Странная дружба - Вера Вкуфь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тяжело дыша, Макс с очень напряжённым видом возился с ярко-жёлтым квадратиком. Тот всё никак не хотел подчиняться скользким рукам. Кажется, ещё секунда, и он начнёт ругаться. Женя сдержала предложение открыть по киношному зубами — в такие моменты Макс иронии совершенно не любил.
Наконец, поблёскивающий кружок был победоносно извлечён наружу. А вскоре и занял своё законное место. У Женьки всё подвело в предвкушении.
Движение у Макса получилось слишком резкое. Несмотря на обильно выделившуюся смазку, Женя вздрогнула — очень разительной была разница между прошлой пустотой и настоящей наполненностью. Прикрыла глаза, чувствуя, как от дыхания наполняется грудная клетка. И ощутила напористое, очень влажное и тёплое прикосновение к шее.
От этого по телу начала скатываться вниз приятная волна, смягчающая ощущения.
Максим начал двигаться. Сначала нарочито медленно и тягуче. Будто исследуя открывающиеся горизонты. Женя почувствовала напряжение. Чувство заполненности уже стало своим и… почти прекрасным. С каждым движением — до предела — всё тело изнутри начинало отзываться, разгораясь и будто опадая. Женя инстинктивно сжала ноги, упираясь в Максимовы бёдра, желая усилить контакт.
Тот стал дышать будто через раз, но очень сильно — Женя чувствовала плечом. Рука, которая до этого упиралась в диван слева от неё, схватилась за грудь. Сначала сдавила сверху, попадая между пальцами на плотный сосок, потом соскользнула набок, к месту, где грудь уходит в плечо. Женя непроизвольно выгнулась — это место было у неё особенно чувствительным. Максим сжал зубами второй — «свободный» сосок.
В промежности начало ощутимо бухать. Женя не сдержала стона на очередное, какое-то особенно приятное движение Максима. Вот уже весь мир сжимается. До них двоих. Ну, может быть ещё мягкого дивана, который собственным жаром упивался в лопатки.
Ближе. Сильнее. Глубже.
Женя схватилась Максиму за шею. Сзади. Туда, где ритмично проступает и скрывается за мышцами позвонок.
Макс, будто чувствуя что-то изменил ритм. Движения его стали реже. Но сильнее. И на каждое проникновение внутри замирало и напрягалось. И хотелось ещё.
Слишком приятно. Слишком остро. Слишком хорошо. Просто слишком… Настолько, что избыточные чувства зажгли в глазах. Защипало. А потом горячая дорожка пробежалась к уху, щекотно скрываясь внутри раковины.
Максим остановился. Открыв глаза, Женя увидела над собой его сосредоточенное лицо. Настолько, что между бровями пролегла складка.
— Больно? — угрюмым шёпотом спросил он, внимательно глядя на Женьку.
У той сами собой губы растянулись в улыбку. Неровную, оголяющие ряд зубов с одной стороны. Улыбка эта очерчивала скулы, заостряла подбородок и вытягивала Женькины глаза к вискам. Наверное, именно такую называют шальной.
— Неа, — выдохнула Женя ему в лицо и торопливо прикусила нижнюю губу. И прошлась зубами по ярко-алой коже.
У Максима по спине прошёлся озноб. Кажется, даже плечи передёрнуло. И он, будто получивший разрешение, продолжил фрикции. Для компенсации технической задержки — ещё быстрее.
Женькины стоны стали громче и окончательно ритмизовались с его движениями. Звук влажного соприкосновения стал громче. От него шумело в ушах. Максим опустился ещё ниже, до предела, сгибая руки в локтях. Подминая под себя Женькино тело. Которое уже скорее не Женькино, а его… Уже почти.
Жарко. Влажно. Хорошо.
Максим вошёл полностью, насколько позволяло её тело. Замер, пытаясь раствориться в ощущениях нежнейшего, ребристого пространства, плотно сжимающего его и будто не желающего выпускать.
Судорога, заставившая проникнуть глубже. Хотя куда уж глубже? Ещё одна…
Кажется, всё тело разом сковалось в напряжении. Мышцы задеревенели, и кости под ними едва не расплющились. Вот он… Предел… Пик… Освобождение…
Бессильная влага и расслабление. Обнимающий его по всеми стволу пульс… Чужой. Женины ноги, до боли сжавшие его. И её приглушённый, протяжный вскрик.
Она отпускает не сразу — с минуту ещё вжимается в него. Её тело потряхивает, особенно внизу — в промежности. Пульсация окончательно закладывает уши. И только через пару минут можно блаженно откатиться к краю. Чтобы зажать Женечку между собой и спинкой дивана и ещё долго никуда не выпускать.
Чуть-чуть прийти в себя и выудить из-под плеча длинную светлую прядку — оказывается, Максим придавил. Но Женя не обращает на это внимания. Только смотрит на него мутными светлыми глазами, пытаясь перевести дыхание. И осторожно опускает ладонь Максиму на грудь. Будто тоже просит не уходить. Максим машинально сжимает её пальцами.
Становится прохладно. Не только из-за того, что с разгорячённого тела испаряется пот. Но и погода за окном изменилась — августовское солнце беспросветно затянуло лиловыми тучами. Серые дома на контрасте стали мелового цвета. Наверное, будет гроза.
— А пойдём гулять? — вдруг оживляется Женя и привстаёт на локте, отчего Максимов взгляд сам собой цепляется за налитые, плотно сдвинувшиеся груди.
Вообще-то, гулять ему не очень хочется. Но такая погода — преддождевая и тёплая — любимая Женина. Так что приходится сделать над собой усилие, поднять глаза и встретиться с её тёплым, голубым взглядом. И согласиться. Чего не сделаешь ради любимой девушки. Тем более, когда это — сущая ерунда.
Глава 12. Перед грозой
На улице тихо. Природа замирает в тревожном ожидании: начнётся ли гроза или всё же отойдёт стороной? Даже немногочисленные прохожие будто неосознанно притупляют голоса и то и дело быстро и осторожно поглядывают вверх. Но не Женя.
На неё такая погода, наоборот, нагоняет что-то весёлое и подвижное. Наверное, это что-то из детства. Когда дневная жара, наконец, сменялась свежестью, солнце переставало печь голову. Становилось темновато для дня. И нужно было быстрее-быстрее искать себе укрытие. А лучше — бежать домой. И можно соревноваться с Танькой, кто быстрее. Быстрее будет, как обычно, Женька, потому что у неё ноги быстрее работают. А Танька обидится. И если маленькая — заревёт. А более-менее взрослая непременно обзовётся цаплей.
Кстати о Таньке… Это не она мелькнула в переулке?
Квартиру Максим снимает не так далеко от их с Женькой дома. Так что встретить тут Таньку не мудрено. Хоть она этой встрече, кажется, и не слишком рада.
Танька, когда Женя начала встречаться с Максимом, кажется от неё вообще отдалилась. Без скандалов и претензий. Просто между ними вдруг пролегло что-то вроде очень тонкого стекла, через которое можно видеть и слышать человека, но не чувствовать его тепла.
Женьке это не очень нравилось. Но что делать, она не знала. Повода для серьёзного разговора или даже ссоры с сестрой не было. А по-другому выйти на разговор у Женьки не получалось. Тем более, что
