Как организовать исследовательский проект - Вадим Радаев

Кроме того, мы поступаем некорректно по отношению к другим выступающим и к ведущему (как правило, уважаемому человеку). Мы что, считаем, что мы умнее и лучше других? Более того, своим поведением мы подставляем ведущего как человека, отвечающего за регламент. Ибо если он останется глух к намекам и уговорам и не предоставит дополнительное время, то мы выставляем его «зверюгой» и формалистом. А если все же ведущий пойдет нам навстречу и разрешит выйти за пределы регламента, он становится беззащитен перед другими выступающими. Все они также будут вправе потребовать дополнительных минут. И отказать им будет почти невозможно: как же так, кому-то отказал, а кому-то нет. Это значит, что мы безответственно разрушаем всю схему регламента и подводим организаторов.

Есть люди (особенно с высокими статусными позициями), которые считают, что они выше регламента и могут игнорировать робкие жалобы ведущего на дефицит времени. Это столь же неприлично, как и ссылки на свою неопытность.

Нередки дешевые спекуляции вроде: «К сожалению, из-за недостатка времени наиболее существенные результаты моей работы остались за кадром». Все это оставляет слушателей глубоко неудовлетворенными, с подспудным ощущением того, что они зря потратили время, так и не узнав главного. А мы расписываемся в нашем собственном непрофессионализме. Ведь если мы не сумели сказать главного, то возникает вопрос: о чем же, простите, мы тогда говорили?

Многие докладчики ничего не выпрашивают у ведущего напрямую, пытаясь продлить мгновения нехитрыми спекулятивными приемами, объявляя, например: «Я уже заканчиваю» или «Мне нужно еще менее одной минуты», а потом продолжают говорить, как ни в чем не бывало. Встречаются настоящие асы в этой области. Вспоминается, как одному из представителей старшего поколения (известному исследователю) удалось вчистую переиграть меня (к тому времени уже достаточно опытного ведущего) с помощью виртуозной техники затягивания времени выступления. В условиях очень жесткого регламента он умудрился проговорить лишние 3–4 минуты, и я ничего не мог поделать, потому что каждая его фраза строилась как последняя и начиналась словами: «Моя заключительная мысль состоит в том, что...» или «А в завершение мы еще раз подчеркнем, что...» При этом интонационно эти фразы действительно подавались как завершающие. Просто за последней фразой следовала самая последняя, за ней – самая, самая последняя и т.д. Не все мы владеем столь виртуозными приемами, и пользоваться ими лучше с умеренностью. Кстати, на серьезном мероприятии, да еще если в качестве ведущего попадется, скажем, американец, подобные ухищрения нам не помогут, нас просто «снимут» со сцены, и все. Поэтому не забудем о следующем правиле.

Правило 59. Не надо выпрашивать лишних минут и пытаться затягивать время выступления.

В то же время есть набор невинных хитростей, позволяющих продлить выступление, не нарушая правил. Например, известно, что время вопросов и ответов иногда регламентируется более гибко, чем время основного выступления. И нужно так завершить доклад, чтобы у людей появилось желание задать вопросы, причем именно те, которые позволят нам продолжить прерванный разговор. Сделать это не так сложно, ибо вежливая (и заинтересованная) аудитория часто с легкостью подхватывает игру, помогая нам достичь желанной цели.

Важный вопрос, связанный с формой презентации, – читать или не читать заранее заготовленный текст. Здесь в нашем распоряжении широкий спектр возможностей – от полной импровизации до дословного воспроизведения письменного материала. По поводу импровизации хочется напомнить известную поговорку: «Экспромт хорош, когда он тщательно подготовлен». Иными словами, если уж мы собрались выступать перед приличными людьми, то исходный текст лучше всего иметь. А поскольку у нас далеко не всегда есть в запасе полный текст выступления, то надо вооружиться хотя бы хорошо структурированным планом и желательно развернутым планом. Он поможет нам и соблюсти смысловую рамку, и не выйти за границы регламента. А дальше импровизируем, сколько нашей душе угодно.

Что же касается дословного зачтения текста, я всегда считал это, мягко говоря, крайне нежелательным. Однако спустя некоторое время я не без удивления узнал, что подобное поведение не является чем-то предосудительным, и на вполне приличных конференциях докладчики, совершенно не смущаясь, делают это. Считается даже, что если у коллеги есть полный текст выступления, это свидетельство солидной подготовки. В том, что докладчик читает по бумаге, ничего страшного нет. А вот если мы беспрестанно импровизируем (и пусть даже неплохо получается), люди могут ненароком подумать, что мы попросту не удосужились потратить усилий на подготовку.

Узнав об этом, я перестал фыркать при появлении очередного «чтеца», но мнения своего втайне не изменил. Потому что, если докладчик или лектор не отрывает головы от бумаги, аудитория непременно засыпает. Подобный исход гарантирован независимо от качества текста. Во-первых, слушателю немедленно приходит в голову спасительная мысль, что раз есть некий текст, то его можно будет спокойно прочитать на досуге, не напрягаясь в попытках разобраться в витиеватых построениях на слух. А во-вторых, докладчик теряет самое дорогое – живой контакт с аудиторией, в том числе визуальный («глазной») контакт, добровольно отказываясь от преимуществ устного выступления, от возможности эмоционального воздействия на людей.

Идеальный вариант подготовки выступления, на наш взгляд, выражается таким правилом.

Правило 60. Нужно иметь как можно более подробный текст выступления, но не читать его или по крайней мере делать вид, что не читаешь.

Можно воспроизводить содержание предельно близко к тексту, но переводить суждения в более живую, разговорную манеру и таким образом устанавливать контакт с присутствующими, которые следят отнюдь не только за ходом наших мыслей, но воспринимают человека в целом. Свободная форма изложения не только демонстрирует непринужденность нашего обращения с материалом, но и помогает удержать внимание слушателей.

Пределы восприятия устранить невозможно, но вполне под силу эти пределы существенно раздвинуть. Прежде всего мы можем начинать с материала, более или менее известного аудитории, который, по нашему мнению, люди радостно подхватят. Тем самым мы быстрее введем их в необходимый контекст.

Но главное, поскольку многие люди плохо воспринимают на слух, нужно использовать другие способы – дать им увидеть наш материал. Здесь мы можем предложить:

· рисование на доске или плакатах;

· демонстрацию слайдов;

· раздачу материалов.

Еще с советских времен мы в большей степени привыкли к рисованию на доске или плакатах, что порождено в первую очередь нашей бедностью – длительным отсутствием проекторов, нормального доступа к копировальной технике. Конечно, доска имеет и свои преимущества. Когда мы дорисовываем формулу или схему прямо на глазах изумленной аудитории, то побуждаем слушателей следить за течением нашей мысли. (Впрочем, современное мультимедийное оборудование скоро лишит доску и этого преимущества.) Если же мы не замышляем никакой интриги, то все необходимое должно быть изображено на доске заранее, до начала нашего выступления, чтобы не терять ускользающих минут и не стоять спиной к аудитории (дело, понятно, не в правилах вежливости, а в неизбежной потере контакта).

А что, собственно, нужно демонстрировать, кроме таблиц и схем? Нужно писать фамилии исследователей, на которых мы ссылаемся, особенно если это иностранные фамилии с неочевидным спеллингом. Я никак не могу приучиться к этому простому правилу. И чувствую себя неправым.

Теперь об использовании слайдов. Наглядный материал в последнее время задействуется все чаще и чаще. И на многих мероприятиях к микрофону без слайдов уже выходить неудобно. На слайдах демонстрируются не только сложные схемы и таблицы. Многие высвечивают также концептуальный и смысловой материал – структуру выступления, основные аргументы и выводы. Поскольку аудитория одновременно слышит и видит наши выкладки, путь к эффективному восприятию укорачивается.

При этом, конечно, мы должны воздержаться от использования слишком замысловатых схем и сложных таблиц. Половина зала их не разглядит, а вторая половина до конца не разберется. И хотя наши комментарии подталкивают процесс понимания, визуальный ряд тоже должен быть прозрачен и дифференцирован. Основные пункты и цифры нужно выделять, чтобы они были видны даже человеку в последнем ряду.

С этой точки зрения графики и схемы зачастую оказываются эффективнее цифровых таблиц. В конце концов, отдельные цифры редко играют принципиальную роль. Куда важнее тенденция или конфигурация явления, которые демонстрируются графиками, диаграммами, гистограммами и прочими рисунками.