Портрет дамы с жемчугами - Кан Кикути

Синъитиро уже готов был остаться, но тут же сказал себе: «Разве тебя не втоптали в грязь? Чего же ты еще ждешь от нее? Хочешь, чтобы тебя еще больше унизили Будь мужчиной! Гони прочь от себя пустые мечты!»! И Синъитиро, призвав на помощь все свои силы, сказал:

– Нет, госпожа, пожалуй, мне лучше уйти. Среди собравшихся в вашем салоне блестящих людей такой глупец, как я, просто лишний. Приношу свои извинения за причиненное беспокойство!

С этими словами Синъитиро направился к выходу.

– О, я вижу, вы сильно рассердились. Не я ли испортила вам настроение? Мне не хотелось бы вас потерять. Такие, как вы, редко бывают в моем салоне. А тех, кого вы сейчас видели, я не очень люблю. Принимаю их поневоле. Вы единственный, кого мне хотелось бы сделать своим другом. Я говорю это вполне серьезно.

Рурико говорила о своих многочисленных поклонниках со злой усмешкой. Видимо, они надоели ей своей назойливостью, как надоедают мухи. Синъитиро пока еще не успел ей надоесть, но если он тоже превратится в назойливую муху, то рискует быть убитым одним ударом ее изящного веера. И Синъитиро твердо произнес:

– Позвольте мне навестить вас как-нибудь в другой раз, а сейчас мне пора уходить.

Госпожа Рурико больше не стала его уговаривать в сказала:

– Значит, вы уходите? Весьма сожалею! Вы не хотите понять меня, в таком случае до свидания. – Она произнесла это с безразличным видом и направилась в гостиную.

Пока Рурико уговаривала его остаться, Синъитиро еще находил в себе силы сопротивляться, но, услышав равнодушное «до свидания», почувствовал разочарование и пустоту. Прощаясь с госпожой Рурико, он словно бы прощался с необыкновенным счастьем, подобно заре занявшимся в его жизни. Суливший столько наслаждений роман неожиданно оборвался. Зато теперь Синъитиро по-настоящему понял, насколько скромный полевой цветок лучше роскошного, но ядовитого растения. Опустошенный, но спокойный, очистившийся душой, он вышел из подъезда с мраморными колоннами. Едва ли ему когда-нибудь еще придется посетить этот дом и встретиться с очаровательной госпожой Рурико. Он медленно шел к воротам, когда вдруг сквозь кусты, окаймлявшие аллею, заметил в саду на скамейке двух мужчин, беседовавших друг с другом. Казалось бы, в этом не было ничего удивительного, но Синъитиро застыл на месте.

Один из них, студент с бледным лицом и правильной формы носом, как две капли воды походил на Аоки Дзюна. Случись это ночью, а не в яркий солнечный день, Синъитиро принял бы его за призрак погибшего юноши. Оправившись от испуга, Синъитиро сразу же догадался, что это брат Аоки Дзюна, которого он видел на похоронах. Но за первой неожиданностью следовала вторая. Мужчина в форме морского офицера, беседовавший со студентом, был капитаном первого ранга, и в голове Синъитиро молнией мелькнула фамилия Мураками, встретившаяся ему в дневнике покойного юноши. Вспомнил он также описанную в сильном смятении историю с часами, которые Аоки Дзюн случайно увидел у капитана первого ранга.

Наверняка этот морской офицер не кто иной, как упоминаемый в дневнике Мураками. В этот момент для Синъитиро многое прояснилось. Он понял, кто эта таинственная незнакомка, подарившая одинаковые часы капитану и Аоки Дзюну, жестоко обманувшая их, заверяя в любви.

«Да, она настоящий вампир», – подумал Синъитиро, искренне жалея студента, даже не подозревавшего, что его брат, опутанный страшной паутиной, фактически покончил с собой, воспользовавшись дорожной катастрофой. И вот теперь этот студент сам рвется в ту же паутину, а может быть, уже попал в нее и тоже получил в подарок злополучные часы. Все может повториться. Сейчас он увидит у капитана такие же часы, придет в отчаяние и тоже покончит жизнь самоубийством. При этой мысли свет померк в глазах Синъитиро. Старший брат упал в пропасть, а теперь на краю той же пропасти стоит младший брат. Как все это трагично!

Ему хотелось предостеречь студента от рокового шага. В то же время, думая о виновнице гибели Аоки Дзюна, Синъитиро еще больше возненавидел ее, намеревавшуюся погубить его младшего брата. Настоящий вампир!

Вдруг Синъитиро поймал себя на том, что подсматривает, тихонько рассмеялся и торопливо вышел из ворот.

Всю дорогу, пока Синъитиро ехал в трамвае, он, негодуя, думал о госпоже Рурико, достойной только презрения. Какой надо быть бессердечной, чтобы взять спокойно часы, из-за которых погиб обманутый ею юноша! Как сильно заблуждался Синъитиро, восхищаясь ее благородством! Даже красота госпожи Рурико его больше не трогала. Он снова вспомнил последнюю запись в дневнике Аоки Дзюна. Когда юноша попытался упрекнуть госпожу Рурико в вероломстве, она еще больше унизила его и оскорбила. Она играла с ним, как с ребенком. Он весь дрожал от ненависти, хотел больно ранить ее жестокое сердце, но не в силах был произнести ни слова. Он ненавидел ее, но не мог забыть ни на минуту. Он испытывал все муки ада, стоило ему подумать о том, с какой щедростью она раздаривает свои обольстительные улыбки многочисленным поклонникам. Чтобы забыть эту женщину, надо было уничтожить ее или себя… И он решил уничтожить себя, окрасить собственной кровью подаренные ею часы, чтобы она поняла, как опасно играть с любовью.

Да, именно о госпоже Рурико писал юноша в своем дневнике, о женщине, жестоко насмеявшейся над его чистой любовью.

Она выманила у Синъитиро часы, которые он должен был, выполняя последнюю волю юноши, швырнуть ей в лицо, чтобы пробудить ее совесть.

«Ты должен во что бы то ни стало исправить эту ошибку, – настойчиво говорил ему внутренний голос. – Как мог ты так легко их отдать?! Возьми их обратно, а потом швырни ей в лицо!» Но другой голос шептал: «Не приближайся к ней, тебе ее не победить, ведь только сейчас она делала с тобой все, что ей было угодно. Неужели ты не понимаешь, что лишь чудом избежал раскинутых ею сетей?! Не встречайся с ней больше, не то она сразит тебя своей улыбкой». Так, борясь всю дорогу с собой, Синъитиро не заметил, как приехал на свою остановку, находившуюся метрах в ста от его дома.

Пройдя немного, Синъитиро свернул направо, пересек трамвайную линию и заметил у своего дома автомобиль, но не придал этому никакого значения. Больше всего его беспокоила сейчас мысль о том, что он скажет жене. Ведь она уверена, что он с сослуживцами уехал за город, а с момента его ухода из дому не прошло еще и двух часов.

Придумывать что-нибудь ему было стыдно, к тому же он боялся вызвать ее подозрения. Еще в трамвае он было подумал, что лучше вернуться домой только к вечеру, а день провести где-нибудь в городе. Но какая-то непонятная сила влекла его домой. Ему очень хотелось поскорее увидеть свою кроткую, нежную Сидзуко. Как жаждут после рискованных приключений покоя и отдыха, так жаждал Синъитиро, разочарованный и опустошенный, семейного уюта. Он вернется домой немедленно, пусть даже ему придется ради этого еще раз солгать жене. Однако по мере приближения к дому его все больше и больше тревожил стоявший у подъезда автомобиль. К ужасу Синъитиро, это оказался уже знакомый ему итальянский лимузин зеленого цвета, тот самый, в котором они с госпожой Рурико ездили в театр.

«У нас в доме госпожа Рурико!»

Эта мысль словно ножом полоснула Синъитиро по сердцу. Им овладели страх и отчаяние. Злой дух в облике госпожи Рурико, от которой он только что едва спасся, теперь подстерегает Синъитиро в его собственном доме. Это было похоже на страшную сказку, и сердце Синъитиро болезненно сжалось. Враг вторгся в его семью, чтобы разрушить ее, чтобы ранить кроткое сердце его жены. Сделав это ужасное для себя открытие, Синъитиро остановился, не зная, как ему быть. Отчаяние и страх мало-помалу уступали место гневу и возмущению. Он ясно представил себе, как растерялась его застенчивая жена, неожиданно увидев перед собой развязную великосветскую красавицу, как должна была она страдать, узнав о вероломстве Синъитиро и слушая насмехавшуюся над ней госпожу Рурико!

Ведь Сидзуко даже нечего было ей возразить.

«Мой долг вырвать Сидзуко из когтей ненавистной госпожи Рурико, а потом уже я любой ценой вымолю у нее прощение. Но почему эта женщина преследует меня? Завлекла меня в свой салон, выставила на посмешище, а теперь хочет разрушить мой семейный очаг! Только этого еще не хватало. Но не надо бояться ее. Надо бороться и победить. Пусть узнает наконец, что такое совесть! И надо во что бы то ни стало отомстить за гибель Аоки Дзюна».

Собрав все свое мужество, Синъитиро вбежал в дом, как в неприятельскую крепость, и сразу увидел в коридоре уже знакомого ему шофера и его помощника. Синъитиро зло уставился на них, как на слуг самого дьявола. Госпожа Рурико, видимо, не приехала, потому что у входа, куда сразу же бросил взгляд Синъитиро, не стояли ее шелковые дзори. Синъитиро облегченно вздохнул и пошел было дальше, но его окликнул шофер:

– Простите! Вы вернулись… А мы давно дожидаемся вас!