Седьмое правило академии Левендалль (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна

— Камли! Держи себя в руках! Не хватало еще чтобы ты смела с лица земли мой великолепный дом!

Потом прижался прохладными губами к моему пылающему лбу и пообещал:

— Я что-нибудь придумаю, клянусь черепом дядюшки Конти!

Держать себя в руках оказалось очень сложно. Даже с помощью Даниеля! Я балансировала на грани, чувствуя, как негодование перерастает в ярость и рвется наружу. Браслеты не спасут! Страх затопил голову, наложился на гнев, и я внезапно поняла, что тут все будет еще хуже, чем у Серой Башни! На страх ударила паника… Она тоже не спасла ситуацию. А мое сознание было готово сдаться, угаснуть, отдаться на растерзание магии и той разрушительной силе, которая появилась непонятно откуда.

— Спаситель, — процедила сквозь стиснутые зубы, цепляясь руками в огне за плечи Даниеля. Надо молиться. Молитва всегда поможет, бог не оставит, богородица спасет! Не допустят они, чтобы я сорвалась! Только бы не сорваться, только бы. Ведь и Даниеля могу убить!

И вдруг.

Стало тихо, очень тихо. Только бушующий в голове ветер, но ни пения птичек, ни шелеста ветвей, ни далекого лая собак с псарни. И в этой тишине — оглушающе громкий, недовольный голос Даниеля:

— Отец, я и сам бы справился!

— Справился бы он! — фыркнул кто-то мне еще незнакомый. Жжение браслетов слепило, я, не видя ничего, задыхалась, и грань внезапно рухнула подо мной. Все вокруг взорвалось, я взорвалась тоже вспышкой невыносимой боли, умерла и воскресла.

— Господь милосердный.

Мужской голос — удивленный.

— Адриана, детка, ты себя лучше чувствуешь?

Голос Даниеля — обеспокоенный.

— Мне лучше, спасибо.

Мой собственный голос — бесцветный и вялый.

Открыв глаза, я увидела перед собой Даниеля, в глазах которого восхищение мешалось со страхом. За его плечом стоял мужчина — седой, но еще не старый, представительный, благородного вида, с холеным лицом и ледяными глазами. Он повторил, глядя на меня:

— Господь милосердный…

Еще немного — и он бы присвистнул, будто бы с уважением. Но Даниель сказал, сделав отстраненное лицо:

— Отец, позволь тебе представить Адриану вед-Камли, студентку академии Левендалль и фрейлину Ее Императорского Высочества. Ну и.

— Даже не думай, — предупредил герцог Велконти, начальник Тайной Полиции. Он понял сына без слов? Интересно, о чем Даниель не должен думать?

— Отец, — снова укоризненно протянул Велконти-младший, но получил в ответ гневную отповедь:

— Ты с ума сошел?! Фрейлина? Да она сотрет в порошок императорскую резиденцию одним взмахом руки!

— Я не.

— А вы, девица, лучше молчите! — Велконти-старший прищурился, глянув на меня, и льдинки в глазах превратились в узенькие кристаллы. — Посмотрите, что вы сделали с сильнейшими браслетами ограничения! Господин Ковеос будет очень недоволен!

— Он будет недоволен в основном тем фактом, что Адриана обладает большей силой, чем он сам, — вежливо возразил Даниель. Его отец гневно фыркнул, а потом не выдержал и рассмеялся, став мгновенно похожим на сына. Я же поднесла запястья к глазам и ужаснулась. Их опоясывали красные следы ожогов и кольца сыпи. Браслеты были на месте, но выглядели неважно — истрепанные, как будто старые тряпочки вместо новенького блестящего металла.

— Пресвятая богородица, — пробормотала я с ужасом. — Да что же это такое?

— Это, барышня, последствия вашего несдержанного характера! — наставительным тоном ответил отец Даниеля. — Это ж надо так разъяриться! Вы чуть было не уничтожили резиденцию Велконти!

— Простите, я не хотела, — повинилась, бросив взгляд вокруг — мало ли, вдруг сбегать придется. Но с ужасом поняла, что нахожусь в том месте, откуда сбежать никак не смогу. Вечная ночь, вечная луна на небе, вечная чаща мрачного леса, серого и непроходимого. Я снова в безвременье! И снова на кладбище, правда, на другом. Могилы незнакомые, да и форма у них совсем не круглая. Это кресты. Большие, тяжелые каменные кресты, словно плюсы. Хорошо, что они не пострадали от моей лихой силушки, я бы себе этого никогда не простила!

— Опять безвременье, — пробормотала, обняв руками плечи. — Хоть упырей здесь нет?

— Упыри? — изумился Велконти-старший и повернулся к сыну: — Даниель, ты водил барышню в запретный лес?

— Но-но, отец! Она сама туда приперлась, пришлось спасать! — возмутился Даниель. Потом шагнул ко мне и успокаивающим тоном произнес: — Адри, тебе не стоит бояться. Эта часть безвременья совершенно безопасна. Отец перенес нас сюда потому, что твоя сила не может воздействовать на объекты, которые здесь находятся.

— А на тебя? На вас?

— Детка, мой отец — маг высшей категории, — усмехнулся Даниель, косясь на родителя.

— Он создает совершенные защитные сферы!

— Так уж и совершенные… — пробормотал польщенный маг высшей категории и кашлянул: — Так, мне нужно успокоить госпожу Велконти, а вы тут побродите полчасика, чтобы барышня окончательно успокоилась, и возвращайтесь в резиденцию.

Он шагнул назад и исчез в легком свечении портала. А я осела на ближайший крест:

— Даниель, что это? Так будет всегда? Это просто ужасно! Я не продержусь долго.

— Детка.

Сильные руки обняли, согрели, утешили мгновенно. Я прислонилась головой к плечу Даниеля и почувствовала такое облегчение, что разрыдалась. Бесценное и ранее незнакомое ощущение спокойствия, полной защищенности даже огорошило меня поначалу. А потом будто солнышко расцвело внутри — теплое, нежное, ласковое. И я спросила доверчиво:

— Ты ведь поможешь мне?

— Я пообещал, значит, помогу.

Голос Даниеля был твердым и уверенным. И я поверила. А потом он отстранил меня и спросил с хитринкой:

— Ты, кажется, искала что-то в запретном лесу?

— А как ты догадался?

— Академия, первый курс, профессор Манчини со своей докторской по велету Селейну!

— фыркнул Даниель. — Все это мы уже проходили.

— Ты знаешь, где захоронен велет Селейн?

— Знаю, но не скажу. Но покажу другое захоронение. И еще одну штучку.

Покажи, — легко согласилась я.

Он взял меня за руку и повел между крестов к опушке. Только бы не очередное чудовище! А все остальное, думаю, я перенесу!

Глава 17. Наследие велетов

Когда мы миновали самое густое скопление крестов, Даниель прикрыл мне ладонью глаза:

— Не подсматривай, детка!

— Что за секреты такие? — попыталась было возмутиться я, но мой некромант был непреклонен:

— Секреты не секреты, но не смотри раньше времени!

Со вздохом я подчинилась. Причин не доверять Даниелю у меня нет. Тем более, что в его голосе улыбка, а это означает, что сюрприз приятный.

Он и правда оказался неопасным. Но весьма странным.

На самой опушке темного антрацитового леса лежал небольшой, с арбуз, камень, поросший сизым мхом. Из него торчал кинжал. Узкий, ржавый, с рукоятью из кости животного, в которую были вделаны три зеленовато-голубых камня в форме капель.

Камни сразу привлекли мое внимание, и я протянула руку к кинжалу:

— Боже, какой он красивый! Можно?

— Нужно, — усмехнулся Даниель.

Пальцами я приласкала рукоять, соединив воображаемой линией все три камня, ладонью обняла их, с усилием вытащила ржавое лезвие из трещины в камне. Даниель издал какой-то непонятный звук, а я, наоборот, проглотила все слова, держа на весу воссиявший ярким светом, сотканным из множества искр, кинжал. Камни тоже вспыхнули, согрев мне руку, и медленно погасли. Лезвие кинжала словно само очистилось от налета веков и стало таким же блестящим, как и в день его ковки. Уже один этот факт можно считать чудом чудным, но Даниель медленно хлопнул в ладоши три раза, аплодируя, и сказал:

— Я знал, я так и знал, что ты сможешь это сделать!

— А что я сделала? — испугалась, едва не выронив кинжал. Даниель рассмеялся:

— Ничего особенного, просто вынула из камня трехтысячелетний стилет, который принадлежал… угадай кому?