С добрым утром (СИ) - Саймон Грэй

— Понимаю…

Откинувшись на спинку стула, полицейский маг с облегчением выдохнул. Погасив свой волшебный шар, менталист жестом попросил эльфийку снять обруч, после чего принялся спешно убирать свои инструменты в большой саквояж, пока начальство не передумало. Выглядел он при этом не очень — лицо покрыла неестественная бледность, на лбу выступили крупные капли пота. То ли поддержка заклинания истины отнимала много сил, то ли оных у чародея изначально было не очень много. А может и то, и другое сразу. Секретарша, кстати, тоже не сдержалась, едва слышно выпустив воздух из раздувшихся ноздрей почти аристократического носа. Неизвестно, сколько энергии уходило у неё на волшебные перья, копировавшие оригинальные листы, но глядя на кипу исписанной бумаги, в душе поневоле зарождалось уважение. Святослав, кажется, за все годы обучения в школе столько не писал, сколько она за сегодня.

— Мария Фёдоровна, будьте любезны, проводите наших гостей до выхода, чтобы они не заблудились, — попросил Юрген, на глазах теряя интерес к посетителям.

Нарочито вежливо распрощавшись с представителями сил правопорядка, археолог со служанкой выскользнули за дверь, следуя за своей проводницей. Как оказалось, неподалёку от кабинета располагалась лестница, ведущая на первый этаж прямо к одному из запасных выходов. Проследовав за Марией и выслушав подробную инструкцию о том, как именно им предстоит выбираться на улицу, парочка миновала охранявшего двери пожилого полицейского и спустя минут двадцать выбралась обратно на центральную площадь.

— Ты как, в порядке? — с тревогой спросил Свят, когда они отошли подальше от здания полицейского управления.

— Всё хорошо, господин. Немножечко устала, — ответила Най'Ла, как обычно потупив взор.

Видок, при этом, у девушки был немногим лучше, чем у менталиста — лицо покрывала бледность, ушки обвисли, а руки периодически подрагивали.

— Так, пойдём-ка, купим тебе мороженку, — скомандовал Болотников, чувствуя, что эльфийка вот-вот хлопнется в обморок.

— Мороженку?

— Такая прикольная вещь из замороженных сливок с сахаром.

— У нас нет мороженки. Есть замороженный фруктовый лёд.

— Нет мороженки — это плохо, — вздохнул мужчина. — Тогда просто чего-нибудь перекусим.

Как оказалось, найти хоть какую-нибудь ресторацию или кафе в провинциальном городке на две тысячи душ не так просто — пришлось три раза спрашивать дорогу у местных. Но попав в уютные стены «Горного сада», путешественники ни на мгновенье не пожалели о проделанном пути. Наваристый суп, тушёное мясо с картошкой в маленьких горшочках, лёгкие салаты, крепкий чай и тающие во рту медовые кексы заставили обоих забыть обо всех сегодняшних мучениях. Единственно, что заставило Святослава со стоном вылезти из-за стола, это катастрофическое состояние финансов, проявившееся во время расчёта за вкусный и сытный обед. По факту, им не хватало даже на то, чтобы заплатить за номер в гостинице… За номер с отдельной ванной, если быть точным.

Уточнив у официанта направление и заверив его, что они непременно зайдут ещё раз, Болотников зашагал в сторону ювелирного магазинчика, о котором ему говорил Тищенко. Идти пришлось недалеко — перекрёсток Центрального проспекта и Тишинской располагался буквально в двух шагах от ресторанчика. Но вот найти сам магазин уже было сложнее. Они несколько раз прошли туда и обратно по проспекту, пока один из сердобольных прохожих не указал им на скромную вывеску «Лавка ювелирных изделий «Варшавский и сыновья», прятавшуюся за большим книжным магазином.

Внутри лавка оказалась под стать вывеске. Небольшое помещение, в котором стояло несколько стендов с товаром и широкая стойка, за которой скучал сухонький старичок в сером сюртуке. Даже на непритязательный взгляд Святослава, которому бывшая жена так и не смогла привить вкуса к ювелирным украшениям, выставленные под стеклом кольца, серьги, браслеты и ожерелья были довольно безыскусными. Не говоря уже о том, что большинство представленного товара было изготовлено из серебра.

Единственно, что выделялось в лавке — это обстановка. Пол, стены, потолок и мебель, созданы в едином стиле из какого-то необычного дерева, покрытого прозрачным лаком. Тёплый коричневый оттенок, почти гипнотизирующий узор линий и общий дизайн помещения придавали магазинчику непередаваемую атмосферу уюта и спокойствия. Правда, сам Болотников не обратил бы особого внимания на всё это великолепие, если бы не потрясённый вздох Най'Лы, раздавшийся из-за спины. Эльфийка не часто проявляла свои эмоции, так что мужчины сделал себе мысленную зарубку уточнить, что же именно вызвало у неё такой восторг.

— Доброго дня, молодые люди! — привстал из-за стойки старичок с широкой улыбкой. — Чего желаете? Колечко или брошку барышне? Или ищете подарок к предстоящему мероприятию?

— Господин Варшавский? — на всякий случай уточнил Свят, разглядывая продавца.

— Ой, я уже шестьдесят два годика Варшавский, — отмахнулся ювелир. — Зовите меня просто, Натан Иосифович. Так чем могу помочь?

— Святослав, — коротко представился археолог, млея от столь знакомых интонаций, по которым он, оказывается, успел соскучиться. — Скажите, Натан Иосифович, вы еврей?

— Вот сейчас было обидно, молодой человек. Попахивает махровым антисемитизмом в особо крупных размерах, сказал бы я, если бы не видел вашего доброго открытого лица. Неужели обладатель такого лица имеет что-то против старенького дедушки, народ которого страдает от несправедливых гонений вот уже несколько тысяч лет?

— Что вы, что вы! Просто не ожидал встретить кого-то из сынов Израилевых в Роквилле.

— Давненько я не слышал названия моей Родины, — удивленно вскинул брови старичок, с интересом уставившись на посетителей. — Но почему-то мне кажется, что вы пришли сюда вовсе не поговорить об истории Древней Земли.

— И да, и нет, — с улыбкой ответил Свят. — Мне вас порекомендовали, как честного человека, который поможет с решением моих проблем.

— Как интересно! И кто же этот поц, что так безжалостно губит мою репутацию прожжённого торговца?

Заколебавшись на несколько мгновений, Болотников неохотно раскрыл источник информации:

— Иван Тищенко.

— Ох уж этот Иван! — всплеснул руками Натан Иосифович. — И что только Аннушка нашла в этом бесчувственном грубом солдафоне, готовым разорить своего тестя до последней копеечки?

— Аннушка — это ваша дочь? — осторожно поинтересовался археолог, начиная постепенно въезжать в ситуацию.

— Аннушка — это моя племянница. С тех пор как её родители отошли в мир иной, да будет земля им пухом, нам с женой пришлось забрать девочку к себе и воспитывать, как родную. И как она нам отплатила за всё добро, что мы ей сделали? Вышла замуж за военного! Хорошо, хоть обычного гарнизонного, а не какого-нибудь сорвиголову из боевой части. Но что мы всё обо мне да обо мне. Таки с чем вам нужна помощь?

— Во-первых, вот! — достав из-за пазухи небольшой мешочек, Святослав вывалил на прилавок ордынские монеты.

Старичок некоторое время изучал кучку дирхамов, после чего с нескрываемым интересом произнёс:

— Я, возможно, сейчас скажу не в