакцию.

Сначала он вроде бы смирился с выводом, что грабить город ему придется в одиночку. Похлопав бойца по плечу, Пасюк как бы двинулся по своим делам. Но, очутившись у собеседника за спиной, Семен резко поменял планы. Он технично врезал бойцу в затылок локтем, деловито связал ноги, сковал наручниками запястья, а затем легко забросил обмякшую жертву на плечо и потопал в сторону главной площади Энфилда.

Сталин хмыкнул. Пасюк поступил предсказуемо подло, как настоящий ученик Барона. Не совсем понятно, зачем он прихватил бойца с собой, но, если подумать, в этом имелся определенный смысл. Первое, что приходило на ум, – боец потребовался Семену в качестве подсадной утки.

Веретенников проводил Семена взглядом. Когда тот почти скрылся из вида, до Сталина вдруг дошло, что в экипировке Пасюка имеется странный изъян. Семен топал по городку босиком. Готовился к затоплению? Вроде бы не лето, чтобы шлепать босиком по лужам.

Не найдя внятного объяснения этой странности, Сталин просто выкинул её из головы. Тем более что нашлись более интересные объекты для наблюдения и анализа. Например, троица рейнджеров, которая вышла к протоке и теперь озиралась, мучительно придумывая, как им форсировать водную преграду. Возглавлял группу могучий бородач, но внимание Сталина в первую очередь привлекла красивая блондинка – вот прямо красивая, на любой вкус, – которая в конце концов разрешила сомнения лидера, указав на единственный оставшийся путь, обратно в центр города.

Бородач какое-то время топтался на месте, явно сомневаясь, стоит ли слушать женщину, но всё-таки согласился. Троица побрела обратно, а затем вдруг синхронно встрепенулась, будто бы что-то услышав, и побежала. Сталин никаких подозрительных звуков поначалу не слышал, но затем и до него донеслись завывания полицейской сирены. А секундой позже он увидел, как в просвете главной улицы, где-то в районе центральной площади Энфилда мелькнул полицейский экипаж.

«Ай да Семен, сукин сын, – Сталин усмехнулся. – Наверняка из-за него шухер. Ну что ж, пусть почувствует на своей шкуре, что такое американское правосудие».

На этом все интересное закончилось. Больше поблизости никто не мелькал, а перспективу затянуло дымом с болот, по которым всё ещё колотили РСЗО, занявшие позиции где-то далеко на севере, на полпути к Труро. Картина, кстати, получалась колоритная. Серое небо над городом плавно переходило в темно-серый дым со вспышечной подсветкой над горизонтом. И звуковая дорожка получилась могучая. Раскаты взрывов, шум ветра, дождя и прибывающей воды. Всё это звучало очень «объемно».

Но интереснее всего выглядел передний план картины. Вода постепенно заливала улочки, и вскоре сухих мест в городке не осталось. Правда, атланты почему-то не спешили атаковать. Даже наоборот, там, где недавно мелькали их плавники и морды, больше не наблюдалось ни одной «поклевки».

Сталин опустил бинокль и обернулся. Это заметил Чеснок. Он тут же подошел и присел рядом.

– Затаились твари, да? – Чеснок усмехнулся. – Это в их манере. Любят на испуг брать. Потом все разом ка-ак выпрыгнут! Только успевай шинковать и поджаривать.

– Много раз такое было?

– Пока дамбу не соорудили, блокпост через день атаковали. Мы только успевали боеприпасы сюда подвозить. Теперь вот опять придется вспомнить молодость.

– Так-то блокпост крепко сделан… вроде бы.

– Что ты! Тут как в танке, – подмигнув Сталину, заявил сержант Чесноченко. – А в танке главное что? Правильно, не бздеть! Чем будешь работать? Есть крупняк. Новый, хороший. Двенадцать и семь, а отдача, как у калаша.

– «Корд»?

– Он самый. Справишься? Или могу за АГС посадить.

– «Огласите весь список, пожалуйста».

– Отставить, – выглядывая из караулки, крикнул Баев и поманил Веретенникова. – «Подь сюды», разведка. Особое дам поручение.

Судя по хитринке в глазах у Баева, поручение он придумал не просто «особое», а «уникальное». Такое, что не по плечу никому, кроме Веретенникова и одного из героев Тома Круза. И когда майор в общих чертах обозначил боевую задачу, Сталин убедился, что предчувствия его не обманули. Миссия выглядела не то чтобы невыполнимой, но очень непростой. Особенно без каскадеров. И никакие технические «вкусности», предложенные Баевым для облегчения Веретенникову жизни, подсластить пилюлю не могли.

– Мои связисты ловят особый сигнал, – без предисловий начал Баев. – Это сигнал специального маячка на резервной частоте. Наши эту частоту не используют, поскольку она закреплена за ГРУ, а у местных аппаратура вообще под этот канал не заточена. Улавливаешь мысль?

– Да. Только я здесь при чем? Чья частота, с тем и надо разговаривать.

– Переговорил, – Баев кивнул. – Сказали, что свяжутся с Москвой. У местных разведчиков нет допуска к секретам такого уровня. Прикинь!

– Прикинул. Вопрос не снимаю. У меня вообще никаких допусков нет. Да если б и остались, это не мой огород. Я во внешней разведке служил, если помнишь. Шпионаж, агентурная работа, дипломатические игры. С ребятами из ГРУ не пересекался даже.

– Да я понимаю. Не об этом речь. Счет на минуты. Пока эти бюрократы с Москвой свяжутся, пока там извилинами будут шевелить, время уйдет. Ты же видишь, как быстро развиваются события.

– Инициативу хочешь проявить?

– Вроде того.

– А насчет того, что инициатива бывает наказуема, забыл? Хочешь, чтоб сослали куда Макар телят не гонял?

– Вон там, – Баев усмехнулся и кивком указал в южном направлении, – через десять километров край земли. Куда ссылать?

– Дело твоё, – Сталин пожал плечами. – Что от меня требуется? Найти источник сигнала?

– В точку, – Баев положил на стол небольшой приборчик. – Это пеленгатор. Вот эта отметка на экране – источник, а вот эта – прибор. Погрешность десять метров. Карта местности свежая, но в реальном времени не обновляется. То есть где на карте сухо, теперь мокро.

– Судя по карте, источник где-то в море.

– Вроде бы так, – майор мотнул головой, – да не так! Присмотрись к отметке. Видишь, двигается. Пока лишь кругами по заливу, но явно смещается к городу.

– Думаешь, кто-то поднял источник со дна? Это, кстати, что на самом деле?

– Откуда мне знать. Предположительно – тот самый «Зверобой». Если, конечно, на борту вашего самолета не было других секретных изделий с вмонтированными маячками. Теперь смотри на карту. С моря в город удобно войти вот здесь, прямо напротив главной площади. Туда и направляется новый владелец источника сигнала, пока будем так называть изделие, а не «Зверобой».

– Перехватить его можно на подходе, – Сталин указал на здание в квартале от площади.