Гаунтлгрим - Роберт Сальваторе

— Что ты видел? — спросила Далия, приближаясь к трону.

— Ты не дворф! — закричал на нее Атрогейт.

— Но ты — да, и тем не менее трон не принял тебя, — возразила эльфийка.

— Он иссушит тебя!

— Далия, не надо, — предупредил Джарлакс.

Воительница остановилась напротив трона и протянула ладонь, почти касаясь трона пальцами. Но она не притронулась к нему.

— Ты сказал «не король» за миг до того, как тебя сбросило, — сказал наемник.

Атрогейт озадаченно посмотрел на товарища и помотал лохматой головой. Он глядел мимо Джарлакса на трон и поклонился с глубоким уважением.

Дроу помог компаньону подняться на ноги, и дворф немедленно пошел обратно, чтобы снова оценить величественный трон. Он больше не касался его и даже мысли не имел сделать это снова.

— Давайте отдохнем здесь, — предложил Джарлакс. Он остановился и склонил голову, будто прислушиваясь к чему-то вдалеке. — Подозреваю, нам понадобятся все силы, чтобы преодолеть эти залы. Ты был здесь, Дор’Кри, — добавил дроу. — Каких… обитателей мы можем встретить?

Вампир пожал плечами.

— Я видел только призраков-дворфов, их здесь сотни, — ответил он. — Я был здесь совсем недолго, следуя за корнями Главной башни по узкому проходу. Но я видел только призраков. Сомневаюсь, что они воздержались бы от нападения на нас, если бы мы не были вооружены. А еще мне кажется, что они рады появлению в этих чертогах того, в ком течет кровь Делзун, чему свидетельство — беспрепятственно открывшиеся ворота.

— Потому что они верят, что я не дам вам разорить это место, — ответил Атрогейт. — И их доверие обоснованно! Если вы поцарапаете какой-то алтарь, украдете драгоценности из какого-нибудь изображения короля, поверьте, призраки будут вашей самой маленькой проблемой.

— Я ощущаю не только призраков, — заметил Джарлакс. — Нечто, чьи шаги можно услышать, нечто материальное.

— Нежить, наверное, — ответил вампир. — Или живые дворфы.

— Бородатые боги, — пробормотал Атрогейт, представляя, что он мог бы сказать дворфу Гаунтлгрима.

— Они бы вышли на стену нас поприветствовать, и сомневаюсь, что оказали бы радушный прием, — заметил наемник.

— Кто тогда? — спросил Атрогейт, очевидно слегка разочарованный тем, что дроу разрушил его мечты о встрече с собратьями.

— Выбирай из длинного списка, друг, — ответил Джарлакс. — Вариантов предостаточно, а мой опыт подсказывает, что необжитые пещеры в Подземье встречаются крайне редко.

— Скоро мы все узнаем, — прервала его Далия. — Отдыхайте, а затем двинемся дальше.

Она посмотрела на Дор’Кри, кивнула ему, и вампир направился к дальнему концу округлого зала, скрывшись из виду.

— Он разведает наш дальнейший маршрут, — объяснила эльфийка, — чтобы найти те туннели, которые наиболее близки к его собственному пути в кузницу Гаунтлгрима.

Спутники расположились вокруг центрального помоста и развернули спальные мешки. Спокойным отдых назвать было трудно, особенно это касалось Атрогейта, который был перевозбужден от пережитых впечатлений. Да и какой дворф во всем Фаэруне не мечтал об этом дне — дне возвращения в Гаунтлгрим!

Дор’Кри вернулся несколько часов спустя. Вампир был убежден, что нашел туннели, которые приведут их к кузнице. Он подтвердил подозрения Джарлакса, сказав, что во время разведки слышал в темноте какие-то звуки, однако не видел того, кто мог бы их издавать, — ни дворфов, ни мертвецов, ни гоблинов, ни кого-либо еще.

Эти новости нисколько не убавили рвения компаньонов. Они были уверены, что справятся с любым препятствием, вставшим на их пути.

Атрогейт шел во главе отряда, прямо перед Дор’Кри, подсказывающим верное направление. Они вышли из округлого зала в туннель, жерло которого располагалось напротив главных ворот, пройдя мимо таверн, лавок и храма Клангеддина, где Атрогейт остановился, чтобы помолиться.

Постоянно в поле зрения попадали призраки, проявляющие любопытство к гостям, но не делающие попыток приблизиться.

Спутники подошли к широкой лестнице, спускающейся под массивным каменным арочным сводом. Пройдя несколько ступеней, они наконец осознали огромные размеры подземного комплекса. Вскоре им открылся вид на огромную пещеру с гигантскими опорами, поднимавшимися от пола словно башни. Два ряда украшенных барельефами колонн поддерживали потолок обширного многосекционного зала на нижнем ярусе.

Однако лестница уводила еще глубже, на нижележащие уровни, по которым должен был пройти их дальнейший маршрут, намеченный Дор’Кри.

— Вы не можете просить меня покинуть это место, ни разу на него не взглянув! — заявил Атрогейт, повышая голос.

— Мы сможем вернуться сюда, дорогой дворф, — сказала Далия.

— Пф! — фыркнул Атрогейт.

— Атрогейт, сюда, — сказал Джарлакс, направив жезл на ближайшую стену.

Как только внимание всех обратилось к нему, наемник активировал жезл. Даже у Валиндры от увиденного вырвался крик восхищения.

В стене была вырезана и покрыта россыпью дорогих металлов и драгоценностей статуя дворфского бога Морадина. В одной руке Кузнец Душ держал украшенный драгоценными камнями щит, в другой — занесенный для удара боевой молот. Его бородатое лицо выражало желание битвы, готовность сокрушить любого противника.

Джарлакс посмотрел на Атрогейта, который упал на колени и прикрыл лицо руками, еле дыша от восхищения.

В конце концов спутники оторвали взгляд от статуи и продолжили путь, уровень за уровнем спускаясь вниз по узким и широким коридорам через огромные залы и маленькие комнаты. Долгое время единственной неприятностью была густая пыль на полу. Так было до момента, пока компаньоны не уперлись в массивную каменную дверь, запертую с их стороны на засовы.

— Здесь город заканчивается, — объяснил Дор’Кри, жестом предлагая Атрогейту сдвинуть засов. — Пещеры по ту сторону двери менее обустроены дворфами и расположены ближе к шахтам. Одна из троп выведет нас к кузнице.

— Думаю, нам следует закрыть дверь за собой, — сказал Атрогейт, отодвигая засов. — Не хочу быть идиотом, открывшим Гаунтлгрим для всех тварей, что бродят в глубинах Подземья.

— Когда мы выйдем отсюда, я обеспечу безопасность этой двери, — заверила Далия.

Воздух ощутимо изменился, как только путешественники шагнули за дверь. До этого момента царила мертвая тишина, нарушаемая лишь их шагами, приглушенными толстым слоем пыли. За дверью на них обрушилась какофония разных звуков: скрипы, завывание, скрежет камня о камень. Температура и влажность резко повысились, поэтому каменные ступени были скользкими и казались темнее от влаги в отличие от серого пыльного пола в городе.