Весь Кен Фоллетт в одном томе - Кен Фоллетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Полицейский шагнул следом и пнул его ногой.
— Господи, Сид, — послышался рядом голос проститутки, — что он тебе сделал? Плюнул на тротуар? Оставь беднягу в покое!
— Я его научу уважать закон и порядок! — прорычал полицейский.
Краем глаза Люк заметил, что коп вытаскивает свою дубинку. Он откатился в сторону — но недостаточно быстро: удар пришелся по левому плечу, и рука сразу онемела. Полицейский занес дубинку еще раз.
В этот миг в мозгу у Люка что-то щелкнуло.
Вместо того чтобы снова ускользнуть от удара, он сгруппировался и бросился копу под ноги. Из-за неустойчивой позы тот рухнул наземь, выронив дубинку. Люк вскочил. Полицейский тоже успел подняться: но Люк, не теряя времени, бросился на него, схватил за форменную куртку, резким движением притянул к себе и нанес удар кулаком в лицо. Послышался тошнотворный хруст, и коп заорал от боли.
Люк выпустил его и, повернувшись на одной ноге, ударил копа другой ногой по колену. Заскорузлым, давно потерявшим форму ботинком ему едва ли удалось бы сломать кость; однако колено — слабое место, и от удара по нему коп грохнулся наземь.
«Где это, черт возьми, я научился так драться?» — как-то отстраненно, словно во сне, подумал Люк.
Из носа и рта у полицейского шла кровь; однако он приподнялся на одно колено и правой рукой потянул из кобуры пистолет.
Люк прыгнул и ударил копа правым локтем об асфальт — пистолет выпал из его руки. Затем Люк выкрутил ему руку за спину, заставив упасть на живот, сел на него, схватил за указательный палец правой руки и со всей силы заломил назад.
Коп заорал. Люк продолжал выкручивать ему палец. Раздался треск сломанной кости, и коп вырубился.
— Теперь долго не будешь бить бродяг! — тяжело дыша, проговорил Люк. И, чуть подумав, добавил: — Придурок гребаный!
Затем он встал, подобрал револьвер, открыл затвор и высыпал патроны на асфальт.
Проститутка смотрела на него во все глаза.
— Ты кто такой, Элиот Несс?[387] — спросила она.
Люк взглянул на нее: изможденное тело, бледное лицо под неровным слоем пудры и румян.
— Я и сам не знаю, кто я.
— Ну, не обычный бродяга, это уж точно! — заметила она. — В жизни не видела алкаша, который сумел бы так отделать эту жирную свинью!
— Да, пожалуй.
— Нам надо валить отсюда, — сказала женщина. — Когда Сид придет в себя, на глаза ему лучше не попадаться.
Люк кивнул. Сида он не боялся, но понимал, что скоро здесь появятся другие полицейские — и им действительно попадаться не стоит. Он пролез сквозь дыру в заборе обратно на улицу и быстро зашагал прочь.
Женщина шла рядом, цокая каблуками по тротуару. Люк замедлил шаг, чтобы она поспевала за ним, ощущая с ней что-то вроде общности: ведь оба они пострадали от жирной свиньи в форме по имени Сид.
— Вообще круто, что Сидни наконец напоролся на кого-то, кто дал ему отпор, — проговорила женщина. — Наверное, я у тебя в долгу!
— Вовсе нет.
— Ладно, когда тебе захочется девчонку, приходи, обслужу бесплатно!
Это щедрое предложение вызвало у Люка только гадливость, однако он постарался ее скрыть.
— Как тебя зовут?
— Ди-Ди.
Он поднял брови.
— Ну, на самом деле Дорис Доббс, — призналась женщина. — Но что это за имя для девочки на ночь?
— Я Люк. А фамилии не знаю. Я потерял память.
— Ух ты! Стремно, наверное, себя чувствуешь, когда ничего не помнишь!
— Чувствуешь себя совершенно дезориентированным.
— Ну да, я это и хотела сказать.
Он покосился на нее — и увидел, что она улыбается. «Я ей нравлюсь», — подумал Люк, и на сердце у него стало теплее.
— Я не просто не помню свою фамилию или адрес. Я даже не знаю, что я за человек.
— Как это?
— Я спрашиваю себя: порядочный ли я человек? — Быть может, глупо изливать душу случайно встреченной проститутке посреди улицы, но иных собеседников у Люка не было. — Может быть, я верный муж, любящий отец, надежный товарищ… А может, какой-нибудь бандит. Понимаешь? Отвратительно этого не знать.
— Солнце мое, можешь не париться. Что ты за человек, и так понятно. Бандит, будь он на твоем месте, думал бы совсем о другом. Он спрашивал бы: есть ли у меня бабки, много ли народу я пришил, достаточно ли меня боятся?
Люк кивнул: в этом был смысл. Однако такое утешение его не вполне удовлетворило.
— Одно дело — хотеть быть хорошим человеком, и совсем другое… Что, если я жил не так, как считал правильным?
— Добро пожаловать на землю, солнце, — улыбнулась женщина. — Все мы так живем. — Она остановилась у подъезда. — Ладно, ночка сегодня выдалась нелегкая, и мне пора на боковую.
— Пока.
— Хочешь совет? — спросила она вдруг.
— Конечно.
— Приведи себя в порядок. Побрейся, причешись, раздобудь где-нибудь нормальное пальто, а то это выглядит так, словно ты попону у лошади стащил.
Люк понял, что она права. Никто на него и внимания не обратит — не говоря уж о том, чтобы ему помогать, — пока
