Состояние Российской Империи - Жак Маржерет
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И немчинъ Яковъ Шавъ сказалъ: Идут де к бояром и ко всей земле цесаря римского началной санатарь Ондреян Флодеран и Лит да аглинсково и шкотцкого короля дворянин комнатной князь Артеръ Астон да агличанин воевода ж воинских людей каранель Якуб Гиль о добром деле, что годно бояром и всему Росийскому государству. А идут деи собою, а не посланы ни от кого, а съ ними де будет Капитонов, а ротмистры то ж, человекъ зъ 20, а съ ними воинских людей и пахолков человекъ до 100, а что их дело, то писано от них подлинно въ грамоте. И какъ /л. 7/ де он, Яков, будет у князя Дмитрея Михайловича и у всех думных людей, и он грамоту подастъ и речь, что ему наказано, изговорит, и дело их, о чем они идут, будет явно, а годно то дело всему государству. А не быв ему у князя Дмитрея Михайловича и у думных людей, того дела объявляти непригоже.
И Сава его спросил: Он, Ондреян Флодеран и Лит, сказываешь, сенатарь цесарев, а князь Артеръ Атон да каранель Якуб Гиль аглинского короля люди, каким же они случаемъ идут вместе и об одном деле?
И немчин Яков сказал: Въ техъ де землях люди волные, ездят из земли на[406] землю по своей воле. Ондреян де Флодеран был въ Аглинской земле и с ними, со князем Артеръ Остоном да с карнель Якуб Гилом, совет учинили, что идти въ Московское государство для доброго дела, которое годно государству. А пошли де они с ведома аглинского короля, только с ними от аглинского короля приказу нет никоторого. А на карабль деи оне сядут въ цесареве /л. 8/ городе въ Амборхе после его Яковлева оттуды поезду спустя неделю или ден з десять, а ему, какъ он поехал из Амборха, недель с пять по ся места. А как де они будут в Архангелском городе, и имъ тут ждать от бояр к воеводе указу.[407] А Иван де Ульянов шол не съ нимъ вместе, сошлись с ним под Архангилскимъ городом.
Сава ж немчина Якова спрашивал: Хто ныне в Аглинской земле королем и хто ныне цесарь в Римской земле, Руделфъ цесарь жив ли?
И немчин Яков сказалъ: Въ Аглинской и въ Шкотцкой земле прежней Якуб король, которой учинился после Елисавет королевны. А римского Руделфа цесаря не стало, а на его место учинился цесарем брат его Матьяшъ, а коруновался тому по ся места недель зъ 9, а розне в Цесареве земле нет[408]. У датцкого короля съ свейским война, только датцкой свейскому силенъ, городы у него поймал и ныне землю его воюет. А какъ ныне цесарь съ польскимъ королем, и про то им не ведомо.
Там же. Л. 6–8. Черновая запись. 365 х 147; 366 х 145; 376 х 145. Внизу л. 8 одна строка затерта.
На л. 6 об. помета: или ... чают у Архангильского города ... пол 3 ротмистров и ...пахолков отпустить с Францыскусом, чтоб его поставили до указу, где его застанут. Боран, вина, меду с кабака.
Публ.: Богоявленский, Рябинин. 52–53.
№ 10.4.
1612 г., 10(20) августа. — Запись приема Я. Шава и переговоров с ним стольника и воеводы кн. Д. М. Пожарского «с товарыщи» в Переяславле в Разрядной избе, на которых был представлен текст письма — обращения предводителей наемников к российским властям /л. 9/
И того ж дни[409], августа в 10 день, немчин Яков Шав былъ у бояр и воевод и у стольника и воеводы у князя Дмитрея Михайловича Пожарсково с товарыщи в Переславле в Розрядной избе, ехал съ ним Семен Колтовской, лошади под него посыланы с площади дворянские.
Какъ немчин вшол в ызбу, и князь Дмитрей Михайлович и бояре и воеводы давали ему руки сидя, и спрашивал его князь Дмитрей Михайлович о здоровье, здорово ль он дорогою ехал, и немчин на том бил челом.
И князь Дмитрей Михайлович спрашивал, что его приездъ, хто его послал, перед кем он приехал[410] и есть ли с ним грамоты?
И немчин Яков сказал: Послали его цесаря римского сенатар Андреян Фло[деран и Лимт да аглинского короля] /л. 10/ комнатной дворянин князь Артер Атон да воевода воинских людей агличанин каранель Якуб Гиль обвестить про себя, что они идут в Московское государство послужить вам, бояром, и всей земле, чтоб литовских людей из государства выгнать, чтоб государство было в покое, а с ними ротмистров человекъ за 20 да ратных людей и пахолков человекъ до 100[411].
Да подал от них грамоту и говорил, что писано подлинно въ грамоте, какъ грамоту вычтут, и их дело все будет ведомо.
И князь Дмитрей Михайлович велелъ ему сести на скамейке, а посидевъ мало, молил ему: Речи его выслушали, а[412] грамоту переведут и ответ ему учинят. /л. 11/
Перевод с полского писма, что переводил с неметцкие грамоты, что привез немчин шкотцкой Яков Шав Цесаревы области отъ Ондреяна Флодореита да от аглинских воевод Артора Астона да от Якова Гиля. А переводил с неметцково на полское Юрьи Якушевский, а с полского на руское он же.
Великим и велеможнымъ княземъ величеству вашему мои прямые службы объявляю, вперед и прямым серцем служить готовъ, которые меры преж сего за шесть месяцъ я писал в грамоте к чесному Петру Гамелтуну, объявляючи свою верную службу, чтоб он до вас донес, что яз хочю вам верно служити в тех мерах, что учинилось меж вас и польских и литовских людей. И вам бы, великим велеможным княземъ, не страшитися: короли наши[413] великих людей ведомых иноземцов ратных болших капитанов и залдатов, в которых нет таких, которой бы к службе не пригодился[414] велели /л. 12/ збиратися и уже наготове. Только тому дивимся, что вам, великим велеможнымъ княземъ, капетон Гамелтон того не объявил и нашего раденья и службы
